Охотник за смертью: Честь - Грин Саймон (электронная книга .txt) 📗
— Ты не просто железный ублюдок, ты еще и полный идиот, — сквозь смех сообщил Рэндом. — Надо же, нашел чем испугать. Эсп-блокатором! Кем бы мы ни были, мы никак не эсперы, можешь не сомневаться.
И вновь устремившись в глубину собственного подсознания, он извлек оттуда последние искры энергии. А потом бросился вперед и преодолел пространство, отделявшее его от Фурии, со скоростью, немногим уступающей скорости света. Меч его с размаху опустился на голову молодого Джека Рэндома. Вокруг стального клинка вспыхнуло пламя. Молодой Джек Рэндом поднял руку, словно хотел отстранить сокрушительный удар. Но сверкающее лезвие с легкостью рассекло оболочку плоти, вошло в металлический череп машины, разрубило его, высекая снопы искр, а потом разрезало металлическое тело до самого паха. Фурия медленно распалась на две части. Обе они упали на землю и остались лежать там, искрясь и потрескивая.
— Но… это невозможно, — раздался металлический голос, исходящий из одной половины разрубленной головы.
— Я тоже так думал. Как видишь, ошибался, — процедил Рэндом. — А теперь тебе лучше заткнуться и умереть.
Он наступил на левую половину металлической головы и раздавил ее ботинком. Руби, подоспевшая к нему, принялась топтаться на правой половине. Затем они пустили в ход бластеры и превратили в ничто расплющенные железные обломки. Окинув взглядом долину, они с удивлением обнаружили, что все Призрачные Воины, которым удалось избежать огня, валяются на земле без всяких признаков жизни. Судя по всему, механизмы, приводившие их в движение, внезапно вышли из строя.
— Все правильно, — заявила Руби. — Этот ублюдок сам сказал, что Шаб управляет своими силами через него. Ты ведь знаешь, со средствами коммуникации на Локи просто беда. Для того чтобы сохранять контроль, им нужно было специальное передвижное устройство, то есть наш приятель, молодой Джек Рэндом. Теперь, когда это приспособление вышло из строя, все их хваленое войско превратилось в гору железного хлама. Слушай, Джек, похоже, мы с тобой снова одержали победу.
— Разумеется, — буркнул Джек. — Кто бы сомневался. Я же говорил тебе, все будет хорошо. Но ты никогда меня не слушаешь. Руби расхохоталась и бросилась ему на шею.
— Мы с тобой герои! Непобедимые герои! Мы бессмертны!
Они долго не могли разжать объятий и даже потом, выпустив друг друга, стояли рядом, наслаждаясь собственной близостью и сознанием того, что оба живы.
— Я думаю, то, что мы выжили, — это знак судьбы, — заявил Рэндом. — С этого момента я забуду о предусмотрительности и осторожности. У меня теперь одна цель — во что бы то ни стало выполнить свой долг. И пусть те, у кого есть причина меня опасаться, пеняют на себя.
— Звучит неплохо, — заметила Руби. — Однако слишком туманно. Ты имеешь в виду что-то конкретное?
— В долине все еще идет сражение. Люди по-прежнему убивают друг друга. Поспешим к ним и убедим тех, кто остался в живых, что война закончилась.
— А потом?
— Потом вернемся в Видар. И наведем там порядок.
Жители Видара буквально обезумели от радости, узнав, что легендарные герои спасли их город и планету. Разумеется, они были готовы выполнить любую просьбу Джека Рэндома, и, когда он попросил все население Видара собраться на площади у главных ворот, люди пошли с радостью. Затаив дыхание, они наблюдали, как стражники, которым посчастливилось уцелеть в битве, укрепляют на городской стене веревочные петли. Мэтью Тэллон, бывший Планетарный Инспектор, Терренс Джеке, бывший мэр Видара, и несколько десятков мятежников, преклонив колени, со связанными за спиной руками ожидали своей участи. Напрасно они вглядывались в толпу, надеясь увидеть на лицах хоть тень сочувствия и снисхождения. Горожане взирали на них сурово и неприязненно. Поблизости от Рэндома и Руби стояли на коленях де Лисл и все его приспешники, до последнего мелкого чиновника. Они также были связаны.
— Вы не имеете права! — завывал де Лисл. — Меня официально помиловали! Парламент уполномочил нас управлять этой планетой! Вы не посмеете выступить против распоряжений Парламента!
— Еще как посмею, — мрачно пообещал Рэндом. — Ты и твои люди намеревались выкачать из этой колонии все, что возможно, а потом смыться. По моему разумению, это не что иное, как государственная измена.
— Вам это так с рук не сойдет! Вы пожалеете! — возопил де Лисл. — У нас есть покровители! Могущественные покровители! Я могу назвать вами их имена!
