Гарь (СИ) - Янева Вета (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗
— Она знала, куда идти. Я думаю, нам следует пойти в ту сторону, где был плащ.
— Жаль снега нет, — всхлипнула Ольха. — Пошли бы по следам.
Лина не ответила. Она напряжено вглядывалась в прорехи между деревьями, стараясь разглядеть хоть что-то знакомое, что-то отличное от бесконечного леса. Ощущение, что их просто бросили, накрывало её с головой, хотя она прекрасно понимала, что с подругой, скорее всего, случилось что-то ужасное.
Но ничего, они же не так далеко ушли. Сейчас быстро выйдут к терему, соберут дружину и найдут Ведану.
— Покричи её ещё!
— Ведана! Ау! — закричала Ольха. — Ты нас слышишь? Ведааааанааааа!
Лес снова остался безучастным. Ольха тихо заплакала. Лина сжала её ладонь.
— Видимо, она уже у терема. Не волнуйся, мы дотуда быстро дойдем. Не плачь, пожалуйста. Она сказала Никите куда мы ушли, а уж он с собаками нас быстро найдёт.
Это немного успокоило плачущую служанку.
Сухостой цеплялся за юбки, репей лип к подолам. Кукушка звучала издевательски, каждое её “ку” превращалось в: “Ха! Дурочки! Вам всего ничего осталось жить!” Хруст веток за деревьями казался крадущимся зверем.
Дядя всегда говорил Лине, что голова должна быть холодной, а сердце горячим. Но он никогда не говорил, что делать, если заблудишься в лесу в конце зимы.
А этот совет ей бы сейчас больше пригодился.
Пока они шли вслед за надеждой, стемнело окончательно, и княжне пришлось признать, что направление они выбрали неверное. Остановилась, чтобы не уйти ещё дальше.
— Нет, Ольха. Давай повернём назад. Рано или поздно мы выйдем к поляне.
— Может, останемся на месте? Они нас сами найдут, если Ведана и правда скажет Никите про то, что мы потерялись. Так будет легче отыскать. Правда же?
— Да, — кивнула Михалина. — Ты права. Давай останемся на месте.
И они остановились между двумя совершенно невыразительными деревьями. Стволы их скрипели. Холодный ветерок пробирал до костей.
— Ты можешь развести костёр? — спросила Лина у служанки.
— Я могу попробовать…
Ольха присела на корточки, пошарила руками, потом в паре шагов левее повторила процедуру, но быстро вернулась к княжне.
— Не могу найти ни одного камня… Может, попробую прутьями. Давай подойдём к тому орешнику, я попробую содрать с него ветки. Я этого никогда не делала, только видела, как Шура делает.
— Кто такая Шура? — спросила Лина, чтобы хоть что-то говорить. Она была почти уверена, что Ольха уже не раз рассказывала.
— Такой. Муж моей сестры. Старшей сестры, — служанка обдирала куст. — Замечательный парень, умеет всё: и кадриль плясать, и силки на зайцев ставить, и костёр разводить. Сестра всё шутила, что Свет Шуры так ярко горит, что не нужно ни огниво, ничего — всё само загорается. Я несколько лет назад у них гостила, у них спички отсырели, а мы хотели мясо пожарить, и Шура развел костёр при помощи двух палочек.
— Впечатляюще.
— Ещё как!
Ольха сложила палочки домиком и принялась активно крутить одну из них между ладонями. Девушки напряжённо уставились на будущий костерок, но сегодня им явно не везло: груда веточек осталась незажжённой.
— Прости, — всхлипнула Ольха. Не выходит. Ничего не выходит! Где там Никита? Где Ведана?
— Они скоро нас найдут.
— А если на найдут? А мы погибнем здесь! О, зачем мы только пошли в этот проклятый лес!
Ольха упала на землю, захлёбываясь слезами, а Лина стояла рядом, не зная, как утешить подругу. Что она могла кроме бессмысленных обещаний? Вот она — княжна, наделённая властью с рождения, стоит между двух сосен и не знает, как быть. Их же и вправду могут не найти сегодня. Идти дальше? Глупо. Стоять на месте? Тоже глупо.
Снова огляделась, сжимая в ладонях проклятый плащ-скатерть. Ничего вокруг, а темень стоит такая, что только очертания деревьев и видно, а дальше только темнота.
Вдруг послышался новый, отличный от остальных звук.
Звук, который она надеялась не услышать.
