Тяжкий груз (СИ) - Кунцев Юрий (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Я хотела, чтобы он запомнил меня красивой.
Я планировала проснуться первой, отойти от заморозки, привести себя в порядок и лишь затем поднять его ручной командой, поэтому даже не стала трогать интерфейс его капсулы. Если бы я поступила по-другому, все могло сложиться совершенно иначе, но мы имеем то, что имеем.
Илья разморозился через неделю. Тогда же он поднял Акселя и Густава. Разумеется, никто из них и не подозревал о подвохе, замороженном в соседней капсуле. Они были уверены, что корабль теперь находится под их полным контролем, и расслабились. Мой пропуск позволил им полностью переписать списочный состав, активировать свои пропуска с Пять-Восемь, аннулировать наши пропуска и получить доступ ко всему. Так они развернули корабль назад, к нашей барже.
Наверное, они очень радовались своему успеху.
Не знаю точно, чем еще они занимались в те дни, но это и не важно. Когда пришла пора, они легли обратно в холодильники. А затем подошел мой черед. Я проснулась, добралась до душа, привела себя в порядок… Говорят, что нельзя бодрствовать на космическом корабле в одиночку. Так вот, это чистая правда. Поначалу было непривычно все делать в одиночку, ни с кем не обменявшись даже парой слов. Затем я попыталась поднять Илью, и когда Марвин отверг мой пропуск, я начала чувствовать, как схожу с ума. Мне предстояло провести в одиночестве несколько дней, запертой в корабле, который меня не слушается, и поначалу я отрицала всю плачевность своего положения, теша себя надеждами, что где-то есть способ сделать так, чтобы все заработало, но я пока его не нашла. Я слонялась по кораблю в поисках этого выдуманного способа несколько часов, а затем начала сдаваться.
Ирма тоже оказывалась в подобной ситуации, помнишь? Вот только у нее был рабочий пропуск, и она в любой момент могла сделать все, что взбредет ей в голову. А у меня было только время, которое я обязана была выжидать в полном одиночестве, прежде чем снова замораживаться, и мне нужно было найти способ не свихнуться за это время. Могло быть гораздо хуже, кстати. Представляешь, что бы было, если бы процедура заморозки тоже требовала авторизации по пропуску? Я вот представляла, и это помогало мне думать, что я не самая безнадежная неудачница во вселенной. Раз я смогла профукать за один рейс два пропуска, то и на конкурсе неудачников мне было положено почетное второе место. Мне тогда и в голову не пришла мысль, что это мог быть тот самый пропуск, что был испорчен на «Магомете», поэтому я, как полная идиотка, занимала себя поисками причины, по которой мог испортиться второй пропуск. Дня через три мне и это надоело.
Оставшееся время я решила провести в челноке Б. Он давал мне ощущение, что хоть где-то я еще могу чувствовать себя как дома. Я запускала компьютер, баловалась с режимом симуляции, затем меня почему-то занесло в астрографию, и я увидела, что корабль движется не в ту сторону, в которую должен. Сложно описать, что я в тот момент почувствовала. Мне пришлось пошариться в архивах и как следует понаблюдать за звездами из обсерватории, прежде чем расстаться с идеей, что меня начал подводить мой собственный разум. Убедившись, что это правда, и какая-то непонятная мне сила развернула корабль, я, кажется, занервничала по-настоящему. У меня было несколько вариантов того, как это могло случиться, но решила их не рассматривать. Единственным правильным решением мне казалось как можно скорее рассказать обо всем своей команде, а рассказать можно было лишь разморозив всех вас. А поскольку пропуска у меня не было, пришлось решиться вручную убеждать Марвина, что судно в аварийной ситуации.
В тот момент я была совсем как Илья. Тоже ухватилась за какую-то призрачную возможность, и решилась все от вас скрыть, думая, что я как-то выкручусь из этой неудобной ситуации. Объяснять вам, по какой причине я проснулась раньше остальных, мне до ужаса не хотелось, поэтому я просто испачкала в геле себя и свою капсулу, а затем замкнула блок охлаждения, и все выглядело так, будто я проснулась вместе с вами. Я понятия не имела, что собиралась делать дальше, но решила скрывать от вас правду до последнего. Не всю правду, конечно, только самую неудобную для меня и бесполезную для вас.
