Машина пробуждения - Эдисон Дэвид (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
И все же мой рассказ не о сути Неоглашенграда, такого грязного и перенаселенного, каким мы знаем его сейчас. Я говорю не о наших днях, днях Третьих людей, которые мы в своей близорукости именуем историей. – Старуха метнула настороженный взгляд на женщину с блокнотом. Знала ли та, что сейчас слушает лишь один из многочисленных вариантов этого повествования? Что это только крошки, брошенные лишившейся веры стае? – Не говорю я и о Вторых людях, чье беззаконие, как всем известно, было столь велико, что ничего не осталось от них – ни костей, ни надгробий, ни имен. Я поведаю вам о Первых людях – порождениях света и тьмы, сделавших свой первый вздох в тигле творения, прямых потомках Матери и Отца, возникших благодаря их разрушению. О детях рассвета.
У нас есть лишь два бога, что принесли сами себя в жертву, дабы дать нам жизнь, и это было ужасно. Случившееся уничтожило бы целые галактики, существуй тогда материя или гравитация. Когда же буря затемненного света образовала вихрь, когда изначальные миры возникли из божественной гибели Апостатического Союза, тогда открыли свои глаза Первые люди. Они восстали из праха и жара этих миров, вдохнули в легкие эфир, разделявший вселенные – эту беззвездную среду, что одновременно и пуста, и в то же время переполнена. Всяким своим движением Первые люди придавали очертания окружавшим их мирам. Некоторые были так могущественны, что сама ткань мироздания развевалась вокруг них, подобно плащам. И истину говорю вам, некоторые из них до сих пор существуют в том или ином обличье, появляясь в наших жизнях под масками богов, демонов или же бесплотных нашептывающих голосов, проникающих в наши сердца во мраке. Впрочем, многие из Первых людей вовсе не были могущественными, а жили точно так же, как и мы с вами; надо сказать, они даже зависели друг от друга. Общество. Они собирались вместе в поисках защиты, поддержки и выживания, положив тем самым основу всему.
Именно они воздвигли первые города.
Марвин пихнул Купера локтем: «Сейчас начнется самое интересное».
Купер, конечно, мог бы задуматься, почему голос Марвина в его голове прозвучал куда яснее, чем прежде, и как тот сообразил, что общаться с ним куда проще мыслями, нежели шепотом, вот только прямо сейчас все силы уходили на попытки не упустить нить повествования и на борьбу с одурманивающим ароматом, исходившим от его нового загадочного провожатого. В голове начала крутиться мысль о том, что было бы неплохо еще немножечко принять на грудь.
– Что касается Великих, то слишком многим из них не было никакого дела до своих меньших сородичей. А те, кто все-таки проявлял какой-то интерес, поступали так вовсе не из благородных побуждений. Младших детей рассвета либо использовали в качестве источника еды, либо же промывали им мозги, создавая армии солдат и верных рабов, а то и вовсе превращали в игрушки, живущие лишь ради того, чтобы забавлять более могущественных братьев и сестер. И все же жили на свете те немногие, кто был и силен, и милосерден. Именно они – более чем заслуженно – увековечены в самых почитаемых скульптурах, самых живучих верованиях и в нашей памяти. Взять хоть Чезмаруль Красную Ленту, которую еще именуют Первой среди потерянных. Кое-кто утверждает, что она была первой из дочерей Матери и Отца и успела засвидетельствовать их погибель своими юными, полными слез глазами. Или, скажем, Хранителя у Ночного Потока, что слишком заносчив, чтобы сказать кому-либо свое имя, зато готов поделиться тайными знаниями с тем, кто ищет их и притом достаточно силен, чтобы совладать с ними. Есть еще и его отец – Эввверит, начертатель первого треугольника и всего порожденного оным, всех тех вещей, в чьей основе содержится тройка, к примеру, архитектуры, краеугольный камень которой – понятие трехмерного пространства.
Но я повествую не о Чезмаруль, хотя мы и полагаем, что она в некотором смысле всегда с нами. И не о Хранителе, пусть его природа и состоит в том, чтобы надзирать за всем. А Эввверит Сумма-Квадратов-Катетов, наделив малых из Первых людей инструментами, необходимыми для строительства городов, исчез бесследно, так что и не о нем наш рассказ.
