Корректор. Книга первая (СИ) - Белов Александр Александрович (читать книги без регистрации полные txt) 📗
«Ты его прогнал? — Я кивнул, — Насовсем? — Я кивнул, — Далеко»?
«Не переживай, очень далеко»!
«Какой ты смелый»! — Глубоко вздохнула Симочка и прижалась ко мне.
После обеда мы собрались и вышли на дорогу, где нас уже ждал автобус. А в автобусе… Я не поверил своим глазам:
— Пятый! Морда твоя неудобная! Как я рад тебя видеть! — Штучный всем своим видом пытался показать, что он со мною не знаком, и вообще его тут нет. Ну просто нет совсем. Но после пары дружеских пинков, он понял, что я на него зла не держу и тоже заулыбался.
— Ну, ты как? Я же понимаю, что после каждой нашей встречи тебе было тоже не очень хорошо? — Спросил я его. Он махнул рукой:
— Не переживай, у нас на эти темы всегда по нескольку дублей припасено, так, что, всё нормально. Одно не очень приятно, каждый раз загрузка воспоминаний ликвидированного дубля. А так, — Он пожал плечами, — всё в норме, жизнь как жизнь. Не лучше, но и не хуже, чем у других.
— Ну и, Слава Богу! — Я повернулся к девочкам, — Девчата, а куда едем то, и почему без командира? — Варвара Степановна ответила так, как может ответить, наверное, только она:
— Мы бы и тебя не взяли, но приказ — капитану Авдееву развеяться, и, главное, ни о чём не думать. Приказ понятен, товарищ капитан? — Я пожал плечами:
— Приказ понят, принят, выполняется!
— Вот и чудно. А едем мы в Японию, Токио, Киото, и так далее.
Моё отношение к шопингу, как и любого нормального мужика, такое — тяжко, нудно, иногда противно, но от этого никуда не деваться. Пока девчонки бегали по отделам, Штучные принимали и укладывали покупки, мне оставалось только стоять, зевать, засунув руки в карманы. Скучно, честное пионерское. Правда, когда прошли в отдел бытовой электроники, там я откровенно завис. Блин, Япония, не просто так.
Неожиданно я увидел их. Нет, не подумайте чего, у меня нет знакомых в Японии, просто я увидел измученную, из последних сил держащую себя в тонусе мамочку, а с ней, коляске дитя, измученное жизнью и болезнью. Детский Церебральный Паралич. Думаю, этим всё сказано.
— Варвара Степановна.
— Что, Илья? Что нибудь случилось?
— Да, тётя Варя, случилось. Видишь этого ребёнка?
— Конечно, а что не так?
— Да всё не так, поймите, ребёнок не должен так страдать, и мама рядом, страдающая не меньше. — Варвара остановилась, глядя на меня:
— Ты что-то хочешь сделать?
— Я хочу им помочь. Думаю, не нарушу ли я какие нибудь запреты, табу? — Степановна так странно посмотрела на меня:
— Погоди немного, я спрошу. — Я её уже почти не слышал, во мне кипел адреналиновый водоворот. Единственное, что я зафиксировал это кивок Варвары Степановны, можно, мол.
Подойдя к маме с дочкой, я видел только их ауру. Всё остальное просто перестало для меня существовать. Внимательно вглядевшись в ауру мамы, я увидел большое кроваво-красное образование в районе левой височной доли. «Как Вас зовут»? — Я поклонился им, вовремя вспомнил, что у японцев без поклонов разговоров нет, впрочем, как и у Эссов.
«Акеми, а дочь Амико». — И женщина поклонилась.
«Яркая Красота и Умный Ребёнок. Прошу меня простить, но сначала я займусь Вашими проблемами, у Вас они более серьёзные» — Не обращая внимания на до предела раскрытые глаза и мамочки и окружающих, я стал, руководствуясь теми знаниями, что дал мне Харон, проводить процесс лечения. Для начала, я создал видимый только мне, вихревой микро портал над головой Акеми. Вихрь портала приобрёл чёрный цвет. Это означало одно — ещё чуть — чуть, и я бы уже не успевал. Постепенно подгребая кровавые связки в кучу, для того, чтобы эту кучу, затем вогнать в портал и выбросить на другой конец вселенной. Лучше в центр какой нибудь звезды. Но самое главное на сию минуту — это собрать всё кроваво-красное воинство, не оставив ни одной клетки. Как вы сами понимаете, клетки рака мозга исключительно живучи.
Ну вот, кажется, получилось. Аура Акеми сияет всеми оттенками бирюзового, а что это значит? Думаю, что каждый поймёт. Теперь очередь Акико.
