Нейромантик - Гибсон Уильям (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
Джейн рассмеялась.
– Да я, в общем-то, по сути даже подыграла ему. Чтобы досадить остальным. Он был очень симпатичным пареньком, мой вор. Она пришла в себя, Хидео? Может, сделать ей еще одну инъекцию?
– Еще одну нельзя – умрет, – произнес третий голос.
Сетка из кровяных жилок растворилась, расползлась в темноте.
Вновь зазвучала музыка. Труба и рояль. Танцевальная музыка.
КЕЙС:::::::::::
:::::ВЫКЛЮЧАЙСЯ
Огненные силуэты пылающих на индикаторе слов все еще мерцали, но теперь уже на фоне глаз и наморщенного лба Малькольма. Кейс стащил с головы троды.
– Ты кричал, друга, недавно.
– Молли, – прохрипел Кейс – в горле у него пересохло.
Он нашарил и достал из кармана своего кресла мягкую пластиковую бутылку и отсосал из нее полный рот тепловатой безвкусной воды.
– Мне совсем не нравится, как закрутилось это дерьмо, мать их.
Экран маленького монитора "Крей" осветился. Финн, на фоне наваленного как попало барахла.
– Мне тоже. У нас неприятности.
Малькольм оттолкнулся от пола, перевернулся в воздухе вверх ногами и уставился в экран, вцепившись руками в спинку кресла Кейса.
– Это еще что такое, Кейс, друга?
– Это всего лишь картинка, Малькольм, – обессилено пробормотал Кейс. – Парень из Мурашовника, которого я знал. А говорит с нами Зимнее Безмолвие. Этой картинкой он просто создает для нас ощущение реальности разговора.
– Чушь собачья, – сказал Финн. – Я уже объяснял Молли, что это не для антуража. Мне это необходимо, чтобы общаться с вами. Потому что у меня нет даже аналога того, что вы называете личностью. Ладно, это все равно что ссать против ветра, потому что, как я уже сказал, у нас проблемы.
– Тогда объяснись, Безмолвие, – сказал Малькольм.
– Для начала, у Молли опять сломана нога. Она не может ходить. Мы рассчитывали, что она опустится вниз, войдет в покои, уберет с дороги Питера, узнает у Три-Джейн магическое слово, поднимется к голове и скажет ей это слово. Сейчас она вышла из игры. Поэтому я хочу, чтобы вы отправились туда за ней.
Кейс уставился на лицо на экране.
– Мы?
– А кто же еще?
– Аэрол, – предложил Кейс, – пилот с "Вавилонского рокера", друг Малькольма.
– Нет. Это должен быть ты. Это должен быть кто-то, кто имеет связь с Молли и кто знает Ривейру. Малькольм – лишь для мускульной поддержки.
– Ты не забыл, что я здесь занимаюсь маленьким вторжением, и как раз сейчас самый его разгар? Ты помнишь про это? Или ты хочешь вытащить меня отсюда для того...
– Кейс, послушай. Времени мало. Очень мало. Так что запоминай. Связь между твоей декой и "Блуждающими огнями" сейчас осуществляется через навигационную систему "Гарвея" на нестандартной полосе частот. Вы проведете "Гарвей" в один очень приватный док, который я вам покажу. Китайский вирус уже практически пропитал всю ткань программного обеспечения твоей "Хосаки". Так что в настоящий момент в "Хосаке" нет ничего, кроме вируса. К тому времени, когда вы войдете в док, вирус уже будет контролировать внешнюю охранную систему виллы, и мы сможем плюнуть на маскировку хитрыми полосами частот. Ты возьмешь с собой свою деку, Котелка и Малькольма. Найдешь Три-Джейн, вытрясешь из нее слово, убьешь Ривейру и возьмешь у Молли ключ. За работой китайской программы ты сможешь следить, время от времени подключая свою деку к сети "Блуждающих огней". Это я беру на себя. На затылке у головы имеется стандартное гнездо для подключения, под крышкой с пятью цирконами.
– Ривейру убивать?
– Да, убей его.
Кейс сидел и молча моргал глазами, рассматривая лицо Финна. Потом почувствовал, что на плечо ему легла рука Малькольма.
