Восточная война (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Но нет.
Не вышло.
В ротах оказалось слишком много ручных пулеметов, сыгравшую немаловажную роль. Но главное – это карабины в руках простых солдат. Эти адаптивные «винчестеры» развивали скорострельность близкую к самозарядным образцам. На рывке и полном магазине. Удобстве же смены магазина позволяло «долбить» из этих «стволов» с боевой скорострельностью даже выше, чем у многих ранних самозарядных винтовок, практикующих пачечное или обойменное заряжание.
Получился просто шквал огня.
Когда же самые упорные японцы прорвались ближе к русским позициям, в них полетели ручные гранаты. Важный психологический фактор, окончательно переломив хребет японскому наступлению.
Воины страны Восходящего солнца не смогли. Они откатились, оставляя, как и во время первых двух атак, массу раненых и убитых. Генерал Ноги же был сломлен окончательно. А тут еще и новость подоспела о том, что Оку тоже «получил лопатой по лицу» и энергично отступает, опасаясь окружения казаками. Что вынудило Ноги быстро собираться и следовать примеру своего коллеги… спешно… слишком спешно… повод-то, конечно, повод, но генерал и отсюда, от этого побоища хотел поскорее убраться…
Деникин стоял на вершине сопки и смотрел на удаляющихся вдали японцев. Смотрел и не верил своим глазам. Голова его была перемотана. Права рука тоже. А от полка осталось едва половина в строю. Остальных ранило или убило. Последний натиск японцев оказался самый губительный. Они подошли ближе всего и вели самый продуктивный стрелковый огонь. Ибо дистанция оказалась категорически маленькой. Хуже того – боеприпасы почти закончились. Никто не рассчитывал на такую интенсивность боев. Не ожидали. Поэтому к каждой 87-мм легкой гаубицы оставалось по пять-шесть снарядов. Осколочно-фугасных, а не шрапнельных, эти еще в обед кончились. Из обычных патронов – на каждого стрелка имелось сотни по три-четыре, примерно, что совсем немного на фоне расходов отражения последнего приступа. Даже для пулеметов и то – жиденько выходило, хоть и лучше.
Не подрассчитали…
Но японцы уходили… они отступали… спешно…
И Деникин не верил своим глазам. В его голове просто не укладывалось то, что они сумел устоять… что они сумели удержаться…
[1] При массе каждой флешетты 25 грамм это означало сброс по меньшей мере 1 млн. 280 тысяч флешетт.
[2] Спираль Бруно – противопехотное заграждение в виде винтовой линии диаметром 0,7-1,3 м, свитой из нескольких пересекающихся нитей колючей проволоки, растянутой на опорах поперек вероятного движения противника.
Часть 2. Глава 8
Глава 8
1904 год, 22 мая, Ляо-Ян
Раннее утро. Пять часов.
Солнце. Туман. Тишина.
И тут вся эта идиллия разорвалась орудиями, которые в захлеб, перебивая друг друга, стали «читать свой рэп» или исполнять какую-то кошмарную композицию в стиле «а капелла». Стрелять начало все, что могло добрасывать свои снаряды до японских позиций.
В каждой дивизии имелось штатно по дивизиону длинноствольных 87-мм полевых пушек и два дивизиона 107-мм полевых гаубиц. Плюс, в интересах корпуса Ренненкампфу был придан дивизион 107-мм тяжелых пушек и два дивизиона 152-мм тяжелых гаубиц. Имелись и полевые мортиры калибром 152-мм и 203-мм, но они до японцев не добивали. Но это все – штатная полевая артиллерия. Дополнительно для укрепления обороны корпус имел два отдельных артиллерийских полка, укомплектованных 107-мм полевыми гаубицами. И целую батарею 152-мм осадных пушек, приданных Ренненкампфу для контрбатарейной борьбы. Кроме того, Ляо-Ян был усилен двумя железнодорожными дивизионами 127-мм орудий, одним 203-мм и одним 305-мм. Само собой – морских орудий, длинноствольных.
Сила!
Огромная сила[1]!
