Суд Проклятых - Романов Марк Александрович (книги TXT) 📗
— У него только один заряд, командир, излучения нет, — по громкой связи хрипнул кто-то, с трудом справляясь с помехами. — Гранату?
— Нет. — Авель осторожно глянул внутрь, где остатки стола и костюма Ле Роя причудливо смешались, серебром и сталью, с чёрной пылью бойцов Гаррисона. — У него больше нет оружия. Гравик здесь был только один, и он… не перезаряжается.
«Если Гастон не притащил с собой что-нибудь из арсенала Той Стороны, то он безоружен, — думал эмиссар МАСК, пока текли тягучие секунды. — Надеюсь, что так».
— Канцлер, сдавайтесь и бросьте оружие, — кляня себя за стёртую и штампованную фразу, громко произнёс Авель. — Я гарантирую вам справедливый суд и честное наказание за все злодеяния, что вы свершили на своём посту…
Слова канули в пространство кабинета, и заглохли во тьме, которую рассекали только мощные лучи штурмовых фонарей на броне напряжённых солдат. Из глубины помещения донёсся слабый голос Ле Роя:
— Я безоружен, друг мой, и очень о том жалею… — канцлер слабо застонал, но справился с собой. — Если бы я сидел в том кресле, что разнесли твои штурмовики, то сейчас мой прах лежал бы на полу… И о каком справедливом суде можно говорить в таком случае?
«Хочешь поговорить? — Гаррисона обуяла тревога, но он проверил каналы связи и успокоился — сейчас все инфор-потоки были перекрыты, и ни о какой трансляции или записи речи не шло, Убежище под колпаком. — Хорошо, поговорим… Всё равно твоё время ушло».
— Я сейчас войду, один и без оружия, — Авель спрятал свой плазмер в кобуру, и встал в обглоданном дезинтегратором проёме входа, расставив руки. — Мне нужно с тобой поговорить…
Ле Рой издал холодный смешок, и щёлкнул чем-то. Холодный биохимический свет люминофора из спасательного комплекта разгорелся тусклым пятном в углу разгромленного кабинета, выхватывая из темноты повалившийся на бок облезлый диванчик, разбросанные медицинские пакеты и тусклый цилиндр гравиизлучателя, мигавший красным пятном активатора. Чуть дальше, в углу, полулежал, прислонившись к ржавой стене, и сам канцлер. В его бледном лице Авель читал боль, смятение и страх, пока приближался, знаком показав своим людям опустить оружие.
Гаррисон прошёл пять шагов, и встал напротив своего бывшего начальника, широко расставив ноги в ботфортах, и сунув руки в карманы. Правая его ладонь стиснула рукоять миниатюрного парализатора. «На всякий случай».
Ле Рой выглядел отвратительно. Его щегольский костюм сгорел вместе с резиденцией правительства, в которую какой-то добрый марсианин выпалил с орбиты кумулятивной боеголовкой вскоре после теракта, а подскафандровый гермокостюм был порван на животе, и испятнан свернувшейся кровью. Сквозь разрывы можно было заметить иссиня-чёрные строчки швов, избороздившие тело Гастона, и это объясняло, почему здесь валялось столько медпакетов из эмергентного набора…
— Да, mon ami Авель, — Ле Рой обратил внимание на вспыхнувший взгляд своего оппонента. — Мне недолго осталось… Автохирурга здесь нет, кто-то его, кхе, a vole… то есть, экспроприировал после консервации убежища…
В душе у Гаррисона боролись жалость к Гастону, который был к нему по-своему расположен как человек и друг, и стремление завершить порученное ему дело. Победила жалость.
— Когда? — Авель дёрнул подбородком в сторону ран.
Ле Рой улыбнулся, растянув бледные губы.
— В тоннеле транспортной линии. Через минуту после того, как я покинул свой кабинет, кто-то щедрый и любящий громкие взрывы приложил по резиденции такой заряд, что капсулу порвало в клочья…
Гаррисон сжал челюсти, и поиграл желваками.
— Надеюсь, флот уцелеет… — продолжил Гастон, медленно приподнимая дрожащую руку с одноразовым красным инъектором, и впрыскивая в шею обезболивающее. — Ахххх…
— Ле Рой… Гастон! — Авель повёл плечами, словно собирался дать кому-то в морду. — Я не отдавал приказа применять именно эту… Этот… Эту срань господню! Кумулятивная боеголовка в твоём кабинете — признаюсь, моя идея, чисто и аккуратно… Но полтора миллиона погибших…
— Уже полтора? — закашлялся канцлер, — Авель, baiser ta mere… Твою мать, чем вы думали?.. Как вы могли?..
