Ветер странствий (СИ) - Ружникова Ольга (хорошие книги бесплатные полностью .TXT, .FB2) 📗
Каменные стены, в одну вделан шкаф. Вот так легенды о скелетах в шкафах и возникают, но других подходящих мест здесь нет вообще. Впрочем, если Храм-амфитеатр не охраняется, за телом всегда можно вернуться.
Если… И зачем тогда вообще прятали? Можно было и так удрать.
Разве лишь — чтобы спасти от обвинений в покушении кого-нибудь из бывших «невинных». А их и так прикроют родители.
Только почему-то не прикрыли от арены.
А император по-прежнему жаждет конфискаций. На подкуп плебса и преторианцев.
А тело окоченело и лезть не очень хочет.
Главное — не рассмеяться снова. Успокоиться уже не выйдет. А истеричку не выпустит никто. Решат — спятила. И не так уж сильно ошибутся.
А если еще и напарники что-нибудь отмочат… Девчушка едва успокоилась, парень — и вовсе еще не совсем.
А так хочется — даже не смеяться. Ржать дикой кобылицей. Впору Ичедари. Может, и у богинь бывает долгая истерика? А у бессмертных и вовсе длится веков несколько? Для них же время должно идти иначе… наверное. Даже если они родились смертными.
Надо было уточнить.
Вот и всё. Труп поставлен, шкаф — захлопнут. Можно присесть на лавку — дух перевести. Дрожь в ногах унять.
— Валерия, правильно? — уточнила Элгэ у девушки.
Будем надеяться — не обидится. Титул из дурной головы вылетел напрочь, но сейчас его девчонка сама назовет. От возмущения такой фамильярностью. Да еще и от банджаронки!
— Валерия Лициния Талес, — проснулись в измученном голосе остатки гордости. У Элгэ бы тоже проснулись. Тут у любого…
Одна Лициния среди девушек уже была. Кто придумал давать одному человеку кучу имен, а? Конечно, не Элгэ-Инес-Элене-Кармэн-Маргарите такое говорить, но она хоть представляется кратко. Элгэ — коротко и ясно, как полет стрелы. Жуткая гроздь имен превращает самую красивую и интересную девушку в еще одну знатную куклу — и только. В одну из многих.
Кстати, надо бы Валерию Лицинию во что-нибудь переодеть. Жаль, на песочке валялась лишь одна туника. Впрочем, девчонка ведь и отказаться может. Такая — запросто. Не все готовы рядиться в змеи знают чьи тряпки. Вдобавок — мятые и грязные.
Да и сама Элгэ соображай тогда лучше — еще не факт, что пошла бы на мародерство. Впрочем, нет — голой разгуливать всё равно хуже.
Стоп. Валерия Лициния — та, кого притащили последней. Кто громко отказалась пить зелье.
— Тебе нужно домой, Валерия Лициния, — успокаивающе произнесла илладийка. Хоть девочка и так вроде истерику прекратила. Громкую, во всяком случае. Совместное перетаскивание трупов — способствует. — Пойдем, потребуем плащ у какого-нибудь охранника. Стережет же здесь кто-нибудь выход.
А нет — так тем лучше! Проще жить.
— У меня нет дома.
Опять. Нашла время для гордости. Но с другой стороны Элгэ вновь умудрилась забыть: не всех в родном особняке ждут Алехандро Илладийские или Кармэн Вальданэ. В родителях ведь еще и графы Адоры бывают. Или Валерианы Мальзери. А на худой конец — короли Фредерики и Хуаны Железные.
— Отцу не понравятся события этой ночью?
Менее корявой фразы придумать не получилось.
Аж у самой будто змея проползла по всему телу. Ледяная, скользкая и очень противная. От каждого прикосновения на тошноту тянет. В компанию к тому юноше — на соседнюю кучку песка.
— Это мне не понравилось, — горько усмехнулась девушка. — А моему отцу — очень даже. Иначе бы не отдал меня жрецам. И даже заявил, что мне оказана честь. Передал через мачеху.
— Думаю, у него не было выбора, — мягко возразила Элгэ. — Иначе император казнил бы вас всех. И тебя тоже.
Сейчас она гордо ответит: «Лучше смерть!»
Алехандро Илладэн умер бы на пороге — но не дал забрать дочь. И, возможно, был бы неправ. Дочь никто убивать не собирался, а в случае отказа императору — казнь грозит всей семье. Включая других детей. Увы. Иногда цинизм спасает лучше любви. То самое пресловутое меньшее зло.
