Западная война (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (читать книги без сокращений txt) 📗
Но вот – конец.
Подводные лодки расстреляв свои торпеды, последовательно разворачивались и уходили. Самым малым ходом. А чтобы не столкнуться под водой применяли низкочастотные вибраторы, позволяющие акустикам прекрасно слышать – кто где.
Отбомбились и дирижабли. Развернувшись в своем красивом величии над дымящимся городом, и ушедшие куда-то на восток.
Фридрих же продолжал сидеть за столом и наблюдать. Каким-то чудом ни одной бомбы рядом с зданием, в котором он находился, не упало. Это немного вгоняло в тоску. Его. Официант же, оставшийся при нем, стоял бледнее полотенца и нервно улыбался. Наверное, радовался.
- Еще кофе, пожалуйста. – Наконец произнес адмирал. – С сахаром и сливками.
- Сей момент.
- И позовите там кого-нибудь, адъютанта или кто из дежурных остался.
Ему повезло. Он выжил в этом налете. Хотя, конечно, сложно оценивать – повезло или нет. По головке его за этот налет не погладят. Впрочем, наказать тоже не должны. Поэтому, дождавшись появления своих людей, адмирал допил кофе и отправился инспектировать порт и флот, точнее то, что от них осталось. Нужно все осмотреть своими глазами. И садиться за написание самого подробного рапорта наверх. Не только и не столько описание произошедшего. Нет. Меры и решение, направленные на предотвращение подобного.
Фон Ингеноль пока сидел и пил кофе под этими взрывами пришел к одному очень важному выводу. Что нужно готовиться не к «прошедшей войне» или к парированию того, что есть у потенциального противника, а к перспективным видам вооружения. Ведь русские дважды сумели удивить. Сначала в Русско-Японской войне, теперь тут. И оба раза дело было в том, что их противники просто не имели никаких внятных средств противодействия. Им просто нечем было драться. Эту войну они, очевидно, проиграли. Но это не значит, что им не нужно готовиться к новой…
[1] В данном случае описывается одна из перспективных технологий 70-х. Циркуляция керосина обеспечивала промораживание грунта вокруг сваи зимой, благодаря чему достигалась стабильность всей конструкции в целом. За лето оттаять она не успевала из-за заглубления свай, а за зиму весь оттаявший грунт вокруг свай промораживался в полном объеме.
Часть 2. Глава 5
Глава 5
1914, май 11, окрестности Кёнигсберга
Кёнигсберг пал.
И почти сразу за этим событием, в него перевели оперативную базу Балтийского флота. Ну и ударный костяк из трех новых и четырех старых линкоров. Само собой - с корветами, фрегатами, эсминцами и массой кораблей обеспечения.
Налет на Вильгельмсхафен стал шоком для всех. И для Германии, и для Кайзера и… особенно для Великобритании. В недавно отгремевшем морском сражении русские смогли нанести немцам поражение. И даже утопить что-то. Но это было в пределах разумного и ожиданий. Даже во время Русско-Японской войны, когда оказалась пущена на дно масса кораблей первого ранга, это произошло в общем-то нормальным, привычным способом. А тут…
Германский флот не был способен в ближайшие недели и даже месяцы выйти в море и за что-то там побороться. Он был побежден. С военной точки зрения этот налет не имел никакого особенного смысла. А вот с политической – имел. Император Николай давал эффектную пощечину Германии, демонстративно ее унижая. Но это то, что было на поверхности. Однако «попа заболела» не только в Берлине, но и в Лондоне, так как этот налет показал – Россия в состоянии уничтожить Гранд Флит, даже не вступая с ним в бой.
Кошмар? О да!
Особенно после позора «Японской кампании» в которой британские моряки проявили себя крайне неудачно, это выглядело натуральным Апокалипсисом. В одночасье оказалось, что Туманный Альбион – это не неприступная крепость, защищенная от всего мира достаточно широкой водной преградой и мощным флотом, а… просто большой остров. Слабый и предельно уязвимый. В любой момент могли прилететь русские дирижабли и что столицу вогнать бомбами в каменный век, что Королевский флот уничтожить. Ну или как-то еще поглумиться. А ведь был еще и русский флот с его тремя «линкорами любви», с которыми в британском адмиралтействе просто не понимали, что делать… И одна Кхалиси знает сколько еще иных сюрпризов имелось у Санкт-Петербурга.
