Изгой. Пенталогия (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
– Пусть настоится. А ты снимай давай доспехи и рубаху. Глянем твое плечо.
Я молча подчинился и с помощью Рикара начал снимать надоевшие доспехи.
– Тебе уже сказали о гостях? – словно мимоходом спросил священник.
– Какие еще гости? – насторожился я, замерев с поднятыми руками.
– Незваные, – ответил отец Флатис. – Намедни шурды к нам наведывались. Да ты доспехито снимай, чего застыл, словно истукан каменный?
– Да какие тут доспехи! Когда приходили шурды? Сколько их было? Сгархи или пауки были?
– Не знаю, сын мой. Я сам шурдов не видел – пока на стену поднялся, они уже ушли по ущелью. Стража их заметила и тревогу подняла. Слава Создателю, дело к вечеру клонилось, и все люди уже в форте были.
– Рикар, беги за Тезкой и братьямикаменщиками, – приказал я. – Пусть немедленно идут сюда.
– Уже бегу, – отозвался здоровяк, поспешно вскакивая на ноги.
Пока я нервно дожидался хозяйственника, священник бесцеремонно вытряхнул меня из кожаных доспехов и рубахи. Следом пришла очередь повязки, и здесь мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не заорать в голос – нарезанные из одежды бинты присохли к ране и отлипать не хотели. Последовать моему робкому предложению и отмочить бинты теплой водой священник отказался, буркнув, что нечего, мол, хныкать, словно ребенку – мужчина должен уметь терпеть боль и страдания. Себя я считал мужчиной (несмотря на глубокие сомнения Рикара в моем «орелике») и поэтому терпел как мог, пока священник снимал бинты и с задумчивым видом ковырялся в ране длинными пальцами. Наконец он оставил мое многострадальное плечо в покое и, глядя на вытекающую из потревоженной раны кровь, произнес:
– Дело плохо. Сильно поврежден плечевой сустав. Внутри раны идет заражение. Стефий лечил тебя наложением рук?
– Да, – несколько заторможено кивнул я. Такого сокрушительного диагноза я не ожидал.
– Глупый мальчишка… – вздохнул священник. – Он не заметил раздробленной кости и просто залечил всю рану сразу. Теперь внутри кости идет воспаление.
– И что теперь?!
– Теперь придется отнять руку по плечо, – развел руками отец Флатис.
– Что?! Как отнять?! Вы что?!
– А что я?! – благодушно удивился отец Флатис, затем его лицо разительным образом посуровело, он продолжил уже холодным тоном, чеканя каждое слово: – Разве это я бросил всех и отправился за десятком мешков зерна?! Я?! Разве это я оставил людей гадать, вернется их предводитель или нет?! Думаешь, несколько лишних мешков еды смогут заменить твою потерю?! Только милость Создателя позволила тебе уцелеть и вернуться обратно! На месте Тифия мог оказаться ты сам! И лежал бы сейчас со свернутой шеей в ожидании похоронного обряда! Глупец! Мальчишка, посчитавший себя бессмертным!
– Послушайте, святой отец, – опешил я, стараясь остановить не на шутку разошедшегося священника.
– Нет, это ты послушай! – рявкнул отец Флатис. – Твои люди безоглядно доверяют тебе. Верят, что ты сможешь сохранить жизни их детей в этих проклятых Создателем землях! И что ты делаешь?! Отправляешься в полные смертельных опасностей дали лишь с горсткой плохо вооруженных людей! Сколько можно испытывать судьбу?! Может, хоть потеря руки сделает тебя более осмотрительным? Может, тогда ты останешься в форте, как и положено мудрому правителю?!
– А что прикажете делать?! – вскочил я, в ярости взмахнув рукой и окропив землю кровью из открытой раны. – Дохнуть от голода?! Вы когда в последний раз заглядывали в кладовую?! Половина полок пустая! Если шурды узнали о нашем поселении, то теперь и про охоту можно забыть! Что делать?!
– Ты – предводитель! – в свою очередь сорвался на крик отец Флатис. – Если надо привезти зерно из дальнего поселения – пошли людей! Зачем лезешь сам?! За последние месяцы ты побывал везде – подземелья, леса, реки и водопады! Получил столько ран, сколько имперский солдат не получает за все время службы! Сколько еще удача будет улыбаться тебе?! Поверь, настанет момент, и стрелы шурдов или звериные клыки настигнут тебя! Что тогда случится с теми людьми, кто оказался здесь только изза тебя?! Что?!
Замолкнув, священник последний раз ожег меня яростным взглядом, отвернулся и пробормотал:
– Решать тебе. Думай сам. А рука… рану я сейчас почищу, и через неделю вновь можешь отправляться в следующий поход.
