Пересечение вселенных. Трилогия (СИ) - Порохова Зинаида (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Часть 5
13. Файяз и Тийа
Имя Файяз переводится как — артистичный, и оно очень подходило старшему брату Индиры.
Высокий, стройный и живой, он был очень похож на Ананду. В любой компании Файяз был заводилой, а в танцах не знал устали. Поэтому он считался душой любой компании, а от девушек, которые сами липли к нему, не знал отбоя. Подруг у него было великое множество, как и друзей. Впрочем, человек умудрённый, сказал бы, что это скорее дружки-подружки, обожающие деньги и лёгкое времяпрепровождение.
Но по-настоящему Файязу нравилась только Тийа, любимая подруга сестры Индиры. Если б Тийа только поманила его своим изящным мизинчиком, он вмиг бы оставил привычки сноба и дамского баловня и делал бы только то, что прикажет она. Но Тийа не воспринимала его всерьёз, относясь как с их с Индирой общему неразумному брату. Что Файяза невероятно бесило. Как знать — если б при первом их знакомстве Тийа, как все девчонки, стала строить ему глазки, он, возможно, даже не обратил бы на неё внимания. Хотя эта девушка и сияла истинной индийской красотой — большие глаза, длинные волосы, роскошная фигура — истинная Лакшми или Шакти, но она была не в его вкусе. В наше время такая внешность уже не была модной. Большим спросом среди его сверстников пользовались длинноногие худышки с повадками плохих девчонок. Более похожие на европеек, что ли. Да ещё эта занудная правильность Тийи, её зацикленность на учёбе и профессии врача… Прямо синий чулок какой-то! Как будто без её участия в исцелении страждущих эта планета рухнет. Никаких тебе кафе, дискотек и весёлых развлечений, только учёба и иногда невинный чай с подругами. И зачем же она ему сдалась, эта Тийа? Столько девчонок вздыхают о нём. Однако Файяз ничего не мог с собой поделать. Он влюбился, втюхался, втрескался, вляпался в Тийю до полного оглупления и очуманения. И практически терял последний разум, встречая Тийю в своём доме, и не сводил с неё глаз. На большее — хотя бы на попытку добиться встречи наедине — у него не хватало Духа. Да и на её согласие на встречу у него не было никаких надежд. Он же просто становился идиотом, не умея связать трёх слов, взглянув ей в глаза.
— А, золотая молодёжь! — так или примерно в этом роде небрежно приветствовала его Тийа. — Всё прожигаешь свою жизнь, крутой мальчик? Из института ещё не выгнали?
И только он собирался с духом, чтобы ответить ей что-нибудь весёлое и оригинальное — в своём обычном стиле, как Тийа, помахав ему рукой, открывала дверь в комнату сестры.
— Я не крутой! И меня ещё не выгнали! — лепетал он ей вслед и злился ещё больше, потому что понимал, что смешон сейчас.
— Жаль! Это ещё не поздно исправить, малыш! Спеши жить весело, пока твои мосты через Ганг не рухнули! — доносилось из-за двери, и та со стуком захлопывалась.
Всё присущие Файязу остроумие и находчивость в её присутствии почему-то напрочь улетучивалось. И он мог только хлопать глазами, пожирая её растерянным взглядом. И ругать себя за тупость и косноязычие. И так второй год. Скорее всего, она даже не догадывалась о его чувствах и просто не замечала его. Но Файяз приходил в ужас лишь от одной мысли, что ему необходимо, наконец-то, признаться Тийи, что он… Впрочем, это неважно! То, что она могла сказать ему в ответ, он даже помыслить не хотел.
Но сердцу не прикажешь.
Вот и сегодня, лишь только Ананда намекнула в разговоре по телефону, что у них на обеде будет присутствовать Тийа, как он тут же свинтил домой. А ведь намечался поход в один неплохой ресторанчик со всей их обычной весёлой компанией, запланированный ещё на лекции.
Когда он ураганом ворвался в дом, Ананда лишь понимающе взглянула на него и дипломатично сказала:
— О, как ты сегодня вовремя! У нас сегодня будет на обед твой любимый палак панир.
— А сладости для Тийи есть? — взволнованно спросил он — как будто важнее этого в этом мире ничего и нет. — Давай я быстро сбегаю в магазинчик.
— Всё есть, — улыбнулась Ананда. — Рохан уже принёс свежую халву и джалеби из лавочки Чандры. Как твоя учёба?
— А? — не понял Файяз. — А, учёба? Всё хорошо, мама. Завтра зачёт по инженерным конструкциям. Я, наверное, его завалю. Ведь у меня ещё даже курсовая не сдана.
От волнения он совсем забыл, что всё это разгильдяйство — страшная тайна от его родителей.
