Князь Тьмы - Майклз Барбара (полная версия книги .TXT) 📗
Костюмы и маски изменили их до неузнаваемости, но Кэт готова была поручиться, что Тифани среди них нет. Она узнала бы ее в любом обличье. Интересно, что девчонка придумала на этот раз? Мысленно Кэт уже на всякий случай приготовилась увидеть нечто пострашнее того, что видела до сих пор. Господин, конечно, должен появиться позже — на трибуне, которая была воздвигнута специально для его выступлений еще триста лет назад.
Музыка вдруг оборвалась. Танцоры повалились на землю и замерли.
Кэт не знала, долго ли находилась здесь Тифани, ее не было видно за костром. Теперь девушка вышла из тени камня, возле которого стояла. Казалось, она не идет, а парит над землей. Опавшие листья совсем не шуршали под ее босыми ногами (и это в такую ночь!). Подобно Марлен, Тифани оделась лесной нимфой, то есть, кроме длинной туники, па ней ничего не было. Ветхая ткань не скрывала стройной наготы ее белого тела. Однако, в отличие от Марлен, Тифани выглядела совершенно естественно, двигалась с непринужденной грацией, будто за всю жизнь ей не приходилось носить иного наряда. Бурые листья, вплетенные в волосы, казалось, выросли у нее на голове. Неудивительно, ведь Тифани была существом из другого мира. Королевой эльфов, королевой шабаша, ведьмой, посвященной в язычество и воспитанной в его обычаях, — вот кем она была.
Кэт услышала, как подозрительно вскрикнул Питер, будто от страха. Сердце у нее в груди бешено заколотилось. Она впервые так близко наблюдала явление черной магии. Раньше Кэтрин имела дело либо с извращениями психики, театральными трюками, либо с собственными неврозами, но Тифани... Ей стоило родиться в 1610 году. Ее бы, несомненно, сожгли. А на эшафоте она бы пела хвалы своему Господину, пока языки пламени добирались до ее огненных волос.
Девушка обернулась и воздела руки. Все вскочили, бешеными криками выражая одобрение и восхищение. На вершине скалы появилась одинокая фигура. Тело пришельца покрывала не человеческая кожа, а какая-то черная фосфоресцирующая кора. Вместо рук у него были лапы. Когда он поднял их, приветствуя своих подданных, в свете огня блеснули когти. Его огромная голова частью скрывалась в тени, но было хорошо заметно, что это не человеческая голова. По крайней мере, козья морда и острые уши никак не могли принадлежать представителю рода людского. Голова величественно повернулась, и все увидели еще одну морду — ту, что на затылке. Таким римляне представляли себе двуликого Януса.
Тут Питер едва не вывернул ей запястье. Кэт вскрикнула от боли. Однако не это вернуло ей чувство реальности. Она поняла, что на скале стоит человек — в козлиной шкуре, покрывающей все его тело и даже кисти рук. Этот костюм описывали многие исследователи. Блестящие когти — из металла, должно быть, — были современным дополнением к маскараду, известному с давних пор. Ну а голова — это голова сатира, с которой обычно изображали бога плодородия. Да, чертовски удачный костюм, говорила она себе, и парень, который его напялил, тоже неплох. Роль черта, без сомнения, исполнял молодой человек. Он был стройный, невысокий и мускулистый.
Они опять заплясали, на этот раз без музыки, но под собственные крики и визг, адресованные божеству. Черт же благословлял своих почитателей. Когда очередной почитатель останавливался против трона, черт поворачивался задом, наклонялся и поднимал ногу. На этом процедура и заканчивалась, ввиду большого расстояния, разделявшего ее участников.
Кэт старалась не думать о том, что будет дальше, но ее проклятая память все не унималась: "Ведьмы упрекают черта в холодности... ритуалы культа плодородия... свадьба черта... Появляется большой черный козел со свечой между рогов... Он вступает с ней в сношение, причиняя ей сильную боль... большой, черный, твердый... он вошел в меня, и внутри у меня стало холодно, как от весеннего ручья... ни один мужчина не сравнится с ним по силе... " — фаллические культы Греции и Египта, описанные Мюррей...