Мог ли в такой ситуации даже порядочный отец вступиться за своего ребенка? Алехандро Илладэн, Арно Ильдани или Алексис Зордес — да, а вот кто другой… И даже не стал бы от этого скотиной. Скотиной станет — если начнет потом стыдиться дочери.
— Император вряд ли даже знал о моем существовании, — горькие складки у рта старят девушку вдвое. — Просто мой отец пляшет под дудку мачехи, а мачеха — под дудку Андроника. И вдобавок ненавидит меня. Вот и нашла способ опозорить. Она хотела отдать им и мою сестру, но император запретил использовать для обряда детей младше четырнадцати.
Значит, император тоже скотиной не стал. Законченной, по крайней мере. Или жрецы Ичедари всё же хоть немного уважают ее интересы. Не хотят, чтобы богиня окончательно стошнило от собственного культа.
А вот местный граф Адор у нас объявился, чтоб ему!
— Вам там… помочь?
Господин истребитель жриц. Всё еще зеленоватый и слегка растрепанный и помятый, но смотрит уже осмысленно.
— Мы уже справились, — усмехнулась Элгэ. — Сударь, надеюсь, вам есть, куда идти?
— Домой… — растерянно пробормотал тот. Будто опасается, что туда его теперь не пустят. Или что ему теперь положено не туда.
Вдруг — в дом к новой даме?
Хоть у этого семейные дела в порядке. С его стороны хотя бы.
Впрочем, когда за «гульбу» осуждали юношей?
— В таком случае, сударь, одолжите вашу тунику даме, — Элгэ кивнула на Валерию. — И можете быть свободны.
Парень только сейчас обратил внимание, что рядом — практически нагая девушка. Потому как нежная весенняя зелень его лица сменяется оттенком пурпурной розы. Медленно-медленно.
Забавно, что на Элгэ в прозрачной тряпке он вообще никак не реагировал. Жутко страшная жрица — не женщина. И внешности не имеет.
А Валерии вообще всё равно. Всё еще. Точно — не пришла пока в себя. К счастью.
— Сударыня, — высокий стиль явно заразителен. Не меньше, чем безумие. — А в чём пойду в таком случае я?
— Попросите у стражника плащ — на выходе из амфитеатра. Вам это сделать легче, чем даме. Причем намного. Вы не вызовете столь повышенного интереса к вашей… анатомии.
Хотя с учетом, что мы — в Квирине…
— Но… — парень явно ищет аргументы. Только пока не находит.
Еще бы — после пьяной оргии и лицезрения свежего трупа. (Хотя вряд ли несвежий — предпочтительнее.) А тут еще компания двух не самых некрасивых в Сантэе девиц: одна — голяком, вторая — в шелковой тунике. Золотой, мужской. И, судя по тому, что паренек вдруг резко отвел взгляд — наконец, разглядел и ее. Или перестал считать жрицей. Счел, что она кровью смыла позор неправедного служения?
— Хорошо, пойдем к стражникам все вместе, — вздохнула Элгэ.
А это, кстати, мысль! Больше шансов вырваться живой. Примут за такую же патрицианку из хорошей семьи.
— Потребуем три плаща. Говорить буду я. Но… — охладила она радость парня, — во-первых — тунику ты Валерии все-таки отдай.
Чем бы таким убойным оборвать его колебания?
— Иначе стража не поверит, что ты — дворянин и патриций. Решит, что слуга или раб.
— А во-вторых? — уточнил парень.
— А во-вторых — ни слова, что я — «жрица». Иначе пойдешь под суд как соучастник. Сам же предлагал помочь спрятать труп. Да еще и поубивать высокочтимых жрецов высокочтимой Ичедари.
И не забыть незаметно подмигнуть Валерии. А то еще решит, что «жрица» и ее подставить хочет. Девушка-то не только «предлагала помочь», но еще и весьма активно помогла. Причем — действенно.
Кстати, юмора парень, судя по лицу, не понял. А вот Валерия вдруг улыбнулась. Впервые за всё время. Очнулась или нет, но характер у нее есть.
А теперь — дело за малым. Сойти за местную. В очередной раз — хвала Творцу и природе, что не одарили формами Кармэн. Или совсем уж тощей фигурой северянки. А то квиринки вроде той же Лицинии (которая не Валерия) выглядят более зрелыми. Сантэя — город ранних красоток.
Ладно, может, хоть стража меньше пялиться станет?
5
Как ни странно, но при виде двух девиц в полупрозрачных туниках и совершенно голого парня стражи у входа в амфитеатр совершенно не удивились. И даже язвительными репликами не обменялись. Молча сняли плащи и отдали хорошо повеселившейся золотой молодежи.