Сдувшись, я обессилено опустился на лавку и замолк, глядя в пол. Ответить было нечего. Старик был абсолютно прав. Уже второй раз я отправлялся в дальнюю вылазку и успешно возвращался обратно относительно целым и невредимым. На этот раз я отделался легким испугом и несколькими ранами. В следующий раз удача может отвернуться от меня, и тогда мои люди вернутся обратно с хладным трупом на руках.
Подняв голову, я обратился к священнику:
– Отец Флатис… вы хоть раз в своей жизни ощутили себя на моем месте? Когда приходится ободряюще улыбаться ждущим от тебя чуда людям, а сам со страхом ждешь следующего дня… Когда каждый день охотники уходят за добычей, а ты не знаешь, вернутся они или навсегда сгинут в дебрях Диких Земель?.. Как я могу отправить людей в объятия смерти и спокойно ждать их возращения?
– Был ли я на твоем месте? Был… – глухо ответил священник, и я заметил, что его руки мелко дрожат. – Был… Бремя власти невыносимо тяжело, но комуто приходится взвалить его на себя и принимать нелегкие решения. В тебе сосредоточены надежды людей, и нельзя попусту рисковать собой. Когда падешь ты, падут и они. Лишь вера в тебя придает им силы. Помни об этом.
– Я запомню ваши слова, – кивнул я и, желая поскорее сменить тему, указал на плечо: – Может, подлечите рану, а то на самом деле руку отрезать придется.
– Не придется, – хмыкнул священник, нагнувшись над Стефием и вливая ему в рот травяной настой. – В ране начиналось заражение, но ктото ее хорошенько почистил. Осталось только сменить повязки и на время забыть о занятиях с мечом.
– Забыть о занятиях с мечом? – обрадованно переспросил я. – Святой отец, вы, главное, не забудьте это Рикару сказать – насчет занятий. А что с церковью?
– Растет как на дрожжах! – улыбнулся отец Флатис. – Богоугодное дело всегда быстро делается! Скоро крышу положим, а там и до первого молебна недалече!
Закончив давать Стефию лекарство, священник занялся моей рукой, и следующие десять минут мне было не до вопросов. Но все когданибудь кончается, и вскоре я с облегчением смотрел на плечо, скрытое под свежей повязкой. В довершение всего, отец Флатис вручил мне кружку, наполненную непонятной густой жидкостью бурого цвета, и велел выпить до дна. Подчинившись, я выпил все до последней капли и скривился от разлившейся во рту дикой горечи.
К счастью, в лечебницу зашел Рикар и сунул мне в руку кружку с вином, которую я с наслаждением сразу же ополовинил. Отец Флатис скорбно покачал головой, но промолчал.
Вслед за Рикаром зашли братьямастера, Литас и самым последним робко появился Тезка, взглянул на мое перекошенное от горького лекарства лицо и, протянув ко мне руки, зачастил:
– Господин! Ну откуда мне было знать? Теперьто что уж серчать? Не знал я!
– А? – все, что я смог сказать в ответ на столь бурное словоизвержение. – Что ты не знал?
– Что этот хмырь рыжебородый с вами пришел, – непонятно объяснил Тезка и смущенно присел на краешек скамьи. – Вы уж не серчайте, господин. Да и не сильно я ему врезал, недельку с синяком походит, а там и рассосется.
– Стоп! – не выдержал я. – Ничего не понимаю. Давай успокойся и расскажи по порядку. Что за рыжебородый хмырь, где ты его видел и почему ты его ударил.
– Да тут и рассказывать нечего, господин, – всплеснул руками хозяйственник. – Выхожу я, значит, из кладовой…
– Лучше сказать – выползаю я из логова, – заржал здоровяк, но, наткнувшись на мой взгляд, осекся. – Ладно, молчу, рассказывай давай.
– Выхожу я из кладовой, – начал с начала Тезка, – прихватил с собой корзинку с кореньями для кухни и иду себе спокойно, никого не трогаю. Тут смотрю – дверь отхожего места заскрипела и оттуда этот хмырь низкорослый высовывается. Глазища сверкают, мокрая борода колом торчит, лицо от грязи черное, вонь от него несусветная! Точьвточь как священники в проповедях бесовское отродье описывают! Я как увидал, так собственным глазам не поверил сначала! Все, думаю, не иначе геенна огненная под нами разверзлась, и бесы в гости пожаловали! А пояс с оружием, как на грех, в кладовой остался! Стою ни жив ни мертв, за лежанками схоронился! Бес не спеша так огляделся, в яму на языке своем бесовском чтото проблеял – вылазьте, мол, никого нету – и прямиком к кухне! Я за ним следом! Гляжу, он с первого стола кусок хлеба цап – и давай жрать, только крошки летят! Тутто сердце мое и не выдержало! Подскочил к нему и кулаком в харю его наглую со всей мочи врезал! Откуда мне знать было, что это посланные вами гномы?! Я добро наше спасал, – закончил исповедь Тезка, виновато заглядывая мне в глаза.
