Наблюдатель (СИ) - Широков Даниил (книги txt, fb2) 📗
— Боли? — выгнула бровь Анко. — Как только я поняла, что он жив, я почувствовала только облегчение. Он ведь… Сейчас похлопал меня по плечу, сказал, что отойдёт ненадолго, а потом свалил без адекватного объяснения?
Арт потерял дар речи, уставившись чародейке в глаза.
— Даже не думай, он не вернётся, — пожала она плечами, улыбаясь. — Всегда таким был. Когда я думала, что поняла ход его мыслей, он бросал что-то такое и сваливал в неизвестность под глупым или пустым предлогом. Все три варианта верны, да? Да и плевать. Мне всего-то нужно развалить кабины тварям с тентаклями, за ними — Сангвину, за ними — церкви и остальным. А потом и катастрофу с твоей помощью прикончить. Делов-то!
— Если честно, я тоже порой не понимаю, о чём Фолл думает, — тяжело вздохнул Арт, устало потирая переносицу. — Мы уже столько времени живём бок о бок, а я до сих пор узнаю что-то, о чём он решил умолчать.
Анко заговорила вновь лишь через несколько минут, когда тишина стала совсем уж жгучей.
— Это его способ выживания в Крэйне. Взвалить на себя всю ответственность, прыгнуть в пекло — и никому ничего толком не рассказать. Фолл наверняка часто говорил о том, как важны товарищи и связь, что скрепляет вас воедино. Вот лицемер! Он никогда ни на кого не надеялся. Это я могу сказать тебе с полной уверенностью.
Фолл брёл сквозь чащу, а на его лице проявлялись чувства — смесь разочарования, раздражения и печали.
— Даже Сад… Я полагаю, был создан исключительно по причине того, что самостоятельно поддерживать шаткое равновесие, баланс сил в Крэйне, у Фолла не получалось. Конечно, он ценил и ценит нас, как друзей… Но всё самое важное он решает самостоятельно. Всегда решал. Вряд ли это изменилось, когда он помер.
Арт задумался. У Анко не было причин ему врать — более того, чародейка откровенничала, что было редкостью для неё. Обычно она сводила всё в шутку или едко комментировала мысли и действия парня, но сейчас всё было с точностью наоборот. Весь её сарказм, вся её натура обратилась против Фолла. Арт вновь вспомнил слова Джей — её просьбу не доверять первому герою. Действительно ли он так верит в Арта и в его способность победить катастрофу? Что на самом деле движет Фоллом? Кто он, на самом деле, такой?
— Я знаю, о чём ты себя спрашиваешь, — рассмеялась Анко, вытягивая ноги. — Доживёшь — может, даже получишь ответы. Знай одно, парень. Кто бы тебе что не говорил, вы с ним разные. Искренность, которую я наблюдала… Её не подделать. Для тебя друзья — это друзья. Товарищество — это товарищество, дружба — это дружба. Нет двойного дна, нет этого идиотского "Я сам". Ты не умеешь обманывать себя, и уж точно не умеешь обманывать других. Скажи-ка, Фолл рассказал тебе о том, почему Сангвин стал тем, кем стал?
— Да… Довольно подробно, — кивнул парень.
— "Перестал быть человеком"… — усмехнулась чародейка. — Интересно, а когда он перестал им быть? Знаешь, Арт, это ведь не обязательно должно быть столь пафосно, как это произошло с Сашей. Это может происходить постепенно, шаг за шагом… Сперва ты доверяешь только себе, думаешь только о себе и своей цели, затем отбрасываешь любые чувства и связи ради той же цели, потом жертвуешь тем, что ценил больше собственной жизни… Ты явно видел больше, чем поняла я. Не попадают ли мои слова, ха-ха, прямо в точку?
Обман Арта, Ирис и Лорелеи.
"Быть героем — это делать то, что нужно, тогда, когда нужно".
Смерть Миры.
"Не всегда наши поступки, Арт, однозначно белые или однозначно чёрные. Они могут быть… И серыми".
"Не доверяй первому герою".
"Перестал быть человеком… Интересно, а когда он перестал им быть?".
— Я… Не знаю, Анко. Мы не можем залезть другим в голову, чтобы посмотреть, о чём они думают. Рано делать выводы… Вернее, я боюсь их делать. И поэтому — не хочу.
— Сперва думай — потом действуй, — одобрительно кивнула чародейка. — Хороший подход. Ха-а… — она выдохнула, повернув голову к парню. — Ты прав. Мы не можем. Остаётся надеяться, что наши поступки скажут то, что смогут.