Когда вы все очнулись, поначалу я растерялась. Я никогда не видела, как действует Будильник, и надеюсь, что не увижу этого снова. Наблюдая за тем, как вы все чуть ли не деретесь, не находя себе место, я уже в который раз пожалела сама даже не знаю о чем. Это ведь я накачала вас Будильником, причем намеренно, и видела, как всем вам было плохо. Наверное, я никогда еще никому не приносила столько вреда. Пока вы собирались со своими мыслями, я собиралась со своими, и пыталась думать прямо на ходу, что же делать дальше. Решила, что ничего. Вы и сами во всем разберетесь, вы ведь не дети, а я просто буду делать то, что обычно, как ни в чем не бывало.
Когда мы с Ленаром пришли на мостик, я приготовилась изображать удивление от того, что Марвин не принимает мой пропуск. Изображать ничего не потребовалось, потому что удивления и так было предостаточно, когда я увидела, что пропуск Ленара так же аннулирован. Получалось так, что без пропусков вы вряд ли заметите, что корабль летит в совершенно другую сторону, но я решила ничего не говорить об этом, чтобы не вызывать к себе лишних подозрений. По крайней мере не сразу. Я дала вам всем пару дней, вдруг кто-то все же заметит? Когда эта пара дней истекла, пришла пора наконец-то ткнуть вас всех носом в смену курса. Ленара это быстро убедило в необходимости крайних мер.
Предлагать вам эту затею со сжиганием платы доступа мне было нелегко. С одной стороны это было правильно, и надо поскорее возвращать контроль над кораблем. С другой стороны это бы мигом разрушило всю мою ложь. Чтоб ты знал, я бы не стала намеренно вредить своей команде из своих эгоистичных мотивов, но до последнего надеялась, что меня как-то пронесет. Не знаю, может быть я получила бы доступ к электронным журналам раньше Ленара и стерла бы оттуда запись о моей преждевременной разморозке. Вы бы тогда еще долго гадали, кто именно поковырялся в блоке охлаждения, но все, как обычно, пошло вопреки всем ожиданиям.
Мы все стояли на ногах, были взвинчены, злы, растеряны и занимались поиском виновных. Другими словами, план Ильи провалился с концами. Тогда они и решились на крайние меры. Они просто ждали момента, когда будет возможность отловить нас всех по одному. И дождались. У них хватило терпения, чтобы мы успели сжечь плату, и Ленар получил доступ к отсеку Марвина и электронным журналам. Прочесть их полностью он не успел. Его схватили, когда он только прочел строчку об авторизации Ильи с моего пропуска. Он отмел мысль о том, что мой пропуск могли украсть, и решил, что я предала команду. Не могу его осуждать за это, ведь он верил, что я не такая дура, чтобы просто так взять и потерять свой пропуск.
Меня схватили так же, как и вас. Ну, почти так же. На вас направляли дуло пистолета, затем вели в комнату отдыха и там по очереди пристегивали наручниками. Для меня решили сделать исключение. Да, это решение принадлежало Илье. Он пристегнул меня наручниками в кают-компании, но временно, чтобы я не мешала отлавливать собственную команду. Они изначально решили, что будут пытаться как-то переманить нас на свою сторону, и поэтапно, по мере возможности освобождать нас всех по одному, чтобы мы перестали быть пленниками и стали членами их команды. Начать решили с меня. Илья знал, как я отношусь к нему и к своим дальнейшим карьерным перспективам, и закономерно решил, что добиться от меня лояльности было легче всего, а добившись от меня лояльности ему было бы легче повлиять на вас. Я должна была стать голосом его команды и убеждать вас, что они нам не враги и не желают нам зла. Я должна была стать живым и свободным примером всем вам. Не знаю, на какой результат они рассчитывали, но своими силами они добивались совершенно противоположного. Они были настолько напуганы, что начали запугивать вас, чтобы никто из вас не пытался оказать сопротивления. Думаю, у них это хорошо получилось. Я и сама была напугана до смерти, пока стояла в кают-компании, прикованная к переборке, и думала, что вас всех собираются убивать. Я ждала, что услышу звуки выстрелов, и прощалась с собственной жизнью где-то пять минут или пару часов.
