Ловушка для творца (СИ) - Вичурин Андрей Викторович (книга жизни TXT) 📗
Глава 18
XVIII
«Ну а сунется такой,
Кто нарушит твой покой, -
Мне тебя учить не надо:
Сковородка под рукой!»
«Про Федота-стрельца — удалого молодца».
Л. Филатов.
Антон.
Где-то.
Когда-то.
Пришел я в себя.
Судя по тускло мерцающим звездам, в забранном легкой дымкой небе, и едва появившемуся из-за края пустыни месяцу, я выпал из сознания ненадолго. Лежал, по-прежнему уткнувшись, в переднее крыло уже остывшего «пони».
Не смотря на все старания естественных ночных лампочек, у нас, внизу, у подножия горки, оставалось очень темно. В такие ночи, к примеру, на Амазонке, мне приходилось постоянно жечь костры, чтобы не провоцировать кажущейся легкостью добычи, многочисленных хищников, охочих до человечины и умело прячущихся днем, в липком и влажном сумраке джунглей.
Здесь хищников я не боялся. Последних шакалов, и тех подъели за время бесконечной гражданской войны. Спать не хотелось совершенно, похоже, потеряв сознание, я заодно и выспался. Но, многолетняя привычка взяла верх. В поиске, только так, — есть возможность спать, — спи. Иначе, можешь остаться без сна много суток, взяв, и не теряя след очередного сокровища.
Я забрался в «пони» и силой воли заставил себя забыться тревожным сном. Снились разборки у короля Олафа, во время которых я вызвал Бьерка, сбежавшего в одиночку из отряда моего брата Корка, и рассказавшего о тайне короны Юмаллы, ярлу Биргеру, на дуэль. Из снаряжения, как вызываемая сторона, тот выбрал скайсьюты, — костюмы для полетов со скал, и прочих возвышенностей. Прыгнув с Серро-Торре, мы должны были разлететься, а затем сойтись с дуэльными электрошокерами наперевес, в честном поединке. И я уже прыгнул, но тут, появилась Вера, в откровенном, и весьма сексуальном наряде валькирии. Она, пролетая мимо, поманила меня за собой, недвусмысленно погладив и приподняв руками груди, рвущиеся наружу из-под броневых накладок доспеха, и призывно облизнула губы розовым влажным язычком. Будоражащая тревога приняла вид беспокоящего возбуждения, вытесняя из сна дуэль, и направляя течение событий в русло эротических фантазий.
Стоп! Достаточно! Мы расстались. Навсегда. Подъем!
Я выбрался из машины, поминая недобрым словом и Куршевель, и предательницу Веру, и всех женщин вместе взятых, вообще. Месяц, сверкая саркастичной улыбкой ловеласа, застыл, готовый в любой момент уйти за горизонт. Где-то тихонько звучали струны, навевая печаль. Легкая дымка, временами набегая на гнусную ухмылку ночного светила, напоминающую об измене, заставляла дрожать в ознобе мою, стелющуюся по земле тень. Вспомнилось:
«Луну ломает, лаваша ломтями, лето,
томится тихою тоскою танца, тень.
Ситар страдает сожалением…
Согретый,
дымами дольными, дотлел дрожащий день.
Осколком острым, одиночество осталось.
Не слушал, — нежности небрежностью не рань!
Гаданий руны — в пыль.
Расстались…
Неизбежность.
Тонка, остра,
как бритва,
вскрыла души — струны
Ревность, -
огранки филигранной
грань.
Латает лето лжи — любви лакуны.
Ломает лето лабиринт ловушек лет…»
Я протер глаза. Какая-то соринка, в правом нижнем углу обзора, мешала сосредоточиться. Впрочем, физических неудобств она не доставляла. Просто вносила некий дискомфорт.
Чем бы таким заняться, когда выспался, а время до рассвета есть?
Первым делом, раскочегарил примус и поставил на огонь чайник. Пока он закипает, положил в машину, оброненный при кувырке через капот, геосканер. Захлопнул заднюю дверь, выпрямился, потягиваясь, «пони» квакнул, закрываясь. Притомил меня, однако, этот нежный пульт! Дотронуться нельзя, снова в кармане сам нажался!
