По зову полной Луны (СИ) - Ковалёв Максим (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
Они пошли сквозь ночь и буераки. Таясь под сенью деревьев от холодного взора высматривающей их луны. Они бежали от её свирепых слуг, лишившихся Дара своей бледной Хозяйки.
По пути Лопух, а за ним и Аргуст теряли сознание. Но обоих удавалось быстро привести в чувство. Воды не осталось ни капли. Командор взял маэдо под локоть, когда тот оступился в очередной раз, едва не упав. Что-то спросил. Зеленоглазый покачал головой, и Шрам уже не выпускал его руки.
Когда совсем рядом раздался тяжёлый топот, они повалились на мягкую подстилку из иглиц, боясь лишний раз вздохнуть. Нечто огромное проследовало мимо в темноте, обламывая ветви. Они ещё долго не решались двинуться с места.
Юлиану казалось, что они идут всю ночь напролёт и за это время уже давно должны были достичь обещанной стоянки. Роса с только ещё озеленяющихся кустов, которую он сгребал и слизывал с ладоней, даровала мимолётное облегчение. Встретилась впадина с талой водой, пить из неё они не стали. Среди древесных стволов, мимо которых они проходили у их замшелых корней ему виделся блеск круглых глаз, неотрывно следящих за каждым их шагом. Провожающих, а затем смотрящих им в спины. Тупая усталость стёрла все, даже самые примитивные мысли. Его хватало лишь на то, чтобы поднимать ноги. Всё натужнее и натужнее. Какие у него тяжёлые сапоги. Стражник уверился, что уж он точно не дойдёт. Сейчас свалится и испустит дух. Его искра погаснет, хе-хе…
А потом их окликнули.
Двое с арбалетами и один с мечом, чьё лезвие тускло сверкнуло в уже, оказывается, начавшем проясняться сумраке. Им велели остановиться. Юлиан разлепил когда-то успевшие сомкнуться веки. Они стояли посреди поляны, а вокруг них в серебристых завихрениях тумана вились рои изумрудных «светлячков». Сперва он вздрогнул. В любом случае, это было красиво…
— Свои! Не стреляй! — наперебой захрипели Шрам и маэдо.
— Это командор! Пресвятые Небеса, они вернулись!
Оружие было опущено. К ним подбежали. Но тут мир потерял свою твёрдость. Люди, деревья и светлеющее небо съехали на сторону. Охотившаяся за ними луна скатилась за горизонт. Земля же резко прильнула к самому лицу, так что Юлиан ощутил её вкус на губах. Она была влажной.
Очнулся он только к вечеру следующего дня. По крайней мере, Лопух утверждал, что с их побега из катакомб прошли почти сутки. Чувствовал себя Юлиан неважно, но на другое рассчитывать и не приходилось. Приятель, нос которого распух как помидор, а дважды раненная рука висела на перевязи, рассказал о том, что с дождавшимися их на месте стоянки рыцарями они скоро нагнали основной отряд и теперь все вместе отступали к имперским землям.
Конечно, их преследовали. И древни, и карлы. Но после безумия, случившегося в подземном храме, великаны вели себя… ну, пришибленно. Оторваться от них не составило труда. Что значит «пришибленно», объяснить Лопуху удалось не сразу.
— Вроде как, опять деревенеют они, — пытался растолковать он, гнусавя и хмуря лоб. — Становятся медлительными и тугодумными, как раньше. Их у того урочища, говорят, штук пять завалили! А недомерки без громил, что возница без лошади. Так что, не волнуйся. Ещё немного и мы выберемся из этой глухомани.
Юлиан согласно кивал. В висках шумело, глаза закрывались сами собой, и тогда в них возвращались зелёные всполохи.
Отряд брёл через лес смешанной толпой. Мелькали заросшие бородами осунувшиеся лица. Бежало несколько собак, уцелевших во всех передрягах и не отбившихся от людей. Лопух шёл рядом с носилками, на которых двое вояк несли ослабшего Юлиана. Ещё десяток носилок, сделанных на скорую руку из одеял и кое-как обтёсанных жердей, двигались впереди и позади. На одних из них лежал господин Аргуст. Неведомо как продержавшийся, пока они уходили от руин, теперь маэдо пребывал в беспамятстве, и жизнь в нём едва теплилась, хотя серьёзных ран на теле не имелось вовсе. Походный лекарь утверждал, что всему виной были перенесённые им магические удары. Командор в храме вытащил Аргуста из самого пекла, но запоздалая плата всё же настигла того. Говорилось о высоком риске, что если даже маэдо очнётся, то до конца жизни может остаться калекой. Не в телесном, а в умственном отношение. Прецеденты имелись. Лекарь делал, что мог; левую глазницу у него самого прикрывала окровавленная повязка.
