Записки нечаянного богача 2 (СИ) - Дмитриев Олег (книги регистрация онлайн TXT, FB2) 📗
— Прошу извинить меня, Михаил Иванович, но действительно никак не смогу, в ближайшую пару-тройку дней точно. Если Ваше щедрое приглашение сохранит силу, — Головин вмазал себе ладонью по лбу аж со звоном, — и Маша не передумает звать Аню в гости — мы с радостью приедем в другой раз.
Пауза держалась, пожалуй, секунды три.
— Хорошо, Дима, не буду настаивать, — ох, как тревожно это прозвучало. — Семья — это святое, конечно. Надеюсь, ты снова знаешь, что делаешь. Звони, если что. Удачи! — и мощный старик завершил вызов, как будто в спину перекрестил.
— От ты оле-е-ень, Волков, — протяжно выдохнул Тёма в тишине, навалившейся на салон Раджи, стоило только отключиться Второву.
— Ты чего, дядя Тёма? Волки оленями не бывают! — удивленно отреагировала Аня. Эх, мне бы её уверенность.
Возле дома было оживленно. Стояли два одинаковых двухсотых, в окружении ребят со знакомыми шевронами. С двух сторон от въездного шлагбаума за стенами притаились давешние «Тигры» с пулеметами над кабинами. Сам шлагбаум ненавязчиво дополняли два бетонных блока на какой-то длинной тележке с колесами, как у маленького трамвайчика или крошечной электричечки. А я ещё, помню, злился на непонятную тогда пару рельсов, едва-едва поднимавшихся над идеально ровным асфальтом поселка, регулярно легонько пинавших меня под зад при каждом переезде через них. А тут, оказывается, всё строго функционально, по-военному.
Головин выскочил из машины возле поста охраны, едва заметив Василия Васильевича, и направился к нему чуть ли не строевым шагом. Слышно почти не было, но, судя по картинке, происходило боевое слаживание и обсуждение поставленной задачи, при которых одна из беседующих сторон регулярно выхватывала от второй, явно более авторитетной, пару армейских ласковых. Я про себя порадовался за звукоизоляцию Раджи. Не будь ее — вокабуляр Анюты изрядно обогатился бы, а мне пришлось очень потрудиться, объясняя значение тех или иных идиоматических выражений.
Возле детской площадки, от ворот не видимый совершенно, стоял головинский Буцефал. Как можно было спрятать на практически голом месте ярко-красный броневик — я не имел ни малейшего представления. Но вот поди ж ты. Наверное, контуры и цвета ярких домиков и прочих лазилок удачно сочетались с окраской и очертаниями. Как бы то ни было, «бардак» стоял, облепленный детьми, и их, мягко говоря, не вполне довольными мамами. Двое парней в форме «Приключенцев», наверное, экипаж, мехвод и стрелок, подсаживали ребятишек на броню, увлеченно что-то им рассказывая.
Я поставил Раджу на место, взял Аню на руки, махнул Наде и Антошке следовать за собой, и пошел быстрым шагом к дому. Мои засеменили следом. Закрыв дверь, сделав над собой заметное усилие, чтобы не запереть её на все замки, зашёл в кухню, сел за стол цвета подводного царства и глубоко выдохнул. Пришла пора собираться с мыслями.
— Надюш, поставь, родная, чайник. Много надо будет, и крепкого. Антон, принеси из своей комнаты карту, у тебя была, физическая которая, где горы желтые, а равнины зелёные. Аня, с тебя цветные карандаши и вот столько бумаги, — я показал между пальцами зазор миллиметров пять.
Дочь рванула в свою комнату, едва не вылетев из любимых тапочек с собачками. Сын пошел, сохраняя вид гордый и независимый, и отчасти недовольный, что его вынуждают отвлекаться от по-настоящему важных дел, типа прокрутки лент в соцсетях. Надя уже поставила чайник, подошла и положила на стол пяток некрупных картофелин, мытых, но не чищенных.
— Ну ты же думу думать будешь, — ответила она на мой немой вопрос по поводу корнеплодов. — и план планировать? Как же без картошки?
В такие минуты я точно и явственно осознавал, как же мне повезло с женой. Когда у вас одни шутки на двоих — это непередаваемо сближает и роднит, кто бы что ни говорил. Значительно хуже было то, что я сегодня испытывал серьезные проблемы с чувством юмора, раз даже эту бессмертную сцену из «Чапаева» не понял.
