Машина пробуждения - Эдисон Дэвид (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Когда они поднялись по лестнице, Тэм, за неимением лучшей идеи, сопроводил гостя на кухню, где тот, сгорбившись, опустился на табурет. Купер обвел взглядом огромное помещение, выложенное белой плиткой, с огромными, словно ванны, стальными раковинами вдоль стен и целым войском печей и жаровен; груду керамической посуды, громоздившейся на стойке рядом с ним, украшали красно-черные гербы Окснарда Теренс-де’Гиса. И хотя его спину больше не покрывал плащ невыносимой боли, Купер все равно негодовал на Алуэтт за то, что она перенесла его сюда. Кем бы она ни была, Купер успел прикоснуться к ее подлинному «я», а потому уже не был склонен безоговорочно доверять ее словам. Про себя он обложил ее руганью. «Леди, богиня, морской зверь – кем бы ты ни была, я тебя ненавижу!»
Тэм налил кофе, явно не пребывая в восторге от необходимости удерживать Купера до возвращения госпожи. Бард боялся, что сильно ошибся и все испортил, когда проговорился о намерениях Лалловё отрезать палец их гостю, но Купер не делал попыток удрать. Более того, юноша, казалось, вовсе не обратил внимания на известие о предстоящей ему ампутации, что сильно тревожило Тэма и заставляло чувствовать себя неуютно. «И еще мне от этого немного скучно», – добавила частичка его сознания, появившаяся в результате слишком долгого общения с феями.
– Должен признаться, ты заставляешь меня чувствовать себя неуютно, – поведал Тэм гостю. – И еще мне немного скучно.
Тот просто кивнул. Тэм заломил руки. Купер закрыл глаза и прислушался.
«ЛяЛяЛяНеУбегайХммХммОстаньсяПрошуОстаньсяОхОхОхКакМеняЗдесьВсеЗадолбалоХмм». Мысли Тэма, даже его страхи, были удивительно мелодичными и пусть не совсем безумными, но несущими отпечаток чего-то, что Купер мог описать только как образ мышления фей. Сознание, рожденное блужданием за уводящей, путающей следы песней в столетней ночи, – вот как-то так.
Куперу все еще казалась непривычной его способность слышать чужие страхи и проникать в суть личности. После того как он оправился от пыток, перенесенных на небоскребе, и притупляющих сознание последствий бреда, сновидений и галлюцинаций, казалось, не только его способности, стали сильнее, но к ним еще добавилось и столь мощное чувство интуиции, что Купер уже и не знал, радоваться ли этому приобретению. Глядя на Тэма, он различал бледно-голубой листочек блокнота над полусферической формы гитарой, паривший у горла мажордома. «Весьма изящная шея, да и вообще он весь ничего, – не смог не отметить про себя Купер, – разве что с косметикой перебарщивает». Руки барда – тот закатал рукава, когда взялся мыть посуду, – оказались куда более мускулистыми, нежели предполагал его тонкий стан, а штаны плотно облегали ноги, особенно подчеркивая красоту бедер и зада.
– Как она тебя здесь удерживает? – поинтересовался Купер у лисоволосого слуги.
– Пардон? – Тэм повернул голову, делая вид, будто не расслышал.
– Лалловё Тьюи. Ты же ее раб, так?
Это возмутило слугу.
– Конечно же нет! Я не раб! – Затем он неохотно добавил: – Просто не могу уйти и вынужден повиноваться.
Купер поболтал оставшейся в чашке гущей:
– Мне кажется, я улавливаю противоречие. Ты с ней спишь?
– В последнее время – нет, – неожиданно развязно улыбнулся Тэм, но в следующее мгновение, дернувшись, словно испуганная рыбешка, он вновь принял подобающий слуге вид. – Нет, это было бы слишком дерзко с моей стороны. Лалловё Тьюи унаследовала меня. Я перехожу от одной ветреной феи к другой, словно фамильная драгоценность, умеющая кое-что делать по дому. Семья маркизы не находит меня привлекательным уже с тысячу лет или даже больше, хотя причина, по которой меня изначально… приобрели… вроде как заключалась в моей внешности и умении обращаться с лютней. – Когда он рассказывал об этом, лист и струнный инструмент вспыхнули ярче.
«Это знак того, кем он является, – напомнил себе Купер. – Его имя».
– Кстати, а что такое эта лютня? О ней частенько упоминают в исторических фильмах и фэнтезийных книгах, но я, кажется, никогда не слышал, как на ней играют. Как она звучит? Похоже на гитару? Боже, до чего же хороший кофе!
