Аллоген. Пенталогия (СИ) - Антоневич Андрей Анатольевич (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
Все подробности об укладе жизни и обычаях мирофеасцев, Виктор узнал не от главного хранителя, а от своего негласного источника…
Пока Виктор переваривал свежие новости, сам негласный источник стал заметно нервничать — его немного сплюснутый хвост принялся лихорадочно подрагивать.
— Что такое? — спросил он у мирофеасца.
— Мне пора… Главный хранитель направляется сюда, — засуетился Мекатл.
— Давай… Дуй отсюда, — разрешил Виктор.
Дракон удивленно уставился на Алексича и, широко открыв пасть, усиленно зашипел.
— Ты что делаешь? — спросил Виктор.
— Дую, — пояснил Мекатл.
— Вот, болван. Я не это имел в виду. Лети отсюда! — рассердился Алексич.
Подручный схватил лапами пустую тарелку и вышмыргнул из шалаша.
Виктор последовал за ним.
Он выбрался наружу, и приблизился к краю каменной платформы, наблюдая затем, как сверху, извиваясь красивыми белыми кольцами, к нему приближается огромный белый дракон…
Приземлившись возле хижины Виктора, главный хранитель величественно свернул тело в несколько колец и, сложив две короткие лапки у себя на груди, произнес на языке архонтов:
— Рад видеть тебя в хорошем настроении.
— Дорогой мой Ветцалькоатль, — язвительным тоном начал Алексич: — я совсем не в хорошем настроении и точно не рад тебя видеть.
— Почему? — вопросительно воззрился на Виктора огромный дракон, приподняв, торчащие из ноздрей, усы.
— Потому, что меня опять кормили парашей.
— Чем?
— А…а…а… — сердито протянул Алексич. — Я устал, есть ваши галлюциногенные грибы. Вы бы их хотя бы варили, что ли.
— Это ценный источник протеина, жиров и аминокислот, необходимых для полноценного функционирования твоего организма, — невозмутимо, уже, наверное, в тысячный раз, начал лекцию Ветцалькоатль…
— Я знаю, — грубо оборвал дракона Виктор. — Я хочу мяса.
— Белковой пищи очень мало. Тем более твоему организму противопоказаны животные жиры.
— А жрать галлюциногенные грибы мне не противопоказано?
— Теонанакатль способствует раскрепощению твоего сознания для проведения ханы.
— Не уверен я, что это чему-то способствует, потому что ничего толкового до сих пор я от тебя не узнал… Больше эту парашу есть я не буду. И вообще… Я хотел бы отсюда убраться… Видимо, Аллоген, что-то напутал.
— Что такое параша? — нисколько не смутившись, на человеческом языке спросил главный хранитель.
— Это то, чем твои «летающие наркоманы» гадят в соседней пещере, — продолжал высказывать претензии Виктор: — а я это уже почти год нюхаю.
— Прошло больше времени… — проговорился Ветцалькоатль и осекся.
Виктор достиг своей цели…
Используя наступательную тактику, он смог вывести из равновесия невозмутимого главного хранителя и заставить его проговориться. Теперь осталось его только дожать…
Алексич, пользуясь тем, что Ветцалькоатль, обронив фразу о времени, забыл закрыть зубастую пасть, подпрыгнул и, просунув правую руку ему в глотку, схватил того за корень шершавого, как наждачная бумага, языка…
— Я хочу знать, что происходит… Я хочу знать, сколько времени я здесь торчу без дела… Я хочу знать, где мои друзья… Я хочу знать, что имел в виду Аллоген… Я хочу домой… — прошипел в маленькое треугольное ухо дракону Виктор.
От удивления и боли у главного хранителя из правого глаза выкатилась огромная прозрачная слеза…
Жидкость упала в высокую траву и моментально превратилась в небольшой кристалл.
Теперь удивился Виктор…
Он отпустил язык старого дракона и поднял с травы прозрачный, удивительной чистоты, камень.
— Ты еще не готов… Ты сам не знаешь чего ты хочешь… И у тебя нет дома, — бросил на своем родном языке мирофеасец и, сердито стукнув хвостом, спрыгнул с выступа, устремившись вниз каменного колодца.
