Буря (ЛП) - Дьюал Эшли (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
— Мы давно перестали говорить друг другу правду.
— Не говори чепухи.
— Но это так. После смерти твоей матери, ты окончательно потерял голову, и что бы я ни делал, что бы я ни говорил ты никогда меня не слушал. Не послушал бы и теперь.
— Моя мать…
Аргон не успел договорить. По воздуху пронесся оглушительный вой из рога. Люди кинулись к границе, Ксеон посмотрел другу за спину, а тот зажмурился. «Началось». Они стояли на пороге страшнейшей войны, но обсуждали свои чувства. Как же нелепо и глупо это выглядело. Предводитель сжал пальцами переносицу, а потом резко выпрямился.
— Вздор, он так серьезно взглянул на друга, что у того перехватило дыхание. Мы с тобой и не через такое проходили. Справимся и сейчас.
— На этот раз кто-то выйдет поверженным, наш спор не разрешится сам собой.
— Нет никакого спора, и мы не делим вещь. Очередное предупреждение прозвучало над лагерем, солдаты схватились за мечи, их латы звонко забренчали. Я должен идти, но позже ты дашь мне шанс все объяснить.
— Торопись, иначе нас убьют раньше, чем ты впервые скажешь мне правду.
Аргон кивнул. Он видел в глазах юноши негодование и понимал, что у него в груди пылали обида и ревность, но не позволил себе разозлиться. Какими бы беспочвенными и неправильными ему ни казались обвинения Ксеона, он считал его своим самым близким человеком. И никакие слова, никакие отношения не смогли бы этого изменить.
— Будь осторожен, велел он и сжал его плечо. Скоро увидимся.
Ксеон протяжно выдохнул и все-таки тоже положил ладонь на плечо Аргона.
— Скоро.
Юноша отступил в сторону, и предводитель решительным шагом сорвался с места.
Войска Алмана пересекли реку и выстроились в длинные шеренги. Издалека их едва ли можно было разобрать. Мелькали лишь черные точки, золотые и серебряные знамена, а темно-серый, вьющийся дым расстилался по равнине, словно одеяло.
Главнокомандующий Эрл Догмар восседал на угольно-черном коне, морда которого скрывалась под прочными латами. Мужчина также был облачен в искусные доспехи. Он с пренебрежением изучал атакующую сторону и крепко сжимал в перчатках поводья. Он не раз участвовал в сражениях, предопределял итоги битв. Он не понимал, почему боги лишь сейчас разгневались на людей. Они не рвались убивать друг друга, но все же убивали. Так неужели только пролитая кровь королей возымела у бога такое почтение? Только за кровь королей сражался народ, только за кровь повелителей. Хотя, что Догмар знал о Боге? Он в него вряд ли верил, в отличие от суеверных речных шутов, которые даже сейчас стояли на коленях и молились своей крайне молчаливой Белой Пифии. Если бы молитвы отнимали у соперников жизни, если бы молитвы растягивали время, если бы молитвы давали нам что-то помимо веры. Но нет. Главнокомандующий Каменных Сердец видел кровь и пот. Он видел смерть, вопли и стенания, унижения, ужас. Так что если бог и существовал, он был полнейшим мерзавцем, как любил говорить Догмар.
Солдаты Догмара не спешили бросаться в атаку. Они ожидали действий соперника и надеялись, что их ловушки сработают. Лучники заняли позиции на холмах-близнецах. Все волчьи ямы были тщательно скрыты хворостом и иссушенной травой. Военачальник резко подался вперед, увидев, как к их оборонительной линии приближались сотни силуэтов.
— Главнокомандующий, что происходит? Спросил у него один из командиров.
Догмар не спешил отвечать. Он присмотрелся и отрезал:
— Это не люди. Это…
Раздалось громкое собачье рычание. Десятки обученных, охотничьих собак неслись на войско Станхенга, намереваясь разорвать каждого на куски. Но у этого маневра была и более важная цель. Собаки не просто должны были причинить урон армии, они считались первопроходцами. Жертвами. Уже через мгновение огромное количество диких созданий провалились в волчьи ямы и наткнулись на пики, прибитые к дну, и к яростному рычанию прибавились леденящие кровь стоны. И все же большая часть псов продолжила нестись к войску. Из их разинутых пастей торчали толстые, смертельно острые зубы.
Один из командиров подошел к главнокомандующему:
— Прикажете вступить лучникам?