Он попытался приподняться, но руки подломились, и Гастон сполз обратно, недоумённо улыбаясь.
— Канцлер, виновные будут наказаны. — Гаррисон скривился, словно раскусив кислый лайм с орбитальных плантаций. — Как только МАСК вышвырнет из своего внутреннего пространства Протекторат и…
— Вот ты сам, Авель, в это веришь? — Ле Рой закашлялся ещё сильнее, и в уголке его рта появилось карминово-красное пятнышко. — Merde… Кровавый диктатор истекает кровью… Звучит комично…
Авель почувствовал, как к его щекам приливает кровь. «Канцлер знал, что его собираются свергнуть? Но как? Кто предал?»
— Марсианское Сопротивление сейчас сильно, как никогда! — Гаррисон вздёрнул подбородок вверх, и отвернулся от Ле Роя, бросая взгляд на замерших у входа бойцов. Частично его риторика была предназначена для них, но большей частью — для самого бывшего секретаря, ныне ставшего эмиссаром МАСК и главой подполья. — У нас достанет средств и ресурсов, чтобы справиться с любым противником! Даже Земля вынуждена будет прислушиваться к нам, когда Сопротивление будет держать палец на спусковом крючке оружия, приставленного к виску Протектората!
— Если ты про устройство с Той Стороны, что предназначено для превращения Солнца в сверхновую, — тихо рассмеялся Гастон, шипя от боли в истерзанном теле, — то оно не сработает…
— Откуда… Кто предал? — Авель понизил голос, и вынул руку с парализатором из кармана. Ответный взгляд Ле Роя ожёг его, словно нейробич: «Лжец!» — Говори, или тебе не поможет даже обезболивающее… Об этом не знал никто, даже из «Клуба Трёхсот»!
— О проекте «Спелая вишня» знали люди, стоящие на верхних уровнях управления Сопротивлением: старший инженер-исследователь Аввадов — твой бывший куратор, которого не так давно отправили отбывать срок в теле «землеройки», якобы за растрату средств, вице-адмирал Курнецки, погибший год назад на учениях в Поясе, и я. — Ле Рой широко улыбнулся, показывая обагрённые кровью губы, и погрозил пальцем Авелю. — La surprise! Активатор «Вишни» сейчас находится очень далеко отсюда…
Название проекта и подробности о высших эшелонах «Свободного Марса» стали для Гаррисона ударом под дых, а новости про активатор и самого Ле Роя он бы сравнил с ударом по яйцам… «Твою же мать… — тоскливо подумал Авель, прикидывая перспективы. — Кто бы мог подумать, что сам канцлер — тоже из наших? И я его, получается, собственными руками… Как и адмирала, который слишком близко подобрался к МАСК… Боже…»
— Я вижу, Авель, тебе тяжело… — Гастон шевельнул пальцами, как бы извиняясь за доставленные неудобства. — Немудрено. Ведь ты предал Марс.
— Я не предавал! — взревел раненым быком Гаррисон, стискивая оружие во вспотевшей ладони, и вцепившись другой рукой в шейный платок. — Альянс Свободных Корпораций — не Протекторат, они обеспечат мир и процветание!
— Ты не предатель, нет… Много хуже — ты глупец! — бывший канцлер Марса тяжело вздохнул. — А я — ещё больший идиот…
— Сейчас ты станешь мёртвым идиотом! — взбеленился Гаррисон. — Передай мне коды управления твоими ячейками Сопротивления и системными закладками искинов! Или мы вытащим их из твоего мозга, а для этого живым ты не очень нужен…
— Baises tu, Авель… Иди ты на хрен. — Гастон сплюнул красным на пол, и задумчиво посмотрел на шприц с обезболивающим. — Мои люди останутся свободными, и сохранят честь Сопротивления…
Увидев, как криво усмехается Гаррисон в ответ на его слова, Ле Рой вспомнил сенатора Хитоши Накаями, и порадовался, что не зря имплантировал себе в тело взрывное устройство, собранное из второго заряда гравидеструктора. Разума в глазах Авеля было не больше, чем у иной «землеройки» -кибера, а взгляд застила жажда крови.
— У тебя нет времени, канцлер, но я могу сделать из тебя мученника! Эдакого трагически погибшего защитника свободы и рьяного агента сопротивления. То, что будут говорить о тебе после окончания этой операции, сейчас зависит от тебя! — прорычал Гаррисон, отбрасывая бесполезный парализатор, и выхватывая из кобуры свой тяжёлый плазменник. Нелепая позолота на стволе тускло блеснула в неверном свете люминофора.