– Эй. Ты забыл кое о чем. – Кейс почувствовал, как в нем разгорается веселая злость. – Ты облажался. Вместе с Армитажем ты отправил к чертовой матери пульт управления захватами яхты. И "Ханива" держит нас крепко. Армитаж сжег вторую "Хосаку", а электронная оснастка компьютера яхты уплыла вместе с мостиком.
Финн кивнул.
– Так что мы сидим здесь как привязанные, приятель. И это означает, что ты в заднице, дружище.
Кейсу хотелось рассмеяться, но смех застрял у него в горле.
– Кейс, друга, – тихо произнес Малькольм, – "Гарвей" – буксир.
– Вот именно, – сказал Финн и подбадривающе улыбнулся.
– Что, развлекался в большом внешнем мире? – спросил у Кейса конструкт сразу же, как тот вернулся в Матрицу. – Могу спорить, что у тебя снова был с визитом Зимнее Безмолвие...
– Ага. Ты выиграл. Как "Куань" – в порядке?
– Шурует вовсю. Вирус-убийца.
– Отлично. У нас небольшая заминка, но мы над этим работаем.
– Может, расскажешь?
– Нет времени.
– Ладно, мальчик, дело твое. Меня это не касается, мне смерть уже не грозит...
– Да пошел ты, – сказал Кейс и перескочил в симстим, оборвав на середине душескребительный смех Котелка.
– Она мечтала о стиле жизни, требующем минимального вмешательства со стороны сознания живого существа, – сказала Три– Джейн.
На своей сложенной чашкой руке она держала большую камею и демонстрировала ее Молли. Выбитый в камне профиль имел чрезвычайное сходство с самой Три-Джейн.
– Животное блаженство. Мне кажется, она смотрела на развитие человеческого разума как на нечто вроде отклонения от магистрального пути.
Три-Джейн взяла брошь в другую руку и принялась рассматривать ее сама, поворачивая так и эдак под разными углами и любуясь играющими на поверхности вещицы лучами света.
– И только в редчайших, самых решающих случаях должно было происходить индивидуальное – и только от членов клана – осознанное вмешательство в течение жизни.
Молли кивнула. Кейс вспомнил, что ей сделали укол. Что ей вкололи? Боль по-прежнему была с ней, но ощущение ее, доходящее до Молли, было незначительным, размытым. В тканях мышц ее бедра словно бы копошились неоновые черви, Кейс чувствовал короткие прикосновения поверхности джутовой ткани, слышал запах жарящегося криля. Его разум содрогнулся и отпрянул. Если не сосредоточиваться на ощущениях, то это переживание растекалось, наслаивалось, становилось чувственным эквивалентом белого шума. Если нечто подобное происходит сейчас и с нервной системой Молли, то что останется после от ее сознания?
Поступающие от Молли зрительные образы были неестественно яркими и четкими, гораздо более контрастными, чем при нормальных условиях. Казалось, что окружающие ее предметы вибрируют, причем каждая персона или объект – с индивидуальной и только ему присущей частотой. Ее руки, все еще заключенные в черный шар, лежали на бедрах. Молли сидела в одном из пляжных кресел, ее сломанная нога была вытянута вперед и покоилась на подушечке с верблюжьим ворсом. Напротив, в другом кресле и на другой подушечке, утопая в слишком большой для нее галабие из некрашеной шерсти, сидела Три-Джейн. Она казалась очень юной.
– Куда он ушел? – спросила Молли. – Принять очередную дозу?
Три-Джейн в глубине своего шерстяного халата пожала плечиком и отвела в сторону упавший на глаза локон темных волос.
– Он сказал мне, в какой момент я должна была впустить тебя на виллу. Но не сказал зачем. Все должно было происходить в тайне. Ты хотела причинить нам вред?
Кейс почувствовал, что Молли не знает, что сказать.
– Я бы убила его. Я постаралась бы убить ниндзя. После этого я должна была поговорить с тобой.
– Но зачем? – спросила Три-Джейн, убирая камею в один из карманов своей светлой галабии. – Зачем все это? И о чем ты хотела со мной поговорить?
Казалось, Молли изучает высокие, элегантно очерченные скулы, широкий рот, узкий, ястребиный нос своей пленительницы. Глаза Три– Джейн были темными, удивительно непроницаемыми.
– Потому что я его ненавижу, – ответила наконец Молли. – Просто потому, что он такой, а я такая, и потому, что меня наняли для этого.
– И еще из-за того спектакля, – добавила Три-Джейн. – Я видела шоу.
