Мир Валькирий. Адаптация (СИ) - Ковальчук Алексей Алексеевич (книги без сокращений TXT) 📗
– Ну вот, а я-то думал, ты меня сейчас на руки подхватишь, и мы полетим навстречу звездам, – показательно расстроенным голосом проговорил я.
Ольга рассмеялась и шутливо ответила:
– Я могу запулить тебя на встречу к звездам, но вот шансов выжить у тебя будет очень мало.
– Нет, – покачал я головой. – Я пока не готов. Поедем лучше на джипе, но я – за рулем, – усмехнулся я.
Теперь пришла очередь Ольги делать круглые полные удивления глаза.
– Нет, мотоцикл я еще понять могу, но откуда у тебя права? Кто тебе выдал? Вам же запрещено садиться за руль, – выстрелила Оля град вопросов.
"О как! – отметил я краем сознания, – мужикам еще и эту радость перекрыли".
– Я просто умею это делать, – улыбнулся я. – Садись уже, оценишь сама.
Когда уселись в машине и пристегнулись, я дождался, пока рядом устроится Ольга и спокойно завел этот сарай. Быстро разобравшись с передачами и включив заднюю скорость, развернулся и выехал на дорогу.
Машина – класс! Дорога ровная, прямая! Пробок нет! Самое время подумать. Что сказать о вечере? Он удивил и добавил пищи к размышлению об этом мире. Первое – это взаимоотношения в высшем женском обществе. Лично я ожидал больше пафоса, заносчивости и высокомерности. Но, по факту, получилось, что при встрече друг с другом девушки, если не были до этого знакомы, общались максимально корректно и вежливо. И даже если одна из них, например, как моя Ольга, была выше не только в боевом ранге, но и являлась более значимой фигурой, как княгиня и глава сильного клана, то к ней обращались лишь чуть более уважительно, не теряя при этом чувства собственного достоинства. А если собеседницы давно друг друга знали, и при этом между ними не было вражды, то разговор проходил без использования сложных этикетных речевых оборотов, а был похож на общение двух одноклассниц,которые встретились после недолгой разлуки.
Взять ту же наследную принцессу императорского престола. С Ольгой она, да и Катей, как я заметил, общалась без всякого пафоса. Видно, очень давно друг друга знают, а с Ольгой, как мне кажется, их связывали ещё и горизонтальные отношения. Уж больно ласково блеснули глазки у обеих при встрече.
Описать отношение к мужчинам сложнее. Казалось бы, при таком их дефиците, когда их холят и лелеют с самого детства, к ним должны относиться более уважительно. Но то, что я увидел и местами ощутил на себе, мало походило на уважение. Реакция девушек походила наповедение при виде дорогого автомобиля или крутого телефона. То есть, да, это круто и было бы неплохо заиметь себе такой же, но на этом и всё. Что ещё раз подтверждает, что мужчины здесь – это дорогие игрушки, или точнее безумно крутой аксессуар, который могут позволить себе немногие.
И отношение к таким вещам показательно равнодушное за некоторым исключением. Та же Ева, увидев меня, отнеслась ко мне сначала как к вещи, достаточно интересной игрушке, которую можно было взять и поиграть, практически не спрашивая позволения у хозяйки. Кто же откажет принцессе, ведь она поиграется и вернет, да еще будет благодарна. Ну а если игрушка сильно понравится, можно и купить. Но я показал зубы, чем очень сильно удивил и заинтриговал принцессу, не просто же так она пригласила на ужин. Явно хочет продолжить знакомство, а там, может, и выторговать у Ольги право поиграть с таким экземпляром, как я. Я мысленно фыркнул, хрен ей, но только не мой, это точно.
Что же это за вирус, блин, такой, что превратил настоящих мужиков в инфантильных мальчиков, а из простых девушек сделал супергёрл?
– Оль, скажи, вы с Евой были любовницами? – спросил я.
– Да, встречались, но недолго. У нас обеих слишком сильны доминантные черты характера. Подчиняться ни она, ни я не можем, поэтому разошлись хорошими подругами, готовыми поддержать друг друга при необходимости, – задумчиво ответила Ольга.
– Мне не нравится приглашение на ужин, – вздохнул я. – Мне кажется, она захочет меня у тебя перекупить.
– Я знаю, – весело сказала Ольга. – Будет любопытно послушать, что она за тебя готова выложить.
Чувствовать себя вещью было не очень приятно.