Мы же обратимся к Сатасварги – Ясной Звезде, что воздвигла свой дом под самым куполом небес, откуда она может надзирать за всеми мирами, за всеми новорожденными вселенными, переживающими начальный взрыв и дальнейшее расширение в пределах подгузников выделенного им пространства. Поговаривают, она есть причина всего искусства, вдохновение самого вдохновения. Не какая-то там муза, как некоторые могут подумать, и не пассивная красотка, делающая из мужчин мечтателей, Сатасварги – активный катализатор, превращающий фантазеров в деятелей, поэтов – в бардов, а ищущих чуда – в бродяг. От ступеней ее дома у самого венца творения берет свой исток река, чьи воды, как рассказывают, омывают берега каждого мира всякой, даже самой малой вселенной. Какие ветра гонят ее волны, что заставляет изгибаться ее русло – того не знает никто, но легенды гласят, что хоть в наши дни, дни Третьих людей, река Сатасварги по-прежнему течет, но русло ее скрыто под развалинами и камнями былых эпох.
В одном только мы можем быть уверены: и тогда, и сейчас течение реки Сатасварги начинается в самой верхней точке и завершается в самой нижней – в надире, той земле, что подобна водостоку на самом дне творения, где рано или поздно окажутся все и всё, прежде чем истечь из бытия в забвение. Да, в том священном, хоть и беспокойном, месте Первые люди воздвигли изначальную ипостась нашего города; они построили несколько величественных врат, соединяющих опоясывающие друг друга круги – концентрический лабиринт из алмазов и золота, дабы он сиял и поднимал дух Умирающим, завершавшим свое паломничество. Здесь же Первые люди соорудили и крепость, защищавшую предел, за которым лежала Истинная Смерть.
А теперь слушайте во все уши, ибо это важно. Конечно, сам факт того, что вы здесь, подразумевает, что уже знаете. Но имеет смысл и повторить.
«Вот, сейчас!» – яростно вспыхнули мысли Марвина.
«Потусторонние голоса звучат в твоей башке особенно отчетливо, когда тебя уже все достало», – подумалось Куперу.
– Много смертей случается. Какие-то из них важнее прочих. Рождаемся мы один раз, зато копыта отбрасываем многократно. Каждой смерти сопутствует пробуждение в каком-нибудь отдаленном мире, где мы все начинаем заново и живем, пока рок вновь не перенесет нас через бездну к следующей ступеньке на нашем пути. Такова она, эта жизнь. Мы рождаемся и живем. Находим себя, теряем друг друга, только чтобы вновь встретиться в самом неожиданном для нас месте. И пусть количество миров конечно, их разнообразие вряд ли может показаться таковым. Одни холодны и бесплодны; иные купаются в тепле, но остаются слепы к тому, что окружает их; многие достигли больших успехов в волшебстве или же технологиях, но редко когда того и другого вместе.
Есть лишь одно, что объединяет всех, кто был рожден, связывая их с этим Городом Врат, куда мы набились, точно бомжи в заброшенный особняк, – со временем все приходят сюда в надежде обрести ириит и прекратить свое существование. Это клоака мультиверсума, выгребная яма, великий сток, Исход.
– Ириит? – прошептал Купер, но Марвин тут же шикнул на него. Тогда Купер рискнул испытать новый прием – он расслабил каждый свой мускул и постарался подумать как можно громче: «Что это?»
«Древнее слово, означающее Истинную Смерть, – подумал в ответ Марвин. – Ею и знаменит этот город».
Впервые за все прошедшее время Купер вдруг осознал, что не ощущает страха в мыслях Марвина. В чем же могла быть причина?
– Вы можете верить, что река Сатасварги суть кровь Бога-Отца или же душа Богини-Матери; также вы можете полагать, будто это лишь метафора пути от жизни к смерти; вы даже можете и вовсе сомневаться в ее существовании, предпочитая думать, что это только миф, призванный возвеличить Неоглашенград и разрекламировать его основной товар – Истинную Смерть. Мой народ, что проживает под землей, где все еще текут древние воды, разделяет и эти заблуждения, и многие другие, но река… то, что мы называем рекой… питает нашу подземную жизнь.