Рядом кто-то будто задыхался. Кэтрин думала, что ее собственное дыхание хрипло отдается у нее в ушах. Оказалось, это Питер. Кэт увидела, что он с ужасом смотрит на черта, открыв рот. Тем временем кожаный козел покинул свой трон, прыгнув на землю. Он сделал это удивительно легко, будто не спрыгнул, а перелетел. Однако походка у него была как у простого смертного. Все пали ниц. Кроме Тифани, которая почтительно следовала за Господином на расстоянии двух шагов. Видимо, она исполняла роль жрицы, сопровождающей священный объект.
Когда черт обогнул костер, Кэт смогла получше рассмотреть маску. Маска представляла собой козлиную морду с прорезями для глаз. Когда она увидела, как под косматыми бровями блеснула влажная синева, ей вслед за Питером стало дурно. Черт медленно приближался. Наконец, остановившись в двух шагах от пленников, он своей когтистой лапой зацепил маску у шеи и сдвинул ее на лоб. Под ней оказалось лицо Тимми. Но у Тимми не было таких густых светлых волос и такой легкой походки! Он ходил, волоча ноги. И глаза — блестящие насмешливые глаза... Тимми с помощью зубов освободился от мешавшей ему перчатки, выругавшись при этом вполне членораздельно и по-человечески, и содрал с лица вторую маску. Родимое пятно исчезло. Кэт увидела перед собой человека, который должен был уже сгнить в могиле. Это был Марк.
Глава 12
Он ничуть не изменился. Синие глаза щурились от смеха, рот улыбался. Он был по-прежнему красив... даже слишком красив... Кэт не знала, что теряет сознание, пока не услышала, как Питер зовет ее. Она изо всех сил затрясла головой, заморгала глазами, хватаясь за свои уплывающие чувства. Она не хотела видеть перед собой эту красивую улыбку и повернулась к Питеру. Даже при красных отблесках костра он был бледнее смерти. Пусть шок не оставил на его лице ни кровинки, мозги ему пока не отказали. Он прочитал ее мысли.
— Это он, Кэт. Он живой. Ты не убила его. Не выдумывай... Кэт!
— Да-да, я понимаю, — пробормотала она.
— Вы что, не рады меня видеть? — спросил Марк.
Опять этот голос... Голос, который преследовал ее целый год. Неудивительно, что Тимми не мог говорить.
— А я, признаться, надеялся на более теплый прием, — весело продолжал призрак, — у своего любящего брата и — как это называется, Кэт? — возлюбленной. Все-таки я восстал из мертвых. Но насколько я понимаю, мой милый братец занял мое место.
— Холостые, — опять забормотала Кэт, — холостые патроны.
— И красная краска, — добавил Марк. — Мартин был поблизости. Если бы ты не испугалась проверить, мертв ли я, он бы выскочил мне на подмогу. Но ты убежала, как примерная девочка.
— Зачем? Зачем ты это сделал?
— Из-за денег, конечно. — Марк будто объяснял таблицу умножения. — Но были и другие причины. К примеру, Тифани никогда тебя особенно не любила. Когда Стивен умер, не оставив ей ни гроша, старый хрыч, ее ненависть стала ощутимей. Что касается меня — то я ненавижу, когда отвергают мои чувства. Мне нравилось наблюдать, как тебя корежит.
Он поднял руку в перчатке и провел стальными когтями по ее щеке. Питер выругался сквозь зубы. Тогда Марк повернулся к нему:
— А тебя я ненавидел всегда. Что совершенно нормально — любой психолог подтвердит. Благодарности не существует. Единственная награда за доброту и заботу — обида. И вообрази, дорогой братец, как сильно я на тебя разобижен! Стоило мне лишь позвать — и ты тут как тут! Ты столько раз выручал меня. Но вот в последний раз, когда я тебя позвал, ты не приехал.
— Разве ты не знал — почему?
— Да, я знал. Я читаю газеты. — Марк усмехнулся. — Я часто о тебе думал. Говорят, в тюрьме у коммунистов жизнь не сахар. Но я не сомневался, что рано или поздно ты все равно объявишься, со своим чувством долга. А ты по глупости заказал номер в гостинице на свою настоящую фамилию. Нет, я тебя не виню, ты был уверен, что я мертв и никто здесь ни о чем не догадается. Знал бы ты, что мы давно тебя поджидаем!
Пот крупными каплями катился по лицу Питера. При свете костра казалось, что это кровь.