Мельтешившие в воздухе белые тела рядовых мирофеасцев, услужливо разлетались в стороны, уступая ему дорогу.
Виктор почувствовал, что грибы начали действовать и его сознание, увлекаемое стремительным потоком информации, медленно покидает тело…
Воспоминания из старой — земной жизни, разом всплыли из какого-то, давно забытого, закоулка его памяти и вернули его в начало пути…
В тот летний погожий день ему позвонили из дежурной части управления в полшестого утра.
— Поздравляю, у вас труп, — весело сообщил оперативный дежурный.
— Вот, радость, — вместо приветствия угрюмо буркнул в трубку Виктор. — Что там?
— Труп, по ходу, криминальный.
— Я уже это понял. Давай конкретней.
— В лесополосе за мясокомбинатом обнаружен обнаженный труп женщины в крови.
— Где ваша машина? — надеясь, что служебная машина за ним заедет, поинтересовался Алексич.
— Уже там, — обрадовал дежурный.
— И на чем мне туда добираться?
— Не знаю. Можешь на коне, — сострил тот и положил трубку.
Делать было нечего. Должность старшего оперуполномоченного по особо важным делам отдела по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений против личности управления уголовного розыска обязывала его выбыть на место происшествия.
Приняв душ, Виктор закрыл «конуру» — съемную малосемейку в доме, располагавшемся «у черта на куличках», и прыгнул в свой старенький «Опель».
Через полчаса, созвонившись с оперативной группой, работавшей на месте, Виктор кое-как, плутая по многочисленным дорожкам лесопарковой зоны, где пустых бутылок и использованных презервативов со шприцами, было больше чем деревьев, поцарапав о какую-то корягу передний бампер, добрался к нужной поляне, расположенной недалеко от железной дороги.
Посреди вытоптанной следственным начальством лужайки, деловито решавшей между собой, у кого в производстве будет уголовное дело, сиротливо лежал обнаженный, с широко расставленными в стороны ногами, труп женщины на вид около тридцати лет.
Крови было много…
Помимо, натекшей огромной лужи под трупом, в крови были соседние кусты и, даже, листья с нижних веток деревьев, что свидетельствовало о том, что человек вытиравший руки, был роста выше среднего. Вокруг валялось много пустых бутылок и пластиковых стаканчиков, а также различных упаковок от продуктов питания. На первый взгляд определить, что тут лежит уже давно, а что появилось недавно, кроме мобильного телефона и потрепанной сумочки погибшей, было затруднительно.
Следователь невозмутимо писал протокол осмотра места происшествия, вписывая в него все подряд, что лежало на земле. Рядом возле него стоял с грустным видом помятый участковый уполномоченный. От него Алексич узнал, что погибшая Зина была местной «пивной феей», которую он вчера возил на принудительное обследование в наркологический диспансер. А это место было намоленное и пользовалось большим спросом у лиц, злоупотребляющих дешевыми спиртосодержащими напитками.
Так и не добившись вразумительного ответа от участкового о лицах из числа ее постоянных собутыльников, Виктор перекинулся парой слов с экспертом — миловидной девушкой с томными глазами, которая ему сообщила, что, скорее всего, причиной смерти явилась острая кровопотеря в результате многочисленных разрывов внутри прямой кишки и влагалища.
Алексич внимательно осмотрел поляну и среди мусора заприметил несколько окровавленных окурков дешевых сигарет и два, сравнительно свежих, пластиковых стаканчика на одном из которых виднелись следы помады. В двадцати метрах от трупа располагалось свежее кострище с обрывками оплавленных проводов.
— Уже неплохо, — отметил про себя Виктор и пока местные сыщики, побывавшие на месте происшествия до него, пытались установить по маркировкам на этикетках от продуктов питания, где и когда они приобретались, решил отправиться в местный отдел полиции, чтобы пообщаться с главным свидетелем, обнаружившим тело.
К нему привели замызганного, заросшего лохматой седой бородой, шестидесятилетнего мужика, от которого противно разило плодово-ягодным вином. Первое, что сразу бросалось в глаза — это его лицо и борода, сплошь покрытые засохшей кровью. Судя по черным, как нефть, ладоням Федора, обрывки проводов в кострище, были его рук делом.