И тут, я услышал шаги нескольких человек, приближающихся сзади. Шли они, не скрываясь и не таясь, что слегка успокаивало. Только слегка. Чтобы не таиться и не прятаться, не обязательно быть хорошим человеком. Достаточно, просто считать себя хозяином положения. Поэтому, расслабляться я не стал, но, и в лицо фонарем светить, провоцируя, тоже. Мало ли как среагируют. Направил луч метров за пять, под ноги. Эх, не додумался я взять в Дамаске напрокат, хотя бы какую-нибудь пукалку, здесь с этим просто. Все же, намного спокойнее бы себя чувствовал. Да уж, как всегда, силен я задним умом! Мало мне оказалось, «рыбнадзоровцев» инопланетных, с их опарышем стоногим!
Метров за десять от меня, одновременно вспыхнули четыре факела, выхватывая из темноты несущих их людей. Насколько я ошибся, стало понятно уже через пару секунд, когда они приблизились и, не обращая на меня совершенно никакого внимания, подошли к машине. Собственно говоря, человеком, среди них оказался только один. Именно он, аккуратно постучал в окно автомобиля, на что «пони» зашелся обиженными истеричными завываниями сигнализации. Другой, квадратный и приземистый, присев на корточки, удивленно рассматривал бело — голубое пламя, вырывающееся с гулом из конфорки, под начинающим закипать чайником. Еще двое, чуть позади и сбоку, внимательно осматривались, чутко поводя натянутыми луками с наложенными стрелами, из стороны в сторону.
Я прекратил изображать из себя столб — невидимку, направил на них луч фонаря и отключил пультом сигнализацию.
— Hi! Great night today! — обратился я к ним, на единственном европейском языке, худо-бедно но, все же понимаемом в этих краях.
Они замерли секунд на пять, словно это время понадобилось им для осознания присутствия здесь, кроме их самих, еще кого-то, затем синхронно повернулись ко мне, не выразив ни малейшей настороженности или удивления, лучники нехотя, явно для проформы, взяли меня на прицел.
— О! Троро, ты ли нешто розумети? — обратился человек в кольчуге, к квадратному дварфу, который так же как и он, явно только что обнаружил мое присутствие. — Чудан глас йего!
— Онда магичар! — ответил дварф, показывая поочередно на мой фонарь, машину и примус, лучники поспешно отвели оружие в сторону, и сами отвернулись, типа, — не видели никого, продолжив прерванное моим появлением занятие. — И разговоре так. Вероватно йе чаролия! Пажливо с ним морате быти!
Прикольно! Мало того, что своим, невозможным для пустыни, да и вообще для Земли, внешним видом они меня в ступор вогнать пытаются, так еще и на одном из славянских языков между собой общаются! Более всего, он на сербский похож. Пипец! Приняли меня за мага, осторожность решили проявить.
Человек, гном и два эльфа! Один из них, если бы я находился в виртуале, точно бы оказался илитиири, по-простому: дроу! Все-таки, достала меня, шиза моя сумасшедшая, нагнала подлая, в самый неподходящий момент, когда я уже стоял на пороге, настоящего великого открытия! Хотя, может ли для такого события, как сумасшествие, момент оказаться подходящим?
Никаких проблем со славянскими языками я не испытывал, — все они от одного единого корня, и похожи, словно однояйцовые близнецы.
— Йа сам Антон! — подыгрывая материализовавшейся шизе, представился я. Сопротивление бесполезно, только все усугубит, попробую поддаться, авось и уйдет потихоньку, так же как и подкралась. — Йа не сам мачигар!
— Да-да! — согласился человек, ни капельки мне не поверив. И, в свою очередь представился сам, и представил своих спутников:
— Мое имя йе Милко! Ово йе Троро, Селшаир, та Нанимтари, мое коллеге. Патролирамо у округу. Видио сам колица стои, да провери, изненада демоны? Але не и они. То йе велики магичар!
Понятное дело, — машину увидели и пришли проверить, или стянуть чего. Убеждать их в моей непринадлежности к магической гильдии, бесполезно, сумасшедшие — они такие. Они, а не я. Еще возбудятся, ну их к бесу! Сербские сумасшедшие ролеплэйщики, однозначно! А про демонов, — это уже интересно! Откуда им здесь взяться? Зато романтично, Вере бы точно понравилось, — одинокие демоны пустыни! Тьфу ты! Когда я уже перестану ее вспоминать?
Я снял с огня, разрывающийся от пара чайник и выключил примус.
