На полпути к себе - Иванова Вероника Евгеньевна (читать книги без регистрации txt) 📗
— Возможно.
— Сделайте это! Прошу Вас! — она падает на колени. — Всё, что хотите, только сохраните ему жизнь!
— Всё, что хочу? — насмешливо приподнимаю бровь, и девушка трактует сей жест превратно.
— Всё, без исключения! Вам... нравится моё тело? Возьмите его!
— Щедрое предложение, — делаю вид, что задумываюсь. — Очень щедрое... Самое любопытное, что совсем недавно женщина, не менее прекрасная, чем Вы, также предложила себя в качестве платы за услугу, но...
— Но? — взгляд Роллены готов померкнуть или воссиять.
— Я отказался. И был прав, отвергая то, что предлагают ВЗАМЕН. Потому как... Настоящий Дар приносится не ЗА, а ДЛЯ... Не стоит торговать телом, сударыня. Даже во благо. Спасённый не поймёт такую жертву и не примет её.
По мертвенному перламутру щёк ручейками потекли слёзы. Я нагнулся и, закусив губу от боли в груди, поднял Роллену с колен.
— А вот плакать не нужно, милая... От рыданий глаза краснеют, а личико опухает, и красота меркнет... Обещайте, что не будете плакать!
— Мне нечему радоваться... — всхлипнула девушка.
— Но и грустить пока рано! Подумайте о чистоте своей души, раз уж тело Вам не удалось сохранить в первозданной невинности...
— Я... я не хотела... я не могла... он был сильнее... он всегда был старше и сильнее...
— Кто?
— Герис...
Занятно.
— Мне жаль, что заставил Вас вспомнить...
— То, что я никогда не забывала? Не жалейте, сударь! Он раскаялся... потом. И даже сделал так, чтобы Шэрол решил... — заплаканное лицо скривилось от старой боли.
— Не продолжайте, — я взял Роллену пальцами за подбородок. — Оставьте то, что прошло, спать глубоким сном в дальней комнате Вашей памяти и думайте о будущем.
— У меня нет будущего, — прошептала она. — Когда голова Шэрола отделится от плеч, я перестану быть... Спасибо Вам, сударь.
— За что? — я удивился. Очень сильно.
— Вы не дали мне совершить ещё одно падение. И не стали смеяться надо мной...
— Я никогда не смеюсь над тем, кто попал в беду.
— И это делает Вам честь... Простите, мне нужно уйти.
— Разумеется...
— Прощайте!
Роллена тихо покинула комнату, а я задумчиво царапнул ногтём полированную столешницу.
Была ли она искренна со мной? Фрэлл её знает... Хотя, эмоциональный фон казался очень даже правдоподобным. Здесь и сейчас. Вдох спустя всё изменится, и место несчастного ребёнка вновь займёт холодная и расчётливая придворная красавица. Да, так и будет. И она возненавидит меня. Возненавидит за то, что я смог на несколько минут приподнять маску с её души... Роллене не нравится то, что прячется в глубинах. Мне... в принципе, всё равно. Честно говоря, если бы всё это происходило год назад, я бы со спокойной совестью оставил события, как есть. Но сейчас... Наверное, во всём виновато волшебное слово «любовь». Прикоснувшись к этому странному чувству, нельзя сохранить в первозданной целостности тщательно взлелеянный цинизм. Не получается. Никак. Они любят друг друга? Очень похоже. И пусть в случае Шэрола любовь смешана с благодарностью за то, что «его сочли достойным внимания», а в случае Роллены — за то, что «её приняли со всеми недостатками»... Я не хочу рвать ниточку, которую они протянули между своими сердцами. Она и так до невозможности тонка...
Как же поступить?
Из коридора заглянул Ксо. Удостоверившись, что девица ушла, кузен тщательно прикрыл дверь и укоризненно цокнул языком:
— И что ты будешь делать ТЕПЕРЬ?
— Теперь? — рассеянно поднимаю взгляд.
— Когда утонул в чужих проблемах.
— Каких проблемах?
— Две исповеди за один день — не многовато ли? — забота выглядит почти искренней.
— В самый раз.
— Только не оправдывай их обоих!
— Не буду... Скажи, её слова правдивы?
— Понятия не имею.
— Я серьёзно спрашиваю!
— Ну что ты привязался?!
