Слеза Рода (СИ) - Васильев Андрей (библиотека книг .TXT, .FB2) 📗
Я глянул на него и понял — нечего тут бояться. Да и то — ему это железо на кой? Чего он с ним делать станет? Кабы золото — еще ладно, а медь, пусть даже и такая…
— Сиди, пей чай, — велел мне Поревин, убирая мешочек с заветным металлом в карман серого пиджака, который он натянул на себя. Забавно, кстати — хрестоматийный такой деревенский старичок получился, в трениках с «пузырями» на коленях, фуфайке и в пиджаке. Только капитанской фуражки не хватает. — Я скоро.
И ушел. Куда, зачем — неясно, но не за ним же бежать? Сказано ждать — будем ждать.
Вернулся он только через полчаса и положил мешок, на глаз такой же, как и был, передо мной.
— Забирай. Пули лить не умею, не обессудь, но, думаю, в белокаменной мастера найдутся. А вот за то, что гамадрилу они теперь точно возьмут, поручусь.
— Гамадрилу? — уточнил я, но больше так, для приличия. На деле я уже понял, что он имеет в виду.
— Не дуркуй. Голема твоего, — проворчал старик. — Небесный металл сам по себе силу немалую имеет, а с тем заклятьем, что на него Кузьминична наложила, она удвоилась. В лоб или сердце засадишь — смерть верная, а если в мясо угодишь — что огонь, жечь тело станет до той поры, пока в нем пуля сидит. Сам решай, как тебе убить эту оглоблю приятнее — сразу или чтобы помучился. Угодил ли?
— Ух ты! — проникся я и погладил мешковину ладонью. — Угодили — не то слово!
— И для вурдалачьего племени теперь эта медь верная погибель, так Кузьминична сказала, — добавил колдун. — Побочный эффект. Только вот что…
— Что? — чуть напрягся я.
— Если прибьешь верзилу, один слиток золота и мандрагыр из награды ведьме достаться должен, — вздохнул Поревин. — Такая была ее цена. Торговался как мог, но с этим бабьем легче себе руки до локтя сгрызть, чем на своем настоять.
— Не вопрос, — мигом ответил я. — Второй слиток, не обессудь, мой, а вот деньги мы напополам распилим.
— Чегой-то?
— Шабашников наймешь, ремонт в доме сделаешь, — объяснил я. — А то и правда он у тебя весь покосился.
— Ладно, чего делить шкуру неубитого медведя, — похлопал меня по плечу колдун. — Все, машину вызывай, а то и впрямь только к сумеркам на кладбище попадешь.
Он вышел меня проводить до калитки и, когда к ней уже подъехало вызванное такси, произнес:
— Не забудь с шаманами поговорить в Москве. Не думаю, что их у вас там много. Настоящих, имеется в виду, а не шаромыжников из телевизора.
— Зачем? — уточнил я.
— Экий ты глупо́й. Аркашка, поганец, Мискува убил, верно?
— Верно.
— И что теперь?
— А что теперь?
— И вправду обалдуй! — возмутился колдун, а после недоверчиво глянул на меня. — Стой-ка. Ты впрямь не понимаешь, о чем я?
— Нет. — Я подал знак таксисту, мол, сейчас-сейчас.
— Эх, молодежь! — всплеснул руками старик. — Мискув был шаман, причем не просто так, в которого дух таежный или горный вошел и выходить отказался, а родовой. Наследственный, понимаешь? Его просто так, без последствий, убить нельзя. Вот если после обряда, специальным заговоренным ножом грудь вспороть, сердце вынуть и на костре его сжечь, тогда да, может, и пронесет. И то не поручусь. Но вот так, пулями, только тело прибьешь, а дух — шиш! Потому Аркашка твой вместе с кладом такое проклятье на свою голову заполучил — что ты! Я даже точно не знаю, какие именно напасти на него сейчас сыплются — может, он заживо гнить начал, может, сны его терзают, да такие, что седым проснешься, может, смрад от тела идет жуткий, который никто из рядом стоящих выдержать не сможет. Одно скажу точно — чем дальше, тем ему будет хуже. Так что без шамана, причем очень сильного, от этой напасти не избавишься, только он посмертную кару Мискува от него отведет. И то не факт, что кто-то согласится на себя такой груз принять. Опять же — не любят шаманы тех, кто убивает их собратьев, потому ни на Урале, ни на Алтае, ни на Кольском рад паскуднику никто не будет. Скорее, в жертву принесут, чем помогут. А вот в Москве — кто знает? У вас там царство денег, может, найдется какой двурушник. И времени у бывшего дружка твоего всего ничего осталось, недели две, не больше. Потом сожжет его проклятие — сначала душу, после тело.
