За право летать - Лазарчук Андрей Геннадьевич (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
А «Птица» уцелела! Больше никого уже не было рядом, никого живого, только чей-то раскаленный пепел, и позади тоже так мало оставалось живого… а здесь – они с Аланом и какой-то марцал. Алан выпустил в крейсер остаток торпед, Толик влепил ещё четыре снаряда в серую бугристую броню – в упор. «Птица» держалась чуть дальше и до сих пор не стреляла, Толик присмотрелся к ней и прислушался к её пилоту… под брюхом «Птицы» висел не обычный контейнер с торпедами, а какая-то странноватая хрень… в пилоте же чувствовалась некоторая неуверенность…
Это длилось недолго. В сущности, это вообще не длилось. Какие могут быть колебания… Между марцальским корабликом и крейсером протянулся ослепительный мелочно-белый луч – видимый в вакууме луч! – и там, где он коснулся брони, вспыхнуло новое солнце.
Оно налетело на Толика и перетекло в него, горячо распирая изнутри голову и все тело…
Разогнанный до трети скорости света, пучок ионизированного антицезия – двенадцать граммов – почти весь прореагировал с веществом брони, породив огромной силы выброс электромагнитных квантов во всем спектре: от инфракрасного до гамма; при этом на долю жесткого гамма-излучения приходилось девяносто пять процентов выделившейся энергии. Все, что представляло собой хоть какую-то преграду на пути радиации: металл, керамика, человеческие кости, – мгновенно раскалялось до звездных температур и испарялось…
В радиусе тридцати километров не осталось ни единого живого существа – не спасали ни броня имперских крейсеров, ни триполяр землян и марцалов. В радиусе ста – ста пятидесяти километров многие получили смертельную дозу облучения. И даже поверхности планеты поток радиации достиг не таким уж ослабленным: в эпицентре взрыва на квадратный метр пришлось сорок–пятьдесят рентген. К счастью, это был далекий ревущий юг Атлантики – место, почти пустынное в это время года.
Поэтому и с поверхности Земли никто не заметил появления в небе летающего острова.
Глава двенадцатая
Летающий остров
Все ещё 24 августа 2014-го
– Не притворяйся, – сказали ей. – Ты дышишь не так.
Юлька открыла глаза. С болью свела взгляд. Перед нею расплывчато белела огромная бледная рожа. Потом рожа отодвинулась и растроилась, и Юлька все вспомнила.
– И не дергайся, – сказал Антон, усаживаясь на свое место и брякая о столешницу большой пластмассовой чашкой. Юлька провела языком по губам, слизывая холодные капли. Теперь она чувствовала, как вода стекает по шее, как холодеет и мокнет майка на груди… Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой – руки ей стянули за спиной, а ноги примотали к ножкам стула. Ноги она ещё кое-как чувствовала, а руки – уже нет. – Дергаться бесполезно.
– Что вы сделали? – спросила она невнятно, но её поняли. – Зачем?
– Мы. Тебя. Связали, – сказал Антон очень раздельно. – Если будешь делать то, что надо, – все будет нормально. Если попытаешься выдрючиться – пеняй на себя.
– Не понимаю. Что – делать?
– Пока что – просто отвечать по телефону. Если он будет ещё звонить. Что у нас все в порядке. Есть, так точно. Ясно?
– Нет. Вы что-то задумали?
– А то. Иван, растолкуй ей. Я не могу… – Он сморщился, как от зубной боли.
– Они нас за кроликов держат, – сказал Иван. – Думают, нас разводить легко. Думают, мы дурни. Ты вообще-то поняла, что этот Барс замыслил?
– Как ты смеешь… так… о марцале…
– Смею. И среди них попадаются… Ты хоть поняла, что он предатель? Или ещё нет?
– Предатель? – У Юльки пересохло в горле. – Кого он предал? Кого?
– Кого-кого… Своих, кого же еще. Детонаторы фальшивые, ясно? Я случайно засек. Учебные они. Там маркировка на них специальная. Так кто он после этого?
Юлька втянула воздух. Выдохнула. Сердце, на секунду остановившееся, заколотилось.
– Так ведь так и было задумано, – сказала она. – Чтобы те, – она коротко вздернула лицо вверх, – были уверены, что все по правде. А как они узнать могут? Спросить кого-то из нас. Знаешь, как они умеют… И мы должны быть уверены, что взрыв будет. Что все по-честному. А вы теперь…
– Бу спока, – сказал Иван, ухмыляясь. – Все и будет по-честному. Мы свои детонаторы поставили. Настоящие.