Да. Поступки говорят громче, чем слова.
Голос Джикаи раздался в голове Арта тихо, словно она сидела в шаге от него.
— Ну, нам всем есть, над чем задуматься, — поднялась Анко, помотав головой, чтобы избавиться от навязчивых мыслей. — Впереди много часов ничегонеделанья. Постарайся расслабиться — ты нам нужен с кристально чистым разумом.
— Хорошо. И Анко… — чародейка остановилась, посмотрев на него через плечо. — Спасибо. Я уже не знаю, кому и чему верить… Но благодаря тебе я хотя бы верю самому себе.
— Прекрасно, — улыбнулась она. Кажется, впервые за долгое время в её улыбке не читалось безумие или издевательство. — Не теряйся, парень.
— Ага.
Началась рутина, уже хорошо знакомая как Арту, так Лорелеи с Ирис. Тренировки, поздний обед, затем ранний ужин, разговоры в полутьме, потому что устраивать костёр в таком лесу было бы крайне глупой идеей. Кто-то из легионеров готовил барбекю в земле — нафаршировав мясо в выпотрошенную печень адской гончей, в полуметровое углубление в почве запускались два или три огонька, остававшиеся прямо возле свёртка. Через полчаса в воздухе разлился приятный аромат запечённой свинины. Поужинав, небольшой отряд устроился на ночлег. Часть воинов Легиона рассредоточилась по лесу, чтобы наблюдать за движениями на стенах Крила и держать подальше случайных путников. Много кто бежал с юга на север — и далеко не всегда это были большие группы. Отдельные отряды искателей приключений, семьи на повозках, одиночки с небольшой сумкой за плечами… Такова война. Не всё в ней — кровь, но всё в ней — боль.
В палатке Арта к ночи всё провоняло отборным пойлом. Крон волновался за паренька — особенно после того, что случилось в саду на первом острове Ливиграда. Раз враг смог подобраться так близко, то не исключено, что он не мог напасть на них даже здесь, на таком отдалении от основных войск. Будь то церковь, ассасины Золотой Империи или ещё кто-то — слепой гном упёрся, отказываясь покидать Арта даже после пятой бутылки, разделённой на двоих. Старый бородач рассказывал о своём прошлом, травил анекдоты, которые парень едва понимал, матерился, когда кто-то просил его говорить потише, и то и дело хватал Арта за руку, словно боясь, что его кто-то утащит. Его — в смысле Арта, не Крона.
Ирис до сих спарринговалась с Эсмеральдой, испытывая своё воображение. Дар Бога Войны постепенно раскрывал перед девушкой невероятные возможности — ещё во время сражений с церковью Единого Бога Ирис проявила себя как серьёзный стратег и командир целой армии, ибо теперь она могла смотреть, слышать и чувствовать телами тех, кого призвала. Снайперы, умело проникавшие за укреплённые позиции и выжидавшие момента, чтобы всадить пулю в затылок врага, полноценные саботажники, закладывавшие мины и взрывчатку, артиллерийские батареи, сметавшие даже укреплённый чарами камень, громилы, державшие в руках дробовики размером с гнома… Танки. Не Т-34, кое-как вызванный девушкой в деревне на северных пустошах, а здоровые боевые машины, стойко державшие удары аж высшей магии. Бронетранспортёры. Авиация — пока только вертолёты, но и этого было более чем достаточно. Сад одерживал победу за победой без потерь благодаря способности Ирис, с которой мог сравниться разве что дар Комодо Анко.
Навыки Лорелеи перешагнули предел семи баллов, достигнув твёрдых восьми. Так, по крайней мере, оценивал её сейчас Фолл, забежавший к Крону и Арту на огонёк. Под жаром её пламени трескались камни и плавились зачарованные доспехи, ветра сметали целые крепости в пыль, а големы из бушующих потоков воды легко отражали направленный белый эфир. Лори постоянно практиковалась, шутки ради бомбардируя земли по дороге высшими заклятьями. На ней трепыхалась боевая роба архимага — та, в которой когда-то сражалась Мира. В руках же Лори держала выполненный из ветви Иггдрасиля посох с двумя загруглёнными концами, на навершии каждого из которых покоились алмазы. Реликвия, принадлежавшая её мастеру, теперь применялась по назначению. Должно быть, Мира знала, на что идёт, поэтому и не взяла с собой столь важные для любого мага вещи. Под руководством Кирагаса она научилась медитации, что позволило волшебнице смириться с собственным решением и принять жизнь так, как есть. Сражение с Никкодином на многое открыло ей глаза.
