Сироты небесные - Лазарчук Андрей Геннадьевич (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗
Он улыбнулся. Чуть переменил позу. Снова стал серьёзным.
– Итак, мы добились мира – или по крайней мере перемирия, – а значит, возвращаются нормы мирной жизни. И в первую очередь это касается государственной власти. Положение, согласно которому полномочия президента как главнокомандующего автоматически продляются на весь срок военных действий, с сегодняшнего дня теряет силу. Указ об этом мною подписан. Также упраздняются все ограничения военного времени. В первую очередь это касается военной цензуры. С сегодняшнего дня цензура отменяется. Указ мною подписан. Через девяносто дней, то есть двадцатого апреля, будет названа точная дата всеобщих прямых выборов нового президента и нового парламента, согласно Конституции. Я от всего сердца поздравляю всех нас, дорогие мои соотечественники, с новым праздником – Днем Мира на Земле.
Он выдержал паузу, улыбнулся и с лёгким вздохом откинулся на спинку кресла.
– Камера, стоп! – заорали где-то там, за стеной яркого света.
И свет погас.
– Может быть, всё-таки ещё один дубль? – заискивающе попросил Михась.
– Нет. Отправляйте плёнки в работу. Я подожду.
…Пятый дубль оказался удачным. Видимо, наверху решили всё-таки не упрямиться.
Поляну вокруг ёлки обыскали более чем тщательно. Да, есть следы крови, но тут же валяются обрывки бинта, которым эту кровь с тела аккуратно вытирали, и пузырьки из-под перекиси водорода и сулемы, – то есть кого-то здесь тщательно и неторопливо перевязали. А дальше-то что? Где следы? Где загнутые и обломанные веточки, раздавленные грибы, сбитый мох? Вернулись на соседнюю полянку: вот они сидели, вот тут упаковка от еды в дорогу, перекусили, вот тут, похоже, завалились поспать (и нам бы, и нам бы…), вот тут перешли на поляну соседнюю, основательно перешли, каждый по собственному ходу выломал в кустах… На поляне кого-то перевязали. И – исчезли. Забрав вещи и носилки.
Ушли обратно по своим следам? Или вот по этой протоптанной тропе? Разве что… Но зачем? Почуяли преследование? И, чтобы облегчить преследователям задачу, сами вышли на тропу?
Непонятно. Тупик. Во всех смыслах.
Ещё странность: вдавленные в землю шишки под ёлкой. Будто на них опустили что-то тяжёлое, а потом убрали. Не оставляя при этом никаких сторонних следов.
Всё, нужно возвращаться. Уже ничего не видно, даже с фонарями.
Елена Матвеевна заложила пальцы в рот и пронзительно свистнула – не хуже ракеты. Кто стоял рядом, обернулся. Кто был далеко, двинулся сюда.
Значит, так, сказала она себе. Ничего страшного не произошло. Они куда-то спрятались. Олег и Ярослав – умные люди, Артёмке с ними безопасно. И Вовочке. И Михелю. Жалко, что не встретились, жалко, что не нашли… а с другой стороны, не нашли мы – и другие не найдут. И хорошо, что они вдали от города. Потому что в городе неважно. Плохо, если по правде. Многое будет зависеть от завтрашнего дня…
– Домой, – объявила она всем. Хлопнула Артурчика по плечу: – Ну, извини, не смогла…
Тот очумело кивнул. Потом показал рукой:
– Смотри…
Она долго не могла понять, на что он показывает. Лиловое небо, чёрные на его фоне листья…
– Не туда, ниже.
Это был утерянный след: смятые и надломленные ветки. Но – по самым верхушкам кустов, метрах в трёх от земли.
Исса, кажется, на ходу с кем-то телепатически флиртовал напропалую, морда у него была масляная, миндалевидные глазки полузакрыты, он часто оступался и высоко подпрыгивал. Римма сосредоточенно переговаривалась с роднёй, уцелевшей после той атаки марцалов, и пристально всматривалась под ноги. У её Семьи где-то здесь был складик, а в складике, помимо всяких очень полезных вещей, и ключ от Музея. А Геловани просто брёл за ними следом и смотрел по сторонам.