Впрочем, если Великобритания просто замерла с бледным лицом и начала лихорадочно соображать, то Германия была просто вынуждена отреагировать. Причем быстро и жестко, стараясь сохранить лицо после такой оплеухи.
Впечатленные успешным применением цепеллина в Русско-Японскую войну, немцы «наклепали» сто девяносто два дирижабля жесткой конструкции. Не таких исполинов, как в России. Совсем не таких. Но тоже очень внушительно. Одна беда – они летали на обычных высотах, то есть, до трех-четырех километров. Из-за чего оказались крайне уязвимы для средств противовоздушной обороны. В результате, потеряв в первые дни войны семнадцать дирижаблей от огня русских полевых зениток, немцы приостановили их использование. И начали думать, что с ними делать дальше. Все-таки – мощь. И денег вложено немало. А толку?
Теперь же Кайзер приказал собрать их все в один кулак и идти на Кёнигсберг – топить русский флот. Ведь если у восточного соседа получилось, то и у немцев все сложится. Да, что-то будет потеряно. И, возможно, заметно. Однако спустить такой выпад без ответа просто не было никакой возможности. Пусть с кровью. Пусть с надрывом. Но требовалось нанести ответный удар…
Петр Николаевич Нестеров вел свой полк в бой.
Поступили сведения с границы – движется армада германских дирижаблей. Их требовалось перехватить. Сбить или вынудить развернуться – не суть. Главное – они не должны были дойти до Кёнигсберга и, особенно, до его порта.
Полк – самолетов-истребителей. Специальной постройки самолетов, проектирование которых началось задолго до войны.
Если в тяжелых бомбардировщиках России были применены паровые турбины с автоматическими аммиачными котлами на жидком топливе, то легкие фронтовые истребители получили двигатели внутреннего сгорания. Ресурс у такого мотора был небольшой – всего часов тридцать-сорок. Но он был легким, что было крайне важно. Причем выбор был сделан в пользу однорядных «звезд» воздушного охлаждения, что еще сильнее увеличивал это преимущество.
Эти самолеты сразу проектировались как истребители, поэтому и компоновались соответственно. Под стать технологиям и доступным техническим решениям. Перед конструкторами и Императором была поставлена очень непростая задача. Особенно перед монархом, который знал хотя бы в общих чертах тенденции в самолетостроении. И, поначалу он хотел пойти обычным путем. То есть, «заказать» истребитель обычной компоновки - биплан с тянущим винтом и одним или двумя пулеметами, стреляющими через синхронизатор. А последний, к слову, тоже нужно было разработать и, как он помнил, это было совсем непросто. Сам он устройство этого узла не знал и даже не представлял. Плюс балансировка. Плюс аэродинамика. И так далее. Вот что-что, а о том, как сильно влияет аэродинамика на скорость самолета Николай знал отлично. Особенно при недостатке мощных двигателей. Поэтому он остановился на биплане с толкающим винтом и правильным с аэродинамической точки зрения носовым обтекателем, куда и было установлено вооружение. И не абы какое, а целая батарея из четырех облегченных станковых пулеметов с ленточным питанием.
Корпус изготавливался практически полностью из бальзы, за исключением сварной фермы двух хвостовых балок, выполненных из тонких стальных бесшовных труб. И никакой перкали или какой еще тканевой обшивки. Фюзеляж выклеивался из тонких листов шпона, а потом красился и лакировался. Крылья представляли собой силой каркас из дерева с обшивкой из тонких листов бальзовой фанеры. При этом самолет был одноместный, не имел никакого бронирования и оборудовался наклонным лобовым обтекателем кабины для дополнительного повышения аэродинамики.
В итоге аппарат пусть и имел взлет с куда большего пробега, чем его потенциальные конкуренты, но в воздухе развивал целых сто семьдесят два километра в час и обладал ультимативным лобовым вооружением. Вот эти машинки, в составе истребительного полка, приданного в качестве усиления Северному фронту, и встретил германские дирижабли западнее Кёнигсберга.