— Я понял. — Ощутил, как в душе зажегся маленький огонек, означавший одно — теперь у меня есть теплый след, по которому можно идти. — Спасибо тебе, Геннадий Мефодьевич. Если свезет и жив останусь — сообщу, чем все кончилось. А то и в гости на будущий год заеду.
— Ага, как же, — усмехнулся старик. — Я, когда молодой был, тоже кажен год своему бате сулил, что об следующее лето на покосе помогу. Угадай — хоть раз приехал? То-то и оно. Все, бывай.
— До встречи, — я обнял деда. — А про Матвея Верховина я не забуду, при случае привет от тебя передам. А то и чего покрепче. Чтобы проняло его до самых кишок.
— Та штука, что вы все ищете, силу не только отдавать умеет, — шепнул мне на ухо колдун. — Если по уму с ней обойтись, так она ее и забирает. Иной раз вместе с жизнью.
На кладбище я успел до темноты, посидел с полчаса у могилы Мишани, разделив с ним напополам, как это водилось между нами, бутылку хорошей водки и рассказав о том, что, скорее всего, с его убийцей расчет произведен полностью. Уверен, что кто-то из тех охранников жрецов, что мы перебили на площадке, Мишаню и порешил. Вряд ли у поклонников Куль-Отыра очень большой штат профессиональных бойцов, это штучный товар, такого много не бывает.
Не знаю уж, в водке было дело или в том, что погибший друг одобрил то, что услышал, но после того, как я покинул кладбище, у меня на душе стало спокойно и светло. И даже если меня не пустят в поселок, то, скорее всего, никакой грусти по этому поводу не возникнет. Нет так нет, поехал бы в Кольцово, ибо в Екатеринбурге меня теперь совсем ничего не держит. Может, так даже и лучше. Хлопот меньше.
Но нет, никаких проблем не возникло. Более того, Марина меня, похоже, очень ждала, ибо прямо с порога окатила, как из ведра, кучей упреков на тему: «Ну ты где катаешься, все давно остыло».
— Можно подумать, ты сама готовила, — усмехнулся я, сбрасывая с плеч рюкзак.
— Нет, — честно ответила девушка. — Но я придумала меню, а это тоже очень важно.
Надо заметить, что сегодняшний день она явно потратила с немалой пользой для себя любимой, ибо от вчерашней замарашки в ней не осталось ничего. Марина даже прическу и ту поменяла, изрядно укоротив свои волосы.
— Да-да, — верно расценив мой взгляд, подтвердила она. — Все возможные женские радости косметологии получила. А главное — вот, ноготки сделала. Даже не знаю, что меня бесило в пещерах больше — то, что я там могу сдохнуть, или отсутствие маникюрши.
— Марина Вадимовна, — негромко произнес Константин Николаевич, который по традиции отирался неподалеку от моей собеседницы. — Данные, пожалуйста.
— А, да! — щелкнула пальцами Белозерова. — Точно! Макс, у тебя же есть паспортные данные Аркаши? Не говори, что нет, не поверю.
Я глянул на нее, на охранника, а после нахмурился.
— Ой, ладно, — отмахнулась девушка. — Глупо отказываться от помощи, когда ее можно получить без каких-либо обязательств, так говорит мой папа, а он очень умный человек. Возможности Савельева — это начальник охраны — очень велики, так давай их используем? Ну как эта падла белобрысая где засветится? Не знаю, как ты, но я очень хотела бы с ним еще разок повидаться.
— Резонно. — Подумав еще пару секунд, я достал смартфон. — Константин, у тебя номер какой?
Я фоткнул паспорт Стрелецкого еще в Москве, в аэропорту, представилась мне тогда такая возможность, вот привычка грести под себя всю информацию, которая подворачивается под руку, и сработала. Но пригодилось же?
— Пробьем, — заверил меня охранник и отошел к двери, набирая чей-то номер, меня же Марина потащила в столовую, где я увидел богато накрытый стол.
— Сама не ела, тебя ждала, — сообщила она мне. — Хоть и хотелось! Так что мой руки — и за стол.
Похоже, ей нравилось изображать из себя эдакую хозяюшку. Пусть. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не острыми и колющими предметами.
