Кейн. Ветер ночи - Вагнер Карл Эдвард (читать полную версию книги TXT) 📗
Когда Кейн вынырнул из ночного леса, Левардос заметил, что его хозяин встревожен. Но бандит лишь покачал головой в ответ на вопросительный взгляд Кейна.. Его пергаментно-бледное лицо оставалось настороженным.
Отрывистым шепотом Кейн велел Вебру и Хай-гану немедленно вернуться в храм. В зарослях послышался приглушенный шум. Что-то ужасное и смертельно опасное бродило рядом — совсем рядом.
— Кейн! Что это? — прошептал Левардос.
— Точно не знаю, — прошептал тот в ответ. — Боулус пропал. Хеф тоже. Что-то забрало Хефа в мгновение ока. Я был в нескольких метрах… и ничего не услышал. Осталась только его нога. Лежала на земле, как брошенная кукла!
— Почему не было шума? Ты должен был услышать звон стали. К тому же человек, как правило, вопит, когда ему отрезают ногу!
Кейн еще сильнее нахмурился.
— Ее отрезали не мечом. Крови там было не больше, чем вина в опрокинутой рюмке. Какая-то тварь унесла его; тварь с челюстями, как у дракона, которые она может сомкнуть в одно мгновение и не заметив, что откусила кусок человеческого тела…
— Но такой громадный зверь! — возразил помощник. — Мы бы его увидели. Услышали…
— Тем не менее мы не слышали.
Братья выбежали из зарослей.
— Быстрей! К святилищу! — бросил Кейн. — Что бы ни бродило снаружи, но стены должны нас защитить.
Привязанные кони сорвались… послышался их топот. Секунду Кейн размышлял, не бросить ли их на произвол судьбы, однако решил, что лучше не рассчитывать только на собственные ноги.
— Верните коней, — приказал он Вебру и Хай-гану.
Войдя в храм, он понял — что-то не в порядке. Он оставил зажженный факел у алтаря — теперь тот лежал, погасший, на каменных плитах. Сетеоль исчезла.
Кейн вытащил из щели в стене оставшийся факел. Тот уже почти догорел. Может, факел у входа сам упал и погас? Но Сетеоль… Времени для домыслов не было. Снаружи раздался ужасный вопль. Другой голос — грохочущий бас Вебра — сыпал проклятиями и завывал. Затем послышалось пронзительное ржание коней, которое заглушило все остальные звуки. Кони умчались прочь.
Кейн раздул факел, и тот разгорелся ярким пламенем. Клинки мечей зазолотились, когда они с Левардосом выскочили из опустевшего святилища. Но было поздно, круп последнего из коней растаял во тьме. Оба брата исчезли. Кейн окликнул их только раз — на ответ он не надеялся.
— Тень! — выдохнул Левардос.
— Ах ты… — прошипел Кейн и высоко поднял факел.
Четких очертаний у твари не было. Можно было разглядеть лишь тень — она извивалась между деревьями, проплывала над грудами камней. Тень метнулась назад слишком быстро, и как следует разглядеть ее не удалось.
— Что это? Где оно? — тяжело дышал Левардос.
В свете факела они огляделись. Вокруг не было ничего, что могло бы отбрасывать такую тень. Не раздалось ни звука, не шевельнулась ни одна ветка.
— Что-то летающее? — предположил Кейн, хотя способ, которым охотилась тварь, опровергал такое предположение.
Факел мигал и дымил. Смола уже почти выгорела.
Когда огонь выдохся, бесформенная тень двинулась к ним в лунном свете. Ужас вонзил ледяные когти в глотки людей. Кейн, сыпля проклятиями, снова раздул факел. Искры посыпались во все стороны. Пламя полыхнуло еще раз. Тень отступила. Люди все еще не могли понять, что останавливает ужасную тварь, не давая ей приблизиться к храму.
— Возвращаемся в святилище! — Кейн приказал. — По-моему, оно ненавидит свет.
На одном дыхании, спотыкаясь на грудах камней, влетели они внутрь храма. Толстые стены, казалось, защищали от неведомого, которое таилось во тьме. Факел разбрасывал искры и коптил.
— Другие факелы у нас есть? — спросил встревоженный Кейн.
— Пропали вместе с конями и прочим добром, — вздохнул Левардос.
— Тогда давай поищем, что тут можно запалить.
Кейн прошелся по замусоренному полу святилища. Сапог наткнулся на груду гнилой древесины. Она разлетелась от пинка, превратившись во влажную, раскрошившуюся массу. Голые камни и изъеденные плесенью гниющие останки… Уцелевшая крыша уберегла храм от падающих веток, покрывавших землю снаружи, и не позволяла разрастись зелени внутри.
Мигающий огонь мог погаснуть в любую минуту.
— Неужели здесь нет сухого дерева? — выругался Кейн.