— Сынок, ты серьёзно? — растерялась Ананда. — А почему же ты не занимался?
— Вот я и пришёл пораньше, чтобы позаниматься, — отмахнулся сын, беспокойно оглядываясь, в ожидании Тийи. — Мне осталось только сделать заключение к курсовой. Вот сегодня вечером и напишу.
— Ты пока иди, занимайся, — забеспокоилась Ананда. — А я позову тебя, когда всё будет готово.
— Я потом. Сначала немного передохну, хорошо? — уселся в кресло Файяз. — На улице так жарко.
В эту минуту от ворот раздался звонок и Файяз, сорвавшись, как выстрелянный из арбалета, помчался по дорожке. Прибежавший с кухни Рохан был отослан обратно — помогать в готовке.
— Файяз? Ты не заблудился? Или ваш слуга заболел? — входя в калитку, со смехом сказала ему Тийа. — Что ты в такое время делаешь дома? Рестораны же ещё открыты! Клубы ломятся от публики! Там не хватает только тебя, дорогой наш красавчик! Или папа Мадхуп твою кредитку обнулил?
— Я к зачёту готовлюсь! — ляпнул взволнованный Файяз. — И к курсовой!
— Да ну! Сразу ко всем сдачам? Силён! Но — не верю! — развела руками Тийа. — Знаешь индийскую поговорку? "Лошадь никогда не станет ослом". Или ещё — "Шакал хоть львиной шкурой накроется, а львом не станет". Это про тебя, Файяз. Ты похож на примерного студента и будущего мостостроителя, как шакал — на льва.
— Тийа! Ну, причём тут шакалы и какие-то лошади? Чем я плох? — обиделся Файяз. — Я тебе не нравлюсь?
— Лошадь с шакалом такие, какими их создал бог Шива. Плохо, когда они рядятся в чужие шкуры. Плохо, что мостостроитель ты неважный.
— Я тебя не понимаю. Откуда тебе знать, какой я мостостроитель? — запинаясь, проговорил Файяз. — И ни в кого я не ряжусь! Я учусь только на третьем курсе факультета мостостроения и пока ничего не строю, — недоумевал Файяз. — Забыла?
— Учишься? Ты сам ещё не забыл об этом? — рассмеялась Тийа. — Бедный мальчик! Тебе ещё целых два года слушать про эти несчастные мосты! А что дальше? Неужели начнёшь строить или проектировать эти несчастные мосты и тоннели? Они же обязательно рухнут! И кого-нибудь придавят! По-моему, ты гораздо лучше изучил меню ресторанов, расположенных вокруг твоего вуза, чем принципы мостостроения. Почему бы тебе не пойти учиться на артиста? Или телеведущего? Тусовки, сенсации, поклонницы — не жизнь, а праздник! Это вот по тебе. И никаких жертв. Ну, я не имею в виду сердечные раны, конечно. Я про упавшие вместе с людьми мосты. Подумай на эту тему на досуге между тусовками, Файяз. А я — к Индире, если не возражаешь! — Попыталась она пройти мимо него.
— Подожди, Тийа! Ну, их, эти мосты, — упёрся Файяз.
— Слова не мальчика, но мужа! Молодец! — ехидничала девушка. — Правильно — ну их! Смелое решение! А чем займёшься?
— Неважно! Скажи лучше, почему ты всегда убегаешь от меня? — решился, наконец, спросить Файяз.
— Разве я убегаю? — подняла брови Тийа. — Наоборот, Файяз! Я пришла сюда. Чтобы навестить твою сестру, — смиренно напомнила она, хотя глаза её смеялись. — Ты всё перепутал, мой мальчик. Сосредоточься, наконец! Студент третьего курса, как-никак, должен уже чётко мыслить и строить свою речь.
— Тийа, не уходи! Пожалуйста! — расставил Файяз руки. — Давай поговорим!
— Так мы с тобой уже полчаса говорим! — притворно вздохнула Тийа. — Но, похоже, делаем это на разных языках. Хорошо, попробую ещё немного. Файяз, скажи, для чего ты живёшь? К чему стремишься? — направила она на него серьёзный взгляд.
— Что? — растерялся тот. — Ты о чём?
— Хотя бы о твоей будущей профессии, — нахмурилась Тийа. — Признайся — мосты и тоннели интересуют тебя не больше, чем поношенные ботинки? А ведь людям придётся через них как-то пробираться. Хорошо, если обойдётся без катастроф. Но одна, Файяз, обязательно случится — это твоя неудавшаяся жизнь. Мне кажется — лучше быть простым разносчиком воды, с удовольствием подающим прохожему стакан воды, чем дипломированным специалистом, ненавидящим свою работу и проектирующим брак.