Уханье совы.
Руки похолодели.
Ольха подняла заплаканные глаза, в них отразился древний страх перед неизвестным.
— Что это? — спросила она беззвучно.
Они знали ответ. Лина схватила подругу за руку и потащила к ближайшему дереву. Прижалась к шершавому стволу, уповая на густоту кроны.
— Тихо, — прошептала она. — Если будем стоять так, нас могут не заметить.
Но Ольха продолжала плакать, не в силах себя успокоить.
— Нас съедят совы, Михалина. Нас съедят!
— Не съедят, если ты прекратишь реветь, — холодно сказала княжна, хотя сама сейчас была не прочь поплакать. Но не здесь, а где-нибудь дома в тепле, уюте, безопасности.
Уханье послышалось ближе. Хлопанье огромных крыльев прозвучало в небе, но самой совы не было видно. Лина огляделась в поисках убежища, но ни куста, ни коряги вокруг не было. Оставалось только слиться с сосной и молиться Мотыльку, чтобы их не заметили.
Снова звуки полёта. Лина зажмурилась, пошарилась в сумке, стараясь особо не шевелиться… Вот и мешочек с золой! Сжала нелепое оружие в руке, надеясь, что сможет попасть в совиные глаза при случае. Но еще больше надеялась, что случай пройдёт мимо.
— Ухууууууууу…
Прямо над их головами! Михалина схватила подругу за руку: она дрожала, из горла вырывался странный рокот.
Ствол дерева резко качнулся. Княжна посмотрела наверх.
Огромные жёлтые глаза смотрели на княжну.
Она не могла пошевелиться, парализованная страхом. Огромная птица сидела на ветке в нескольких метрах от них. В темноте виднелся только её силуэт да лимонные зрачки.
Несколько секунд безмолвие нарушал лишь ветерок.
Затем ночное пространство разрезал визг. Ольха в ужасе показывала на Сову пальцем и кричала, словно это хоть как-то могло ей помочь. Затем оторвалась от дерева, вырывая руку, и кинулась вбок, поскальзываясь на траве. Ужасающе медленно птица расправила крылья и спланировала вниз. Когти впились в тело беглянки, повалили ей не землю. Крик сорвался и стих.
Сова клевала свою жертву, закрываясь перьями. Лина разглядывала белый узор на тёмных крыльях: ломаные линии, точки, круги… Они были похожи на руны. Просто руны, не бывает птиц в рунах, значит вот это всё — не по-настоящему? Это сон? Просто кошмар? Сейчас она проснётся и Ольха принесёт ей завтрак, и посмеется над собственной глупой смертью.
Птица обернулась, неестественно вывернув голову и распахнув окровавленный клюв. Из её пасти свисала рука.
Михалина упала на колени. Её затошнило, тело забила крупная дрожь. Чтобы хоть как-то держаться за реальность, она вцепилась пальцами в кору, ощущая, как щепки впиваются под ногти.
Не могла Ольха так умереть…
Сова повернулась к ней целиком, пошла, опустив голову к самой земле, угрожающе расправила крылья. За её спиной осталось лежать тело.
Птица была в нескольких шагах от Лины, и тут княжна снова вспомнила про мешочек. Дрожащими руками развязала узелок, выхватила из него горсть.
— Не подходи ко мне, — сказала она таким же дрожащим голосом. — Не подходи, я кину в тебя золу!
Сова остановилась. Её голова медленно повернулась, встав вверх ногами. Из клюва падала вязкая кровь.
Пахло железом.
Из горла птицы вырвался клокочущий голос.
— Что мне? Что мне? Что мне твоя зола?
— Я знаю, что вы, Совы, не переносите золы. Поэтому я запаслась. Поэтому не подходи, иначе я тебя ослеплю.
— Наврали. Наврали. Наврали.
Лина бессильно опустила руку. Она догадывалась, что Ведана приукрашивала свой подвиг, но… Лина нахмурилась, стараясь не думать про кровь её подруги. Кровт ручейком стекала по перьям. Поднялась с колен. Голова кружилась страшно, ноги подкашивались от слабости, но всё же она встала, хоть и при помощи сосны.
Сова не отрывала от неё глаз. В зрачках отражались звёзды.
— Меня зовут Михалина. Я — княжна города Папоротников и Цапель.
Сова мочала.
— Ты приняла мой дар. Я привела тебе его, и ты приняла, Сова. Поэтому, прошу, исполни желание.