— Тебе бы поспать, мой мальчик, у тебя под глазами тени, — продолжила она добивать меня «нашими» цитатами. Но военно-полевую жену генерала Чарноты я уже узнал, видимо, начало отпускать немного. Мы когда-то давно смотрели вместе этот великолепный фильм. Но книга, как обычно, несоизмеримо лучше, при всем моем глубоком уважении к трогательному Баталову, великому Евстигнееву, харизматично-блестящему Ульянову и отчаянно страшному в роли Хлудова Дворжецкому.
— Я — Вечный Жид отныне, Надежда. Я — Агасфер. Черт я собачий. Летучий я голландец, — проговорил я, притянув правой рукой к себе жену и уткнувшись такой тяжелой головой ей в бок.
— Чарнота, купи себе штаны! — с улыбкой сказала жена, гладя меня по волосам. И мы тихо рассмеялись вместе.
— Если бы дело было только в них, милая… — снова задумался я.
— А ты помнишь, как учил нас святой Бандерас в рекламе жвачки? «Не усложня-а-ай!», — и она приложила указательный палец мне к губам. Да, что-то я чуть жаловаться не начал, а это — последнее дело, хуже только лечь помереть самостоятельно. Хрен там! Не дождутся!
В это время начали подтягиваться дети. Антоша стелил на стол карту, Аня собирала с пола рассыпавшиеся карандаши, попутно уронив бумагу, разлетевшуюся почти по всей кухне. Брат со скорбным вздохом пошел ей помогать. Надюша расставляла чашки напротив стульев, не забыв и про варенье с сушками и сухарями, теми самыми, из детства, с изюмом и посыпанными сахаром, которые можно было великолепно макать в чай. Главное — не передержать, а то вместо чая получалась сладкая мутная тюря с изюмом.
Стоило только детям занять места, как хлопнула входная дверь и в кухню зашел быстрым шагом Головин. Мгновенно оценив диспозицию — все у стола, на столе карта и картошка — он отреагировал блестяще, неожиданно соединив мультфильм про блудного попугая и кино про свадьбу:
— Пан атаман! Докладает старшина Филипук! Кони стоят пьяны, хлопцы запряжёны!
Надя хихикнула совсем по-Аниному, я широко улыбнулся и подставил Тёме правую ладонь, по которой он и хлопнул от души, подходя и садясь рядом. Дверь в прихожей снова грохнула, приковав к выходу из коридора на кухню взгляды всех присутствовавших. Но забежали не басмачи и не грозные нукеры, влетели Лорд с Бароном, на которых не было лица. Справа, со стороны Головина началась было решительно нецензурная реплика, хоть и шепотом, которую я беспощадно оборвал тычком под ребра на первой же букве «Ё».
— Волк, что тут за дела у тебя? — выдал запыхавшийся Андрюха, пока Серёга взялся помогать Наде с чайником.
— Стреляли, — ответил я лениво-задумчиво, голосом Саида-Мишулина из «Белого солнца пустыни». — Ну, вернее, пока просто собирались, но на всякий случай мы тоже решили подготовиться.
— К чему, к третьей мировой⁈ — да, для того, чтобы загореться, Барону требовалось не так много, он вообще натура увлекающаяся, поэтому с ним раньше было пить опасно — были все шансы найти себя в другом городе, в приемном покое или дежурной части, тут как повезет. А везло по-всякому. — У тебя только что система залпового огня во дворе не стоит!
— Она на заднем дворе. Сядь и не мелькай, думать мешаешь, — попросил я, и, видимо, был излишне убедителен, потому что он враз заткнулся и уставился на дверь, ведущую на внутренний дворик. Туда же сразу рванула проверять дочь, потеряв-таки один тапок.
Ланевский тем временем, разлив, как полагается, всем чаю, уселся слева и пододвинул мне конвертик. Я заглянул — там была банковская карта, того же самого черно-премиального цвета. Новая или из больницы добыл — не знаю, я все равно на них цифры не запоминал, кроме трех с обратной стороны. Да и те только для того, чтобы никому никогда не рассказывать, как в метро велели промо-ролики по финансовой грамотности и безопасности.
Головин крутил в руках две картофелины, разглядывая каждую пристально и крайне придирчиво.
— Ты точно МВОКУ или Академию Генштаба не заканчивал? — спросил он прищурившись так, что стал похож одновременно на всех героев мемов про сомнения и подозрения.