— Не трудись. Эти имена наверняка есть в компьютерных файлах. И мы их найдем. Я хочу знать кое-что другое. Тот человек, чей выпотрошенный труп доставили в Городской Совет в двух ящиках… это ведь твоя работа?
— Нет! — что есть мочи заорал де Лисл. — Это Бентли. Поймите, это было необходимо, чтобы настроить вас против мятежников.
— А кто тот несчастный? — спросила Руби.
В ответ де Лисл только пожал плечами и перевел взгляд на Бентли. Руби подбодрила бывшего начальника охраны чувствительным ударом под ребра.
— Так кто это был? — повторила она.
— Никто, — разжал губы Бентли. — Он ничего собой не представлял. Не имел никакой ценности. Мы его просто использовали.
— Для нас каждый человек имеет ценность, — наставительно заметил Рэндом. — Этим мы и отличаемся от Шаба.
Де Лисл снова заговорил, торопливо лопоча что-то в свое оправдание, но Рэндом так зыркнул на него, что тот сразу осекся.
— Они заслужили смерть, — подал голос Тэллон. — Но мы всегда заботились только об интересах Локи. Мы подняли восстание, потому что у нас был веский повод для недовольства. Мы хотели добиться справедливости. Вспомните об этом, Рэндом! Вы, именно вы должны понять нас!
— Я понимаю, какие причины двигали вами, — произнес Рэндом. — Но вы вступили в союз с Шабом, с заклятыми врагами человечества. Вы забыли о том, что цель далеко не всегда оправдывает средства.
— Джек, — вполголоса сказала Руби. — Я не уверена, что мы поступаем правильно. Конечно, нескольких можно повесить в назидание остальным, но разделаться со всеми… это слишком Паршивец де Лисл прав. Парламент не одобрит подобной расправы.
— Пусть Парламент катится ко всем чертям, — процедил сквозь зубы Джек Рэндом.
Он сделал знак стражникам, уцелевшим бойцам армии, которую недавно возглавлял. Взгляды их, неотрывно устремленные на Рэндома, были полны благоговейного восторга.
— Вздерните всех. Без исключения
Стражники потащили осужденных к городской стене. По большей части те не сопротивлялись и не издавали ни звука. Только де Лисл пронзительно визжал, всхлипывал и брыкался до того самого момента, как петля, стянувшая его горло, . навсегда лишила его возможности дышать. Тэллон устремил на Рэндома и Руби взгляд мученика и возвысил голос так, чтобы его слышали собравшиеся на площади люди.
— Эти двое — монстры! Не доверяйте им! В конце концов они предадут вас, потому что вы — всего только люди, а эти двое — нет. Они монстры! Монстры!
Петля обвила шею Тэллона, и речь его завершил предсмертный хрип. На городской стене Видара висело уже много политиков и мятежников, и толпа приветствовала каждую новую казнь возгласами радости и одобрения.
Руби пристально взглянула на Рэндома.
— Мы поступили правильно, — произнес он. — Все они запятнали себя. Все заслужили смерть
Шел дождь. Проливной дождь. На планете, известной под именем Лакриме Кристи, дождь начался несколько миллионов лет назад, и никаких признаков того, что он когда-либо кончится, не наблюдалось. Питаемый огромным океаном, дождь сплошным потоком извергался с вечно затянутых тучами небес на единственный материк, от края до края поросший непроходимыми джунглями И так изо дня в день. Планета Лакриме Кристи не знала ни лета, ни зимы, ни солнца, ни снега.
Вся жизнь злополучных колонистов проходила под дождевыми струями. Впрочем, к здешним жителям не слишком подходило слово «колонисты». На Лакриме Кристи они оказались отнюдь не по собственной воле. Когда-то люди в перчатках, шлемах и масках доставили их на грузовые космолеты и погрузили в специальные отсеки Тех, кто пытался сопротивляться, убеждали при помощи пистолетов и электростимуляторов. После долгого тяжелого путешествия, во время которого будущие колонисты предавались не радостным ожиданиям, а горьким мыслям, их выбросили, точно ненужный хлам, на эту проклятую планету. Теперь у них не было другого дома, другой жизни. Специальные корабли время от времени доставляли самое необходимое, но это было единственным проявлением милосердия Империи по отношению к жалким изгоям. Никого не заботило, живы несчастные колонисты или умерли. От них требовалось только одно — оставаться там, куда их поместили. Цивилизация и человечество раз и навсегда отказались от этих людей. Однако наперекор всему колонисты не только выжили, но даже добились процветания — конечно, на свой собственный лад. Возможно, они сделали это назло тем, кто обрек их на жизнь под вечным дождем.