Где шрапнелью, где осколочно-фугасными снарядами она и ударила. И если полевая артиллерия работала обычными снарядами, то железнодорожная оперировала игрушками новыми, которые с собой и привезла. Кроме стреловидной шрапнели, там имелись и гранаты нового типа, точнее бомбы, если в старой классификации говорить. Это были большого удлинения относительно тонкостенные стальные чушки. У которых, вдоль внутренней поверхности корпуса, плотно укладывалась спираль из насеченной стальной проволоки. У 127-мм в один слой, у 203-мм – в два, у 305-мм в три.
Ну и взрывчатое вещество было не просто пироксилином в том или ином варианте или там тротилом, а смесью на основе гексогена[2]. Ганс Геннинг в 1899 году получил патент на способ производства этого «лекарственного препарата[3]». А в 1900 году в России уже открылась небольшая фабрика по его выпуску. Совсем крошечная, чтобы не привлекать излишнее внимание. В 1901 году еще одна, покрупнее. В 1902 еще три. И все разбросаны на просторах России, прикрывшись совершенно нейтральными названиями. Так что к началу 1904 года в распоряжении Императора были определенные запасы гексогена, которое он и применил, чтобы локально усилить свою артиллерию. Много ведь не требовалось. Чай не Первая Мировая и не Вторая. Тот же 127-мм снаряд массой около тридцати килограмм вмещал порядка четырех с гаком килограмм взрывчатого вещества. Ну пусть пять кило для равного счета. На тысячу таких «подарков» требовалось соответственно пять тонн взрывчатки для производства которой нужно было всего две тонны гексогена. Много. Но вполне терпимо. И он мог себе это позволить. Но, увы, корабельные снаряды Тихоокеанского флота и 2-ой эскадры переоснастить не успели. Хотя Император хотел. Тянули до последнего, опасаясь утечек, вот и умудрились перехитрить сами себя.
Но не суть. Главное – железнодорожная артиллерия под Ляо-Яном вдарила так, что земля затряслась. Особой надобности накрывать едва окопавшиеся японские силы ни 203-мм, ни 305-мм снарядами, да еще такими мощными не было. Там и калибры пожиже справились бы. Но Ренненкампф ударил, считая, что хуже не будет. Так и оказалось. Деморализация от обстрела такими тяжелыми калибрами стала чудовищной, не столько убивая, сколько раздавливая психику в лепешку.
А потом вперед пошла пехота и полетел дирижабль.
Наступление Ренненкампф проводил силами сразу двух дивизий, стремясь массировать свои невеликие силы. При этом артиллерия не прекращала «долбить», ведя огонь на подавление и не давая японцам сильно высовываться и обстреливать наступающую русскую пехоту.
Сначала выключились 305-мм орудия, потом 203-мм, 152-мм и 127-мм. Дальше 107-мм и, наконец, когда до японских позиций было около ста пятидесяти метров, замолчали 87-мм пушки. Из-за угрозы поражения своих.
Японцы не строили оборону эшелонировано в глубину. Это пока применялось только русскими, вкупе с концепцией гибкой обороны. Поэтому проводить так называемое «артиллерийское наступление» не было смысла. Не куда его вести. Вот «стволы» и замолчали. А солдаты, не теряя ни секунды, бегом ринулись вперед, стремясь как можно скорее достигнуть вражеских траншей. Все роты, взводы и отделения были поделены на рабочие тройки - звенья. В каждой из которых двое держало стрелковое оружие наизготовку, готовясь прикрывать товарища. А третий шел с гранатой в руке и готовился ее кинуть.
Ничего хитрого. Обычная «немецкая» «колотушка» копеечной цены. Терочный запал. Начинка амматолом. Банальность. Хоть и не все одно опережающая эпоху.
Секунда. Вторая. Третья.
И солдатики единым порывом дернули за фарфоровые кольца. А потом гранаты полетели в траншеи, откуда уже начали потихоньку высовываться японцы. По их любопытным «моськам», правда, тут же стреляли прикрывающие. Но все одно – требовалось спешить.
Раз.
И волна взрывов прокатилась по траншеям. Не очень стройная. Не очень ладная. Кое-где и мимо гранату бросили. Где-то и метателя пристрелили. Но и того, что прогремело – хватило с избытком.
Взбежав на бруствер бойцы, не спускаясь, начали расстреливать все, что копошилось внизу. Во все, даже в, казалось, мертвые тела, летели «контрольные» пули. Благо, что русские карабины lever-action позволяли работать очень быстро и ловко…
