Комбатанты (СИ) - "Майский День" (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

Я солнечно улыбнулся, безоговорочно признавая его правоту. Он выглядел таким милым, когда играл в учителя, так и хотелось ласково взъерошить перья у него на лопатках, а потом дать славный подзатыльник, чтобы пропахал клювом горный склон. Не со зла, конечно, врезать, а от избытка умиления.

Я вырвал пучок травы, отряхнул корни от песка и мусора и отправил в рот. На вегетарианское сегодня потянуло. Люди внизу работали, но ничего нового я узнать не надеялся, потому потерял к происходящему большую часть интереса. Забраться что ли на дерево? Там можно полежать на ветках, свесив крылья.

— Мерцур! — позвал Аргус. — То, о чём мы говорили, разве не стоит это проверить?

— То есть, подняться туда, наверх? Там вообще-то холодно.

— Ты начал этот разговор.

И опять он был прав — скучно, вероятно, служить мерилом истины, всё равно что стучать лбом, причём своим собственным, в одну и ту же стену.

— Ладно, пошли, траву только доем.

— Всю, что растёт на этом склоне? Оставь людям под скотские пастбища, у тебя, скорее всего, рога и копыта так и не вырастут.

— Поехали, космонавт! — ответил я.

На планетах мне всегда нравилось больше, но и безвоздушное пространство антипатии не вызывало. Предутреннего холодным стартом не запугаешь. Я взмахнул крыльями, снеся при этом несколько неудачливых веток, и взлетел. Уходить в пустоту почему-то удобнее из подвешенного состояния, не берусь судить, в чём тут дело, возможно, моя дурь даёт о себе знать.

Миг, и я завис на орбите. Вернее, я вращался на ней. Хотя… космогонию я тоже не учил как положено, так что мудрыми терминами аудиторию не замучаю. Что бы там не происходило со мной, но планета лежала внизу, очень красивая, а над краем её сияла сочными красками назревающая кривая заря.

Оглянувшись, я обнаружил предвечернего рядом. Он бесстыдно маячил и белыми перьями, и светлым одеянием.

— Ш-ш-ш, — сказал я. — Ты так всех врагов распугаешь.

Не берусь точно объяснить, как я разговаривал в космосе. Внизу это происходит за счёт колебаний воздуха, но пустота, если быть точным совсем не пуста, она тоже структура, и её можно использовать для обмена информацией. Нет, мысли читать мы тоже умеем, как и транслировать их в чужие головы, но это в целом не одобряется, и блок как предутренним, так и предвечерним ставят ещё в нежном возрасте. Да, обойти его тоже можно, я любой могу отщёлкнуть без тени сомнения, только зачем? И так ведь всё ясно. Кроме того, за ослушание положена немалая кара.

— Как мы их будем искать? — недовольно откликнулся напарник.

С этим как раз затруднений не предвиделось. Планета — всего лишь шарик, ну почти шарик, вот уже сам начал к себе придираться, места вокруг неё не так и много, это вам не парсеки со световыми годами, всё под рукой, фактически рядом. Растеребить только в затылке такую вибрацию и щупальца постижения распустятся вокруг головы. Расстояние для них не помеха, и скорости у них тоже нет. Они будут там, где надо и когда надо — всё просто.

Я мигом воспользовался этой незамысловатой инструкцией. Для первого раза закинул сеть своей любознательности не слишком далеко. Аргус выглядел растерянным, и я подумал, что хоть в теории он и дока, но вот практические навыки его скромнее моих. Сидя в информационном поле мозоли на кулаках не набьёшь и опыт существования в реальной вселенной тоже не намучаешь.

— Подстраивайся, — велел я. — Это легко, надо лишь сосредоточиться.

Он кивнул, признавая за мной первенство в этом вопросе, и я повёл его за собой дальше, но искомый объект мы обнаружили лишь по ту сторону планеты. Переместились в два приёма — осторожно. Не знаю, что именно внушало такую тревогу, но спешить я не стал и светлому не позволил. Судьба людей намекала на то, что и нам полезно вести себя тихо. Им прилежание не помогло, но мы-то предупреждены.

Скверные предчувствия не обманули мою тёмную душу. На орбите нашей планеты болтался как ни в чём не бывало, неизвестный космический корабль. Огромная махина, совершенно не похожая на человеческий ковчег. Чужая, судя по тому, что информация оттуда не прорастала в нашем сознании сама по себе. Вот тебе и великая пустота вселенной! Какова вероятность такого события я даже представить себе не мог. Конечно, в том, что разные разумные существа протянули загребущие конечности к одному и тому же имуществу, ничего странного не было — люди всегда люди, как их не назови. Напрягало, что сделали это практически одновременно.

Я в первый момент даже не возмутился, пробовал запахи, которые здесь, в пространстве, тоже есть, только называются как-то по-другому. Представил уже примерно, откуда пришлёпала эта бандура и даже начал догадываться — зачем. В мирные гости с таким набором пушек точно не летают.

Чтобы присмотреться к обитателям корабля мы с Ари тихо причалили к корпусу. Так гораздо проще проникнуть внутрь всевидящим оком и собрать сведения о чужаках.

— Стой на стрёме! — велел я напарнику и отпустил своё сознание в поиск.

Я успел довольно много понять и запомнить, хотя разведка продолжалась считанные минуты. Тревогу Аргуса почувствовал раньше, чем он дёрнул меня за рукав. В сущности, он и не дёрнул, потому что впал в оцепенение как мышь перед змеёй. Я его за это не осуждал. Испугался он совершенно правильно.

Их было двое, такой же дуэт светлый-тёмный как мы с Ари, только выглядели они немного иначе. Проще говоря, парочка лосей сохатых, крупнее и старше нас, щенков, на порядок чисел. Абсолютное преимущество сконцентрировалось на их стороне, а не на нашей, тут, как люди говорят, и к гадалке не ходи.

Вот чему в первую очередь учит беспутная юность, так это моментально оценивать потенциал противника. То есть, Ари тоже наверняка сообразил, что мы в заднице, но вряд ли представлял это прискорбное положение количественно, а вот я сориентировался сразу, потому и сказал весело и дружелюбно, а не так, как они того заслуживали:

— О привет! А мы-то думаем, кто здесь болтается на орбите.

— А это мы! — насмешливо откликнулся тёмный.

Здоровый парень, выше меня на полголовы и заметно шире в плечах. Лицо его показалось знакомым, а поскольку на память я не жаловался никогда, ощущения быстро сформировались в конкретный образ. Имя его я тоже слышал, но не считаю нужным его упоминать. В определённых кругах эту личность знали по прозвищу — Горелый. Не только потому, что горел он синим пламенем на всех серьёзных экзаменах, но и за смуглый даже для тёмного цвет кожи. Был он старше меня и много борзее, известен скандалами, рядом с которыми мои шалости приобретали практически ангельскую невинность. Короче говоря, предстал передо мной совсем не тот собрат, которого жаждешь встретить на чужбине.

Напарник его тоже производил впечатление изрядного мерзавца. Широченная харя, ручищи-кулачищи, наглый взгляд исподлобья. Рогов не хватает, а так бык быком, живая иллюстрация той неоспоримой истины, что свежий цвет лица и белый — крыльев, ещё не гарантия доброго нрава и ответственного поведения.

— Привет, коллеги! — продолжал я демонстрировать наивное дружелюбие. — Каким случаем вы здесь?

— Тем же, что и вы. Прилетели со своим народом!

Я оглядел корабль, на котором стоял, словно лишь теперь его заметил.

— Ах этим! Мне очень жаль, но место уже занято. Наши люди начали обживать планету, и теперь она принадлежит им.

— Ну ты посмотри, Сварф, какой шустрый пацан! — обратился Горелый к своему светлому, который демонстративно поиграл тяжёлыми мышцами плеч и набычился ещё больше. — Решил, что раз они явились на планету первыми, то и разговора нет.

— Так вроде всё ясно, — продолжал я демонстрировать младенческую наивность.

— Это наша планета! — сказал Ари.

Тихо, едва разберёшь слова, но решился всё-таки подать голос. Я восхитился его мужеством и испугался за нас обоих. Беседу следовало провести с максимальной осторожностью. Несмотря на размеры Горелого, в честной драке один на один, я вполне мог взять верх. Маменькин сынок, я многому научился у драгоценной родительницы, в том числе сражаться так, что мало кто рисковал со мной связывать, да и те потом раскаялись. В бою сноровка значит, зачастую, больше, чем грубая физическая сила, но парней было двое и я не сомневался, что и насядут они колхозом, а мне придётся не только стоять против них, но и отпихивать в сторонку отличника, чтобы ему краем не прилетело.