– А если она предложит очень много? – нервно спросил я
– Ты что? – немного удивленно начала Ольга. – Решил, что я готова тебя кому-то продать?
А дальше на меня с такой яростью посыпались слова, что я даже голову в плечи втянул, столько в них было гнева. И при этом мне еще надо было следить за дорогой.
– Я тебе сказала, что ты только МОЙ! До самой смерти! И мне плевать абсолютно на всех, невзирая на их ранг и положение в обществе, потому что я убью любую, посмевшую тронуть тебя или попытаться забрать у меня. НИКОГДА НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ СОМНЕВАТЬСЯ ВО МНЕ! ПОНЯЛ?
Практически прокричав мне последние слова, она откинулась обратно в кресле, так как во время своего монолога сидела, повернувшись ко мне и практически нависнув надо мной, насколько позволял ремень безопасности.
Я покосился на неё краем глаза, крохотные проблески молний в глазах и тяжелое дыхание говорили мне, что она все еще в гневе. Её реакция меня немного напугала, но и порадовала тоже очень сильно. За меня готовы драться со всем миром, и это не может не радовать.
******
Ольга сидела на пассажирском кресле машины и злилась. На себя злилась. Да, она разозлилась сначала на Сергея, за то, что он посмел усомниться в ней. Но теперь сидела и понимала, что, несмотря на все её громкие слова, он имел полное право засомневаться. Ведь в их мире мальчики – это товар, и при этом один из самых дорогих. И если в каком-нибудь роду не могут подобрать молодой наследнице жениха, приходится искать в других родах и выкупать. Дорого выкупать. При этой мысли Ольга нахмурилась. Её мать совсем немного не успела довести такие вот переговоры до конца, пытаясь выкупить одного юного поэта из клана Морозовых. После смерти матери Ольга не стала доводить сделку до конца. Ну не понравился ей этот мальчик, еще когда мама на каком-то вечере познакомила с ним, прошептав на ухо, что уже ведет переговоры. Уже тогда этот Павел показался ей излишне слащавым. Эти мужчины, конечно, все такие, но этот Павел был какой-то чересчур приторно–сладким. А ещё в глубине его глаз она увидел страх, страх перед ней – видно было, что ему тоже шепнули, кто она такая. Бр–р–р... Её слегка передернуло от воспоминаний. В принципе, мужчины не вызывали у неё бурю восторга, даже работники элитных служб эскорта. Да, конечно, они умели доставить удовольствие. Тут Ольга мысленно усмехнулась. Только с появлением Сергея она поняла, что такое настоящее удовольствие. Секс с ним напоминал пожар, взрыв, полностью отключал мозг, оголяя все чувства, и дарил невероятное, потрясающее наслаждение. Все Ольгины любовницы и любовники подернулись серой дымкой, и теперь даже при воспоминании о самых лучших из них у неё не возникало эмоций. В том числе и последние проводы Ани не вызвали у неё тех былых чувств. И хотя Аня очень старалась сделать ей приятно, Ольге все равно пришлось местамиизображать удовольствие, чтобы не обидеть свою теперь уже бывшую любовницу.
А это его чувство просто невероятной уверенности в себе. Она видела, он не играл, он действительно считал себя обязанным быть первым в постели, в диалоге, жарко отстаивать своё мнение и при этом совсем её не бояться. Да, он относился к ней, к главе сильного клана, с уважением, но покорностью и смирением там и не пахло. Относился к ней с большой нежностью, любовью, она чувствовала его искреннее восхищение ею. Но при всем при этом, в нём сквозила какая-то покровительственная снисходительность, присущая обычно сильному по отношению к слабому. "Это я-то слабая?" – усмехнулась про себя Ольга.
А как он сегодня ей подыграл с этими Рудовыми. Услышав их фамилию, она порадовалась, что её служба так оперативно сработала и предоставила данные на новое пополнение клана Шереметьевых. В списках гостей их не было, видно, Владислава пригласила их лично, а то бы она подготовилась к диалогу получше. Но тогда она, мгновенно прокачав ситуацию, решила, что лучшего момента спровоцировать Шереметьевых на действия не будет. И сходу объявила Рудовым, что их смерть уже рядом. Было бы интересно посмотреть на реакцию Шереметьевых. Не прикрыть новый род они не могли, это слишком ударило бы по их репутации. Но и выделять значительные силы не стали бы, чтобы не оголять основные свои производства и родовые земли.