Неожиданно мены кто-то толкнул в бок. Я выполз из своего состояния и не поверил своим глазам. Мы, трое, Акеми, Амико и я стояли в окружении десятка полицейских, каждый из которых направлял мне в голову пистолет. И что мне оставалось делать? Так, как в Ингушетии нельзя, здесь другие законы, другие традиции, другая вера. О, Вера! Посмотрим, насколько она здесь другая.
«Маруся, Архангел»!
«Есть, выполняю»! — вокруг послышался грохот падающего на пол оружия и падающих ниц тел.
«Я Архангел Исии! Кому из вас мешает то, что я сейчас делаю»? — Один из полицейских, подползая, пролепетал:
— Прости нас, Святейший, просто всё было так необычно, мы просто не могли себе представить присутствия здесь у нас Божественной Силы. Мы униженно просим прощения. Мы будем делать всё, что ты скажешь.
— Подойди ко мне, Накамура, я не ошибся?
— О, нет, Святейший! — В экстазе произнёс полицейский, и встал передо мной на колени. Я положил ему руки на голову. Да, парень курит много, и все его проблемы от табака.
— Накамура, ты слишком много куришь. Я сделал так, что запах табачного дыма будет вызывать у тебя позывы к рвоте. Через полгода пройдут твои головные боли, уйдут лёгочные спазмы, растворятся жёлчные и почечные камни. А ещё через полгода ты будешь снова лидером своей секции дзюдо и получишь, наконец, чёрный пояс. — Полицейский встал, не сводя с меня сияющих глаз:
— Святейший Исии! Свет твоего учения раскрыл глаза не только мне. Клянусь, я до конца жизни буду повторять твои животворящие слова всем, кто будет меня слушать. А сейчас, — Он глубоко поклонился, — продолжи дело, от которого мы тебя оторвали. — Ну, Слава Богу, можно к ребёнку вернуться.
«Маруся, в норму».
«Есть, сделано». — Я положил руки на голову девочки. Да, ребята, одним порталом тут не отстреляться, нужно минимум пять — руки, ноги, тело с головой. Но светлая память другу моему Харону. Оказывается, такие случаи у него предусмотрены. Первое, что я сделал, даже не понимая, что я делаю, я полностью обезболил тело ребёнка. Затем, уже собирая все очаги из этого букета болезней, обратил внимание на то, что в районе солнечного сплетения формируется чёрный вихрь. Так, просто замечательно, вся грязь в одном мешке, так одним мешком и отправим. Единственный нюанс состоит в том, что тут, в основном, кости. Хорошо, что детские. А на кости нужно время. Не знаю, сколько, да и насколько это болезненно, но делать надо. Кроме меня этого не сделает никто. Какая-то странная мысль в голову залезла…Я что, исключительный какой? Да ну, чушь подзаборная. Однако, косточки становятся всё прямее, мышцы набирают протеин, растут в объёме. Внутренние органы уже восстановились полностью. Ещё минут пять, косточки и мышцы. Так, а мозг? Сияет ярчайшей бирюзой.
«Маруся, похулиганим»?
«Ответ положительный — запросто»!
«Будь добра, поставь девочки капсулу памяти по биологии и медицине. Сделаем из Амико величайшего врача современности. Не возражаешь»?
«Исполнено, шеф. Всё в лучшем виде».
«Умница, Маруся». Когда я смог оторвать руки от девочки, то на меня смотрели огромные, осмысленные карие глаза, (теперь я точно знаю, откуда японские аниматоры украли эти их взгляды).
— Акеми, как самочувствие? — Судорожный глоток:
— Святейший, я никогда не чувствовала себя лучше! — Я наклонился и шепнул ей на ухо:
— У тебя был рак мозга. Сейчас твой мозг — как у младенца.
— Святейший! — Ещё одни горящие глаза, — Я всю свою жизнь буду благодарить тебя за спасённую жизнь моей дочери и мою! — Поклон в мою сторону. И неожиданно голосок из коляски:
— А я буду врачом и буду лечить больных детей. Мама, я хочу встать. Можно мне встать, Исии-сан? — Что мне оставалось делать?
Как мы возвращались — я не помню. Рак мозга и ДЦП высосали меня досуха. Непростое это дело — людей лечить, ох не простое. Ну да ладно, пооботрёмся, приспособимся. Учиться ещё надо, Харону было проще, полторы тысячи лет — это всё-таки срок, за который можно получить десяток высших образований. Вот он, видно и старался. Очнулся я уже дома. Странный взгляд Лизы я могу понять, но что в нашем доме делает Варвара Степановна и… Пятый? Степановна подошла ко мне, внимательно посмотрела мне в зрачки, кивнула:
