Шестое правило волшебника, или Вера Падших - Гудкайнд Терри (книга регистрации .TXT) 📗
Кони вставали на дыбы и отступали, когда Кэлен тыкала в них острием копья, всадники зачастую не могли удержаться в седле. Многие калечились при падении, остальных кромсали на куски разъяренные д’харианцы.
Сидя на имперском боевом жеребце генерал Мейфферт приказал занять линию обороны. Расставив солдат по местам, он помчался вперед, выкрикивая на ходу приказы. Он не сказал своим людям, кого им следует защищать, дабы не выдать противнику Кэлен, но те быстро поняли, что от них требуется. Д’харианцы похватали вражеские копья или подбегали со своими собственными пиками, и вскоре выстроилась ощетинившаяся копьями и пиками стена – смертельно опасное препятствие для приближавшейся кавалерии.
Кэлен, выкрикивая приказы солдатам, стоящим с другой стороны, присоединилась к рядам защитников, приказав занять позицию, чтобы блокировать примерно двести имперских кавалеристов, пытавшихся прорваться и уйти. Хоть враг и пытался повторить налеты, предпринятые д’харианской кавалерией на лагерь Имперского Ордена, но Кэлен вовсе не собиралась дать им возможность удачно провернуть это дело. Она твердо вознамерилась сорвать им удовольствие.
Вражеские кони встали на дыбы, напоровшись на линию копий. Возникшие за спиной имперцев солдаты обрушили на них град стрел. Д’харианцы стаскивали загнанных в ловушку всадников с коней и безжалостно рубили.
– Чтобы ни один не ушел из лагеря живым! – заорала Кэлен. – Никакой пощады!
– Никакой пощады! – заревели в ответ д’харианцы.
Противник, столь самоуверенно и нагло налетевший на лагерь, теперь представлял собой жалкую кучку охваченных паникой людей, которых рубили разъяренные д’харианцы.
Теперь, когда оборонительная линия была выстроена и солдаты с копьями и пиками зажали имперцев в тиски, Кэлен оставила их и помчалась назад сквозь огонь и дым к Берне, Каре и Эди. Ей приходилось перепрыгивать через раненых, как своих, так и врагов. Поверженные враги, те, у кого еще оставался боевой запал, хватали ее за лодыжки. Пришлось нескольких зарубить. Внезапно возникавших на пути недобитых имперцев она прикончила не останавливаясь.
Враги знали, кто она такая. Джегань видел ее, и наверняка описал своим людям Мать-Исповедницу. Кэлен нисколько не сомневалась, что за ее голову назначена немалая награда.
Казалось, имперцы снуют по всему лагерю. Она сомневалась, что среди атакующих есть пехотинцы. Скорее всего это потерявшие своих коней кавалеристы. Лошадь зачастую куда более легкая мишень для стрел и пик, чем человек. В надвигающейся темноте было трудно отличить вражеских солдат. Они вполне могли рыскать по лагерю в поисках ценной добычи – вроде офицеров или даже самой Матери-Исповедницы.
Когда тайно снующие имперцы замечали пробиравшуюся среди хаоса Кэлен, они выскакивали из укрытий и сломя голову неслись за ней. На других она налетела сама, застав врасплох. Памятуя не только уроки отца, но и предупреждения Ричарда, Кэлен безжалостно рубила их, не давая ни роздыха, ни шанса.
Полученные от отца уроки оказались отличной базой для эзотерических тактических принципов боя, которым обучил ее Ричард, когда Кэлен выздоравливала в горах Хартленда. Тогда его способ ведения боя казался ей очень странным, сейчас же – вполне естественным. Как легкая лошадь маневренней тяжелого боевого коня, так и легкий вес стал для Кэлен преимуществом. Ей не нужна была масса, потому что она попросту не рубилась в традиционной манере, как они ожидали. Она, как колибри, порхала вне пределов досягаемости, проскальзывая между их могучими выпадами и убивая врага быстро и наверняка.
Такая манера боя не очень совпадала с тем, чему учил ее отец, но отлично ей подходила. Ричард обучил ее не мечом, а ивовым прутиком, ехидной улыбкой и опасным блеском своих серых глаз. И теперь привязанный за спиной меч Ричарда был вечным напоминанием об этих веселых уроках, которые были не только постоянными, но и смертельно серьезными.
Кэлен наконец добралась до того места, где Верна склонилась над Карой. Генерала поблизости не было. Кэлен схватила Верну за рукав.
– Ну как она?
– Ее вырвало, и вроде бы стало легче. Скорее всего какое-то время у нее будет кружиться голова, но в остальном, по-моему, все в порядке.