— А так, всё хорошо, — подытожил Лопух. И тут же хлопнул себя по лбу. — Что ж я… Сольен ведь тоже спасся! Это он тогда громыхнул в лесу. Представляешь, один выбрался из катакомб, расшвыряв чарами всех недомерков!
— Теперь я готов поверить, что он действительно выдающийся чародей, — прошептал Юлиан.
Его вновь смаривало. С Сольеном они были едва знакомы, но то, что удалось выжить ещё кому-то из пришедших к ним на выручку, радовало. Если б не несчастье с маэдо (принцем), можно было считать, что с троицей Вседержителей они разделались малой кровью. Кровью Луи и других… Видимо, мозги ему всё же поджарило. За эту победу они заплатили высшую цену — людскими жизнями. Но они победили. И, наверное, это важнее.
— Сольен с Герой сейчас за ранеными следят, — продолжал Лопух. — Гера мне вон руку заживила. Говорит, то рука, то плечо, а я мне всё бы хны! Нос-то ладно, сам пройдёт, у них без того дел хватает… А как Сольен в храме вдарил! Жаль, к то штуке в центре прорваться не вышло. Потом и по нам заехали. Я уж приготовился душу Богу отдать, но Сольен прикрыл. Он же, когда выбрался, велел сигналить отступление.
— Просто герой. — В боку болезненно ныло. Юлиан осторожно ощупывал стянувшую живот повязку. Кости вроде целы, а синяки и ожоги ему смазали целебной мазью, так что те напоминали о себе не столь уж настойчиво. Словом, жить можно.
Лопух поправил укрывающее приятеля одеяло. Собственных ран и ему хватало, но шагать на своих двоих он мог вполне.
— Что Сольен — герой, никто не спорит. Только, на кой чёрт, ему понадобилось ещё и старика вытаскивать? Этого я не понимаю, хоть убей.
— Что?! — дёрнулся и сразу скривился Юлиан. — Мэтр жив?
— Вот и я про то — лучше бы ему сдохнуть под землёй. Оно бы всё справедливее было.
— Кх-м… Значит, маг снова с нами? — Юлиан также предпочёл бы, чтобы старик остался в катакомбах. Убившие Луи «обращенцы» вряд ли набросились на него по своей воле, которую у них напрочь отшибли. — И как командор на это смотрит?
— А никак. Шрам хоть едва сидит в седле, но мечется точно угорелый. Ему отряд выводить надо, а до прочего дела нет. Да и… старик совсем того.
— Что «того»? Ты можешь по-человечески объясняться?
— Спятил он. По полной! — Лопух скорчил рожу, призванную выразить его крайнюю неприязнь. — В храме они с Сольеном едва не поубивали друг друга, а теперь он за ним равно, как за дитём ухаживает. Даже кормит с ложечки. Мэтр не то, что поесть сам не может, — нужду под себя справляет. Ничего не соображает. Я и говорю, на кой он Сольену сдался?
Юлиан лишь таращил глаза со своего ложа.
А мимо проплывали древесные стволы: золотистые сосновые и насупленные, с мохнатыми лапами до самой земли еловые. Бессчётный одноногий легион. Было так спокойно. Почти хорошо.
— Ладно, тебе отдыхать надо. — Лопух легонько потрепал его по спутанным волосам. — Ребята, вы уж с ним поаккуратнее. Я бы сам с радостью понёс, да рука не поднимается. Но за мной не застоится. Вернёмся в Жестянку, такую пирушку закачу, будь здоров!
Рыцари что-то пробурчали в ответ. Вроде как, выразили своё полное согласие.
Носилки покачивались в такт шагам. Тихие голоса отряда сливались с шелестом леса в убаюкивающий мотив. Голубые клочки неба плескались в переплетении ветвей. Юлиан смотрел на них и всё думал о том новом повороте, что совершила чреда и без того невероятных событий, участниками которых им довелось стать. И, главное: долго ли ещё продлится этот их поход?
Утомлённый он снова уснул.
12
Истерзанный отряд пробирался через чащу. Стрый Лес ворчал, стонал и скрипел, желая, чтобы чужаки, принёсшие столько шума, скорее покинули его пределы. А ведь Он предупреждал.