— Ответь! — сам удивляюсь своей смелости. Требовать что-то у Ксо... Абсурд! Но кузен уступает моей атаке:
— Зануда... Да, её изнасиловал брат. Лет семь назад. Одержимый приступом страсти.
— Какая гадость!
— Не спорю. Хуже всего, что он не удержал Дар под контролем, и нарушил равновесие, вплетя в её тело своё стремление к удовлетворению похоти...
— Заклинание?
— Неполноценное... Так, ошмётки. Но девочка пострадала.
— Почему же никто...
— Сначала не заметили, а Герису стыдно было сознаваться. Собственно, это до сих пор скрывается. Странно, что Роллена проболталась тебе, — испытующий взгляд исподлобья.
— А потом?
— Потом... Изменения зашли слишком далеко. Стали её частью.
— И ничего нельзя сделать? Не верю!
— Наверное, можно. Однако, это сложное занятие, требующее врачевания не только тела, но и души. И думать забудь! Ты для этого не годишься!
— Я и не...
— По глазам вижу: уже готов осчастливить весь мир! Так вот, я запрещаю, слышишь?!
Он сжал мои плечи тисками пальцев и безжалостно встряхнул меня, заставив взвыть от боли.
— Отпусти...
Хватка стала ещё твёрже.
— Мне больно!
— Я знаю, — ледяным тоном сообщил кузен. — Я хочу донести до твоего беспечного сознания очень простую мысль: не вмешивайся!
— Во что?
— Ни во что!
— Почему?
— Потому! Не прикидывайся глупее, чем на самом деле! Не надо помогать людям, если они сами не желают себе помочь!
— Ксо... Отпусти. Пожалуйста...
Пальцы разжались, но выражение лица стало мягче не стало:
— Что с тобой происходит, Джерон? Куда подевалась твоя извечная осторожность? Ты, часом, не влюбился?
Я вздрогнул, отводя взгляд в сторону. Ксаррон нахмурился.
— Угадал? Только не это... — горький вздох. — Выкинь из головы сейчас же!
— Что?
— Любовь!
— Какую любовь?
— Кто она? — маленькие глазки воткнулись в моё лицо, как иглы.
— Да нет никого... — лепечу, понимая, что ещё глубже вязну в расставленной ловушке.
— Тебе нельзя любить!
— Почему?
— Почему, почему... Потому что это опасно для тебя, в первую очередь! Ты и в здравом уме ухитряешься попасть в самые нелепые ситуации, а уж, одурманенный чувствами... Даже боюсь себе представить, что натворишь!
— Ксо... Я не нарочно...
— А как же! Разумеется, не нарочно! Забудь, прошу тебя! ЗАБУДЬ!
— Я не могу.
— Можешь!
— Как?
— Просто прикажи себе, и всё... Хотя... Ты же не умеешь приказывать, — сожалеет. Почти убедительно.
— Ксо, я буду осторожен...
— Да? — он грустно усмехнулся. — Я наблюдал твою осторожность сегодня. Дважды. Ты поступил глупо и безрассудно, вмешиваясь в чужие дела, однако... Мне понравилось, как ты вёл допросы. И я даже подумываю устроить тебя на работу в... своё ведомство.
— Ты серьёзно? — чувствую, как мои глаза сами собой округляются.
— А что? Будет у нас маленькое семейное дело... Прибыльное, кстати.
— Ксо... Видишь ли... Я, в некотором роде, несвободен...
— Знаю, — он откровенно ухмыляется.
— Магрит проговорилась? — спрашиваю и боюсь услышать подтверждение своих предположений.
— Зачем же? Рогар доложил.
— О чём доложил? — переспрашиваю, думая: уже пора краснеть или ещё подождать?
— О приобретении кой-какого имущества... За казённые средства, между прочим! Так что, в какой-то мере, ты теперь и моя собственность! — ухмылка становится до невозможности довольной.
— Ты... всё знаешь?
— Полагаю, интимные подробности прошли мимо старого больного Ректора, но я узнал достаточно.
— Если ты об этом заговорил... — тщательно подбираю слова. — Скажи, зачем он втянул меня во всю эту историю с наследниками?
— Зачем? Ему ничего не оставалось. Сам посуди: увидев, как легко ты справился в трактире с обученными и не особенно хилыми бойцами, Рогар взял это себе на заметку, и, по прибытии в Улларэд живенько договорился с Лакусом о замене.
— Замене... А почему меня поменяли на Рикаарда? Что он там вообще делал?