— Снаружи… — начал Левардос, оборачиваясь к дверям, и не закончил. Тень загораживала вход. Кейн бросился вперед с гаснущим факелом. В проеме вновь появился лунный блеск.
— Тут кое-что есть! — Левардос подошел, прижимая к груди охапку хвороста — несколько веток, проскользнувших через дырявую крышу.
С преувеличенной осторожностью Кейн положил факел на кучу веток. Но дерево оказалось влажным и не горело. Огонь не хотел разгораться. Кейн отчаянно раздувал едва тлеющий огонек. Краем глаза он видел тень, заползающую в храм.
Наконец ветки занялись. Робкое, мигающее пламя скользнуло по сучьям. Не обращая внимания на покрытые волдырями ладони, двое мужчин разгребли тлеющий жар и раздули огонь. Они ругались на чем свет стоит, а древесина дымила, не желая разгораться.
Кое-как костер разожгли. Луна снова засияла через двери храма. Но дымящий, так и норовивший погаснуть огонь не давал им передохнуть. А за стенами храма их поджидал невидимый охотник.
— Нам нужно больше огня, — решил Кейн. В пляшущем свете костра были видны все ветки и обломки крошащегося дерева — их оказалось совсем мало. И когда они сгорят…
— Может, освещая дорогу факелом, мы смогли бы собрать снаружи немного хвороста? — предложил Левардос. Ему не хотелось думать о смерти, которая ждала там, куда не доставал свет.
Кейн подумал о том же. Он поручил костер заботам Левардоса и отошел за факелом, брошенным у алтаря. Наклонился над ним… и нахмурился. Оказывается, факел вовсе не сгорел. Кто-то затоптал его. Кейн поднял факел и задумался. В эти критические минуты он и думать забыл о Сетеоль. Теперь ее исчезновение представилось ему в новом свете.
— Кейн! У тебя над головой!
Кейн метнулся в сторону. Лунный свет уже не стекал вниз через отверстие в крыше. Светлый круг исчез, когда извивающаяся тень проползла над дырой в крыше. Отважившись взглянуть наверх, Кейн увидел только тьму — плывущую тьму, которая заслонила звезды. Тень уже вилась над алтарем. Она скользила слишком быстро. Можно было различить лишь неясные очертания. Ощущение зла накатило на них сокрушительной волной.
— Оно не издает ни звука! — вскрикнул Левардос, когда Кейн подскочил к огню. — А размеры! И как разрушенные стены могут выдерживать тяжесть такой огромной твари?
— Тварь ничего не весит. Она вообще не материальна в нашем понимании, — буркнул Кейн, разглядев наконец преследователя. — Это нечто вроде демона — первичная, элементарная форма хаоса, сотворенная из тьмы. Тьма наделяет ее субстанцией, а свет уничтожает ее тело, показывая лишь тень ее враждебного духа. Лунный свет на нее не действует. Он не настоящий. Должно быть, она шла по нашему следу, ждала, пока наступит ночь и погаснет огонь. Если только мы сможем поддерживать костер до рассвета — ей нас не достать.
Из-за алтаря раздался смех.
— Будете жечь камни? — издевательски спросил чей-то голос. — Ваш огонь светит не так уж ярко. Скоро вам придется отправиться во влажный лес за хворостом. А если факел погаснет? Отыщете какую-нибудь истлевшую ветку, чтобы освещать себе путь? Между прочим, звезды говорят, что перед рассветом будет дождь!
Грузная фигура Эбероса показалась в оконном проеме у дальней стены святилища. Сетеоль безвольно свисала с его плеча. Запястья у нее были связаны, во рту — кляп.
Глаза Кейна полыхнули недобрым пламенем. Он сделал шаг к алтарю. Стилет сверкнул в руке Эбероса.
— Стой, где стоишь! — скомандовал он. — Иначе я перережу ее прелестную шейку — и конец. Ты и полшага не успеешь сделать. Хочешь побегать за мной в темноте?
Видя, что Кейн остановился, ученик алхимика язвительно рассмеялся:
— Значит, ты понял, какой демон охотится за тобой, Кейн! Ты ведь у нас умный, верно? Может, догадываешься, кто его вызвал, кто велел ему выслеживать, убивать? Уж наверняка не неотесанный Эберос, прислужник и мальчик на побегушках у Даматиста! — Его голос делался все визгливее. — Думаешь, я лизал подошвы этого тирана и корыстолюбца все эти годы… и ничему не научился? Кончились времена, когда я исполнял все приказы этого сукиного сына. Все эти годы я планировал побег и терпеливо оказывал ему всякие дурацкие услуги. А теперь, когда мои планы вот-вот осуществятся, я не могу позволить, чтобы кража статуэтки подорвала доверие, которое старый осел питает к своему верному ученику…