– Двенадцать штук, правда, – вмешался третий, Петр. – У нас всего двенадцать было. Но и этого хватит.
– Так вы хотите… взорвать?
– А ты хочешь сдаться?
– Но марцалы не собирались взрывать город! Они только хотели этим козырнуть. Вы что, ребята! Это же марцалы. Это же… наши! – У неё не нашлось другого довода.
– Значит, ты хочешь сдаться, – как бы не слыша её, сказал Петр. – Значит, ты такая. После всего… после пацанов сгоревших… Ты сама-то кто? Слухачка щипаная, придонный персонал. Тебе-то все одно ничего не грозило…
– Не заводись, – сказал Антон. – Она ничего такого не сказала.
– Нет, сказала. Сказала, что хочет сдаться.
– Не сказала.
– Сказала, я сам слышал.
– Ничего ты не слышал. Уймись. А ты, – повернулся он к Юльке, – тоже думай. Откуда ты можешь знать, что они хотели, чего не хотели? Телепатка, что ли?
– Немножко, – соврала Юлька. – Я знаю, когда говорят правду.
– Ну и?..
– Барс мне именно так и сказал: козырнуть. И я поняла, что это правда.
– Врешь, – беззлобно сказал Антон. – Вот я точно знаю, когда врут. Меня ещё весной начали раскачивать. И сказали, что потом сильнее раскачают. Почему мы этого Барса и заподозрили…
– Откуда у вас детонаторы?
– Со складу, вестимо, – хмыкнул, Иван. – Откуда ещё детонаторы берутся?
– Мы их давно скребанули, – пояснил Антон. – Рыбу глушить хотели. А видишь – для настоящего дела понадобились… Барс – предатель. – Он резко изменил тон, глаза его сузились. – Он хочет сдаться. Их несколько таких. Хотят остаться на Земле.
– А… остальные?
– Ну… если Империя захватит Землю… Чего им тут делать? Коров пасти? Будут биться до последнего, а потом – взорвут все к чертовой матери.
– Взорвут нас… и смотаются… Так, по-вашему?
– А зачем нам жить? – тихо спросил Петр. – Нам и сейчас-то особенно незачем жить, а под Империей… Или тебе это все по барабану?
– Не задирайся к ней, – сказал Антон. – Она ещё ничего такого не сказала.
– Ну так подумала!
– И не подумала, – сказал Антон. – Так вот, слушайте меня. Если Барс вдруг позвонит и скажет, что отбой и все такое… Он же Предатель.
– Значит, надо взрывать, – сказал Петр.
– Не сразу… Мы просто не выйдем из бункера. Потребуем адмирала и все ему объясним.
– И что? – недовольно спросил Петр.
– А то. Сейчас власть у нас, вот на этой самой кнопке. Мы втроем – или ты с нами? тогда вчетвером – сможем дежурить круглосуточно много дней. Или месяцев. Потребуем, чтобы имперцы убрались навсегда. И если они сунутся хоть раз… хоть на самую глухую окраину… тогда – взрывать. Вот тогда, Петька. Только тогда. Понял меня? Только тогда.
– Понял… – протянул Петр.
– Бесполезно это, наверное, – сказала Юлька. – Ну сотрем мы в порошок Питер. А остальные города? Они же останутся.
– А сейчас во многих местах при кнопке сидят решительные пацаны, – сказал Иван. – Ты про «Шрапнель» слышала?
Юлька слышала. «Шрапнелью» называлась широко известная «секретная» организация, объединяющая гардемарин КОФ из разных школ и даже разных стран. Они переписывались, устраивали какие-то встречи, съезды – в общем, производили большой шум… Юлька была уверена, что все это нельзя принимать всерьез. Да и Санька… он тоже так говорил.
– Слышала, – сказала она.
– «Шрапнель» – это так, вроде обертки, – сказал Иван. – А вот что у неё внутри есть – это серьезно. Это решительные пацаны. И такой вариант мы с ними обсуждали.
– И не только такой, – сказал Антон.
– Не только, – согласился Иван. – Но пока что в работе – этот.
Юлька опустила голову. Все стало ещё безнадежнее, чем было раньше.
– Развяжите меня, – сказала она. – Я с вами.