– У нее крепкий череп, – заметила Эди. – Он не треснул, но ей надо некоторое время полежать. По крайне мере пока голова не перестанет кружиться.
Руки Кары задвигались, словно она никак не могла нащупать твердую почву. Несмотря на столь плачевное состояние, она отчаянно ругалась, отпихивала аббатису и норовила сесть. Кэлен, присев на корточки, прижала Кару к земле.
– Кара, я здесь. Я в порядке. Полежи спокойно несколько минут.
– Я хочу наподдать им!
– Позже. Не волнуйся, у тебя еще будет шанс. – Кэлен заметила, что со лба Эди стерли кровь. – Эди, как ты? Как твоя голова?
– Ба! – отмахнулась старая колдунья. – Я в порядке. Мой череп крепче, чем у Кары.
Солдаты образовали вокруг них прочную защитную стену. Верна с Эди и Кэлен, сидящая на корточках подле Кары, посматривали по сторонам, но, похоже, бой в непосредственной близости от них закончился. Хотя кое-где стычки и продолжались, женщины были пока что в относительной безопасности за плотной стеной д’харианцев.
Наконец вернулся генерал Мейфферт. Он проскакал сквозь строй расступившихся солдат, спрыгнул с трофейного боевого коня, который тут же, возмущенно заржав, умчался прочь. Молодой д’харианский генерал присел возле Кары. Тяжело дыша, он заговорил:
– Я проверял передовые позиции. Это рейд, вроде тех, что мы сами предпринимали против них. Углядев Мать-Исповедницу, они направили всех своих на этот участок, так что основной урон именно здесь.
– Почему мы об этом не знали? – спросила Кэлен. – Что не так с сигналами тревоги?
– Точно не скажу, – покачал головой Мейфферт, все еще пытаясь отдышаться. – Зедд считает, что они вычислили наши коды: когда наши затрубили тревогу, имперцы, применив Магию Ущерба, нейтрализовали звук, с помощью которого наши волшебники определяют подлинность сигнала.
Кэлен вздохнула. Наконец-то все встало на свои места.
– Вот почему было так много ложных тревог. Они дурили нам голову, чтобы мы привыкли и перестали реагировать. А когда они действительно пошли в атаку, мы и внимания не обратили, посчитав сигналы очередной ложной тревогой.
– Думаю, вы правы. – Генерал с досадой сжал кулак. Поглядев вниз, он увидел, что Кара грозно смотрит на него. – Кара. Ты в порядке? Я так… То есть мы думали, что ты сильно пострадала.
– Нет, – ответила она, одарив ледяным взглядом Верну с Кэлен, которые прижимали ее плечи к земле. – Я просто подумала, что ты и сам справишься, и решила немного вздремнуть.
Генерал Мейфферт улыбнулся ей, но, сразу помрачнев, повернулся к Кэлен.
– Дело принимает скверный оборот. Эта кавалерийская атака – лишь отвлекающий маневр. Не сомневаюсь, они надеялись, если получится, покончить с вами, но вообще-то их целью было заставить нас подумать, что это всего лишь рейд.
Кэлен похолодела.
– Они идут, верно?
Генерал кивнул.
– Всей силой. Они еще довольно далеко, но вы правы: они идут. А этот набег затеян для того, чтобы посеять неразбериху и отвлечь нас.
Кэлен тупо смотрела на него. Никогда прежде Орден не нападал на закате. От перспективы битвы с сотнями и сотнями тысяч выкатывающихся из темноты имперцев кровь стыла в жилах.
– Они изменили тактику, – прошептала Кэлен. – Он быстро учится. Я думала, что обманула его, но это меня обвели вокруг пальца.
– Что ты там бормочешь? – поинтересовалась Кара, сложив руки на животе.
– Джегань. Он рассчитывал на то, что я не попадусь на удочку с теми ходящими кругами имперцами. Он хотел, чтобы я подумала, будто обхитрила его. Он сделал из меня дуру.
– Что?.. – недоуменно переспросила Кара.
Кэлен стало дурно от сделанного открытия. Она прижала ладонь ко лбу, когда поняла чудовищную правду.
– Джегань хотел, чтобы я считала, что разгадала его замысел, чтобы мы сделали вид, будто купились на это и отослали наши войска. Он скорее всего догадался, что наши войска не последуют за ходящими по кругу имперцами, а займут позиции из расчета его реального плана наступления. Но и на это ему было наплевать. Все это время он планировал сменить тактику. Он лишь дожидался, чтобы часть наших войск ушла из лагеря, чтобы атаковать прежде, чем они доберутся до места, когда наша численность здесь, в лагере, уменьшилась.
