Космический Апокалипсис - Рейнольдс Аластер (книги онлайн .TXT) 📗

Она с трудом воспользовалась бинокуляром скафандра и стала обшаривать звездное небо в том направлении, откуда пришел луч радара. Сначала она видела только звезды да черноту, но затем возник и корабль — маленький светящийся уголек, неуклонно с ней сближавшийся.

— Это не амарантянские дела, верно? В этом мы согласны?

— Ты имеешь в виду гемму?

— А черт ее знает, что это такое. И еще я уверен, что уж этот свет явно обязан своим появлением не им.

— Согласен. Он, разумеется, не их рук дело. — Силвест только теперь стал понимать, как он рад присутствию здесь Кэлвина, каким бы иллюзорным оно ни было. И не имеет значения, что это всего лишь обман. — Чем бы ни были обе эти штуковины и в чем бы ни была их связь друг с другом, амарантяне их только нашли.

— Полагаю, ты прав.

— Может, они даже не понимали, что такое они нашли, во всяком случае не до конца. Однако по той или иной причине они окружили эти предметы оболочкой, спрятали их. Почему-то пришлось спрятать это дело от всей остальной вселенной.

— Из ревности?

— Все может быть. Только это предположение не объясняет предупреждения, полученного нами, когда мы сюда добирались. Разве не может быть, что амарантяне скрыли эти предметы в виде одолжения всему живущему? Уничтожить их они не могли, увезти куда подальше — тоже.

Сил вест задумался.

— Тот, кому первоначально принадлежали эти вещи, явно хотел привлечь к ним внимание, раз оставил их болтаться вокруг нейтронной звезды. Как полагаешь?

— Используя ее как наживку?

— Нейтронные звезды — штука не такая уж редкая, и все-таки это экзотика, особенно для цивилизации, только недавно достигшей стадии космических полетов. С известной гарантией можно предположить, что амарантяне обязательно заглянут сюда, хотя бы из чистого любопытства.

— Но они ведь не были последними, да?

— Нет. Не думаю… — Он перевел дыхание. — Ты не считаешь, что нам следует уйти отсюда, пока еще есть время?

— С точки зрения разума — да. Такого ответа с тебя хватит?

И они пошли дальше.

— Давай сначала приблизимся к Свету, — сказал Кэлвин несколькими минутами позже. — Хотелось бы взглянуть на него поближе. Мне кажется — может, это звучит глупо, — мне кажется, что он более загадочен, чем тот, другой, предмет. И если я должен умереть за право рассмотреть какую-то из этих вещей, то пусть это будет Свет.

— Я чувствую то же самое, — отозвался Силвест.

Он уже начал выполнять то, что предложил Кэлвин, как будто сам этого желал. Сказанное Кэлвином было верно, в необычайности Света было нечто глубинное, нечто древнее, нечто необъяснимое. Силвест не мог выразить свои чувства в словах или даже уяснить их для себя, но теперь они вырвались наружу, и он знал, что они верны. Именно Свет был тем, к чему им следовало идти.

Текстура света была серебристой. Сверкающая щель в реальности, одновременно и яростная, и спокойная. Приближаясь к ней, стремительная — правда, сейчас неподвижная — гемма, казалось, уменьшалась в размерах. Ровное жемчужное сияние окружало скафандр. Силвест подумал, что оно должно было бы повредить его зрению, но не ощущал ничего, кроме теплоты, да еще чувствовал, как медленно растет у него способность понимать. Постепенно он потерял из виду и остальной зал, и гемму, теперь его обволакивала метель из серебра и белизны. Но страха он не испытывал. Чувства опасности — тоже. Только смирение но смирение радостное, идущее изнутри. Медленно, точно подчиняясь волшебству, его скафандр стал обретать прозрачность, серебристое сияние сочилось сквозь него, потом оно коснулось кожи Силвеста, а там проникло и глубже — в плоть и кости.

Это было не совсем то, чего он ждал.

Потом, когда к Силвесту вернулось сознание (вернее, когда он спустился к нему, ибо в тот момент ему представлялось, что он находится над сознанием), у него осталось лишь ощущение понимания всего сущего.

Теперь он снова был в зале, на довольно значительном расстоянии от белого Света, но все еще внутри описываемой геммой орбиты.

Теперь он знал.

— Ну, — сказал Кэлвин, и голос его был столь же неожиданен и неуместен в тишине этого зала, как был бы рев трубы. — Ничего себе был экспериментик, а?

— Ты… испытал то же, что и я?

— Можно сказать и так. Это было самое странное ощущение в моей жизни, будь оно неладно. Как тебе такой ответ?

Такой ответ годился. Да и не было никакой необходимости выходить за эти рамки, не было нужды убеждать себя, что Кэлвин разделяет все, что ощущает Силвест или что на какое-то время их мысли — и даже нечто большее — слились и невидимо потекли вместе с триллионами разумов других существ. И что он прекрасно усвоил все, ибо в момент слияния разумов на все вопросы были даны исчерпывающие ответы.

— Нас прочли, не так ли? Этот Свет — сканирующее устройство, машина для считывания и хранения информации. — Эти слова звучали вполне здраво, пока их произносили, но произнеся их, Силвест понял, что выражается крайне примитивно, что снижает значение артефакта, о котором шла речь, благодаря грубости и бедности самого языка. Для того, чтобы выразить точно и полно то, что он понял и ощутил в этом Месте, его словарь мал и скуден. И даже сейчас эти ощущения и знания как бы стали выцветать — уже с первых же минут пробуждения. А ведь ему необходимо высказаться, необходимо хоть как-то сформулировать свои чувства, записать все это в банк памяти скафандра, хоть для потомства, что ли. — На мгновение мне показалось, что нас самих превратили в информацию и что в тот момент мы были подсоединены ко всем другим источникам информации, когда-либо существовавшим или по крайней мере уловленным этим Светом.

— Я тоже ощутил это, — отозвался Кэлвин.

А Силвест подумал о том, разделяет ли с ним Кэлвин и растущую амнезию — постепенную утечку полученных знаний?

— Мы ведь были на Гадесе, верно? — Силвест чувствовал, как рвутся его мысли, как толкутся в тесных воротах в стремлении быть выраженными в словах, прежде чем испариться неизвестно куда. — Гадес вовсе не нейтронная звезда. Может, он и был ею, но теперь это не так. Его трансформировали, переделали в…