— Нет, рано, стрелки не должны выдавать своих позиций. Поднимите колья, когда эти твари окажутся достаточно близко. А тех, кто выживет, удавим собственноручно.
Аргон направлялся к сильфам, как вдруг заметил знакомое лицо среди солдат. Томми завязывал косынку дрожащими пальцами, поддерживая бедром острое копье, он пыхтел и торопился, как будто боялся упустить нечто важное, и испуганно распахнул глаза, увидев Аргона. Сильф уже приближался к нему, когда Томми взвыл:
— Ну, брось, Аргон, ну, пожалуйста!
— Я сказал тебе находиться в замке, прогремел рассерженный предводитель.
— Я не могу сидеть, сложа руки!
— Ты должен был охранять сестру королевы.
— Да выдумки все это, лишь бы я нос свой наружу не высовывал, обиделся Томми, в замке осталось много солдат, они последят за Рией, а я помочь своим хочу.
— Возвращайся, Аргон был непреклонен, я не шучу.
— Но я могу пригодиться!
— Пригодишься, не сомневаюсь. Но не сегодня и не сейчас. Давай, живо в замок.
— Аргон!
— Я больше не буду повторять. Я считаю до трех, Томми. Раз, два…
Мальчишка обиженно бросил копье и побежал к проселочной дороге. Предводитель видел, как глаза Томми наполнились обидой и злостью, но не изменил своего решения. Не стоило парнишке вмешиваться в сегодняшнюю битву, и сильф чувствовал это так же ясно, как и видел голубое небо над своей головой.
Аргон взобрался на одну из деревянных сторожевых башен, построенных нарочито перед сражением. Его уже ожидал отряд из одиннадцати сильфов, он был двенадцатым. В глазах разбойников не было и толики страха. Такими предводитель и помнил их: бравые и сумасшедшие преступники, готовые кинуться за ним в логово Каменных Сердец. Шестеро уроженцев клана ночных сов Кигана, считая и самого вожака, держались в стороне. Аргон подошел к ним и растянул губы в лукавой ухмылке:
— Кажется, сегодня мы отлично проведем время.
— Время это будет тянуться чертовски долго, ответил Киган. Он был таким низким, что едва доставал предводителю до плеч. Мужичок поправил белый шарф, повязанный на шею незамысловатым узлом, и махнул рукой на изумрудную равнину. Адские псы.
— Алман решил поразвлечься.
Неожиданно к Аргону подскочил Элиас. Он очертил в воздухе несколько символов, и Киган с интересом вскинул густые брови:
— Что он сказал?
— Что для Алмана не осталось ничего святого, предводитель отвернулся и взглянул на приближающихся к лагерю рычащих монстров. В Вудстоуне охота важный обычай.
— Неужели у них до сих пор чтут традиции предков?
— Чтили. Раньше охотничьи псы считались священными животными, но сейчас…
— …нет.
Мужичок нахмурился. Люди Дамнума чтили птиц, и они бы ни за что не выпустили их в качестве обманного маневра или приманки. Но Алман был другим… он был варваром и хладнокровным убийцей. И даже то, что раньше превозносилось, он смешивал с грязью.
Раздались сотни ужасающих животных стонов. Собаки напоролись на колья, и кровь ярко-бардового цвета залила землю перед войском Станхенга; звери судорожно дергались, оказавшись насаженными на пики, они рычали и пытались вырваться. А Догмар смотрел в их животные глаза и видел глаза человеческие. Карие и перепуганные.
Через мгновение на горизонте появилась черная, широкая полоса, которая двигалась, будто цунами, прямо к Станхенгу. Возглавляла войска Алмана конница Каменных сердец, по левому и правому флангу находились огненные саны. В тылу наступали черные крысы Нирианы. Они неслись по равнине, словно гигантская стая саранчи, мечтающая съесть все живое, что попадется на пути. Необъятное черное пятно, издающее грохот и крики.
Догмар вынул из ножен меч и поднял его над своей головой, воины обратили на него свои взоры, и повисла звенящая тишина, перебиваемая лишь шумом, доносящимся с краев равнины. Солдаты ждали: каменные сердца не ощущали страха, речные люди не ощущали сомнений, летающие дикари не ощущали горечи, все они превратились в кулак Станхенга, и этот кулак намеревался разгромить войско Алмана и превратить его в прах.