Остров уже совсем не походил на тот, только что прибывший из неведомых вселенских дебрей и больше всего напоминавший волшебный сон первоклассника: горы игрушек на зелёной траве – и летающие люди в небе. И даже зелёный танк на холме (как позже выяснилось, старый советский БТ-5, найденный Семейкой Свободных где-то в Гоби и вытащенный с Земли просто на себе, на браслетах) – даже танк казался частью сна. Потом в этот сон пустили торпеды…
Сейчас не осталось никаких следов взрывов и пожаров – всё заровняли, засыпали, вырастили новые деревья и кусты. Вот этих исполинских пальм точно не было… и этих фиолетовых деревьев с лопушиными листьями…
Свободные – через своего посла – недавно сообщили, что на этом острове их более трёхсот человек, но пока что Геловани видел только двоих: они пролетели на небольшой высоте, помахали руками и исчезли за холмом. И ещё по дороге видели несколько пустых шатров, лёгких, полупрозрачных, разноцветных. Похоже было на то, что их обитатели отлучились куда-то три минуты назад.
– Ага, вот, – сказала Римма вслух и стала счищать лишайник с плоского серого камня размером с небольшую столешницу. Камень почти утонул в песке. Под лишайником оказался рельефный рисунок: круг, молния, четыре стрелы… Она что-то нажала четырьмя пальцами одновременно, и камень дрогнул и чуть-чуть сдвинулся. – Помогайте, мужчины…
Исса помахал рукой невидимой собеседнице, очень уверенно отодвинул Геловани в сторону и сам поднял камень. Он вообще за полгода стал широкий и сильный.
Под камнем открылся тёмный проход.
– Я знаю, где они все, – сказал Исса, вытирая рукавом морду. – Бутусуются. Он вон там – концерт даёт. Может, потом сбегаем?
– Что? – не понял Геловани.
– Никита опять Бутусова приволок, – пояснила Римма. – Нет, Исса, дружок, не успеем…
Ход был короткий – метра четыре. Дальше он чуть расширялся, получалась коморочка. Коморочка была доверху чем-то завалена. Римма хлопнула в ладоши, и загорелся свет. Она обвела взглядом штабеля коробочек, пакетов, тючков…
– Не нашли! – сказала она удовлетворённо.
– Это и есть музей? – спросил Геловани.
– Лапусечка, – ядовито сказала Римма, – если это похоже на музей, то я – инфузория в туфельках. Музеи – они большие. А это – секретик. Ты маленький был – играл в секретики?
Геловани набрал воздух, чтобы ответить. Выпустил воздух. Набрал снова…
– Пацанам это западло, – авторитетно сказал Исса. – Секретики девчонки делали. Да и то – которые совсем мелкие и мамины дочки.
– Ах, вот так? – подбоченилась Римма. – Совсем мелкие? Понятненько…
Она рывком выдернула из кучи яркий пузатенький пакет с носиком, направила от себя и что-то нажала. Исса – и отчасти Геловани – немедленно покрылся разноцветными пятнами. Геловани ещё раз набрал воздух и очень тихо спросил:
– Это вообще отстирывается?
– Не помню! – отрубила Римма. – А за маменькину дочку…
Она, прищурившись, повела взглядом по залежам сюрпризов.
– Римма! – рявкнул Геловани. – Мы зачем сюда прилетели?
– Ах, да, – она встряхнулась. – Вот.
В руках её оказалась большая коробка. Из коробки она вынула несколько пар тёмных металлических браслетов.
– Руки, – приказала Римма, и мужчины немедленно вскинули руки. – Вперёд, а не вверх, – терпеливо уточнила она. – Так… Теперь ноги.
– Ноги – тоже вперёд?
– Ну да. Кланяться мне перед вами?
Исса, держась руками за воздух, сделал уголок. Пара браслетов защёлкнулась на его лодыжках. Геловани просто подлетел под потолок и повис.
– Наконец-то, – засмеялась Римма. – Это берём с собой, это тоже, и вот это… И – ключ, ключ… ах, да. Вот он, хорошенький мой…
Она покопалась в большой у входа коробке и выудила с самого дна что-то наподобие очень толстой авторучки. Сжала её в пальцах. «Ручка» издала протяжный крякающий звук.
– Вот теперь – в музей. Исса, зайчик, прихвати-ка ещё вот это…
Музей оказался в трёх минутах неторопливого солидного полёта.
– И попрошу не смеяться, – сказала Римма. – Это и есть музей.