– Это такая забавная маленькая гитара, которая лично для меня звучит как дом. Ну почему я забыл порезать тебе сыра? Кажется, ты уже выпил слишком много.
– Шутишь, что ли, любовничек фей? Ты хоть знаешь, когда я в последний раз наслаждался этим восхитительным напитком? – промурлыкал Купер из глубин кофейного тумана.
Тэм стоял, не в силах разгадать собеседника.
– Не важно. И чего я с вами вообще мучаюсь? С тем же успехом можно пытаться стащить ослиную голову с Ника Мотка[40].
– Ты знаком с Ником? – засветились глаза Тэма.
«Он что, серьезно?»
– Я знаком с его работой, скажем так. Залей мне полный бак, Тэм-тамтам.
Тэм налил Куперу удручающе маленькую порцию кофе и покачал головой, а потом заговорил – искренне и крайне печально:
– Бедный уродец Ослиноголовый Ник. Эти твари сожрали его рассудок. Они называют себя добрыми, но если уж хочешь знать истину…
– …ты же прекрасно понимаешь, Тэмище, что я хочу…
Купер с наслаждением опрокинул в себя остатки кофе и поставил чашку на стойку с посудой. Если отбросить отсылки к поэзии, он понятия не имел, о чем говорит слуга. Впрочем, в последнее время для Купера это стало вполне в безумном порядке вещей. «Мне не должно бы быть так хорошо», – подумал он, но эта мысль скользнула прочь так же быстро, как и пришла.
– …не существует на свете такой вещи, как добрая фея. Есть лишь различные вариации на тему «задолбай, на хрен, Тэма». Знаешь, я ведь успел пожить даже при Летнем Дворе. Ох, теперь я ушел оттуда и стал слишком собой… Видишь, что случается с теми, кто забывает свое место? – Слуга нервозно похлопал себя по карманам и извлек часы. – Не то время. Я опаздываю или еще слишком рано?
– Без обид, но твоя работа – сущий отстой. – Купер взял кусочек розового сахара и отправил в рот; вкус был прямо как у восточных сладостей.
– Я не обижаюсь, – пожал плечами Тэм. – Дождись, когда она вернется. Ты даже не представляешь себе, что это такое.
– Ну, – развел руками Купер, – вряд ли она окажется хуже своей мамаши.
Тэм выронил карманные часы, и те повисли на цепочке.
– Она… что? – прищурившись, уставился слуга на Купера. – Ты же не мог встречаться с, кхм, Цикатрикс. – Казалось, будто бы ему больно произносить это имя.
– Ха! «Встретиться» – слишком сильно сказано! – Купер выставил ладони над головой, изображая рога. – Огромный черный шлем с длинными рогами, как у жука, и сама здоровенная, точно динозавр. Она? Извивающееся тело кибернетического дракона, приводящееся в движение маленькими волшебными существами, нанизанными на металлические шампуры?
– Ах, месячные Маб, ты не врешь! – Глаза Тэма стали огромными, словно полная луна перед осенним равноденствием. – Знаешь, за такие шутки Лалловё Тьюи с тебя кожу живьем спустит.
– Боюсь, с этим она немного опоздала, – как-то даже чрезмерно громко расхохотался Купер. – Она может попытаться забрать у меня палец, если осмелится, но вот шкура моя уже изрядно попорчена, и, признаться, последние дни я пребываю в чертовски скверном настроении. Небезосновательно, прошу заметить. Славно поболтали, Тэмище. Ты, пожалуй, наиболее нормальный человек из всех, кого я встретил за три дня… не считая разве что пилота в пивном бочонке, тот тоже довольно вменяемый парень, если взвесить все за и против. Он мне показался человеком, умеющим правильно расставить приоритеты.
Тэм склонил голову набок.
– Странный ты юноша, Купер-Омфал.
– Что есть, того не отнять. Ты бы тоже был странным, если бы твоя неделя началась с того, что ты вдруг оказался каким-то там волшебным придурком, которого протащила через всю вселенную – или мультиверсум, без разницы, – чокнутая богиня, потом похитила принцесса фей, накачала наркотой Клеопатра, ты бы познакомился с Цикатрикс изнутри, потрахался с мертвым жиголо со своей родины, полетал на хвосте его сутенера, был спасен ангелоподобным существом из лап совершенно не разбирающейся в моде нежити, оказался в пещере слез и был брошен в подвал к злобной эльфийке, по описаниям изрядно похожей на Круэллу де Билль[41]. Скажи, она носит пальто из щенят? Ох, а еще этот Никсон…
