"Фантастика 2023-140". Компиялция. Книги 1-18 (СИ) - Коростышевская Татьяна Георгиевна (книги бесплатно полные версии .TXT, .FB2) 📗
К кому он обращался, мне видно не было. Паола вышла, шлепая по паркету босыми пятками.
— Дона догаресса, меня зовут Витале Лакорте. — Молодой человек обошел стол и сел, упершись локтями в столешницу и сложив ладони шалашиком. — Я прокурор Совета десяти и хочу задать вам несколько вопросов.
Ему было около тридцати. Или больше, или, напротив, меньше. Внешность синьора Лакорте была столь заурядна и лишена особых примет, что уцепиться хоть за что-нибудь взглядом не представлялось возможным. Небольшие светлые глаза, серые или голубые, нечеткий рисунок бледных губ, круглое мягкое лицо, нос уточкой, льняные волосы коротко острижены, прикрывают уши и касаются кончиками воротника черного камзола.
— Вы можете говорить?
Я молча кивнула.
— Будете плакать?
Я покачала головой.
— Хотите пить?
Я пожала плечами.
Он поднялся, вышел из кабинета, вернулся с медной кружкой, полной воды. Мои зубы отбили дробь о ее край.
— Благодарю.
Кружку прокурор мне не оставил, передал ее кому-то за дверью, вернулся за стол и принял допросную позу с локтевым упором и ладонями шалашиком.
— Итак?
— Синьора Муэрто действительно погибла?
— Разве вы этого не желали?
— Никогда.
— А если бы желали, как бы действовали?
— Не с помощью саламандр, — фыркнула я. — Мне бы хватило ума избегать всего, что связало бы убийство с фамилией Саламандер-Арденте. От яда я, положим, тоже отказалась бы. Хотя ядом можно было бы пропитать страницы книги о путешествиях, которую матушка любит читать. Любила…
Я почувствовала, как по щекам текут слезы. Стряхнула их, мотнув головой, шмыгнула носом.
— Продолжать?
Прокурор после паузы спросил:
— Кто рассказал вам о таком способе отравления?
— Никто. Я только что его изобрела. Разве он не логичен? Книжные страницы часто слипаются, и читатель облизывает пальцы, чтобы было удобно листать. Так яд проникнет через рот. Иногда острый край страницы режет пальцы, в таком случае яд попадет сразу в кровь, и, наверное, будет действовать несколько быстрее.
Синьор Лакорте опустил руку под стол. Скрипнул выдвижной ящик, и на свет появился лист бумаги. Свинцовый карандаш прокурор извлек из внутреннего кармана.
— Какой именно яд вы бы использовали? — Он быстро писал и задал вопрос, не прерываясь. — Название?
— Не уверена, этот вопрос я не изучала. Наверное, тот, который обладает растянутым по времени действием.
— Почему?
— Чтобы в момент смерти жертвы отсутствовать и отвести подозрения.
— Великолепно, — пробормотал прокурор себе под нос.
— Обращайтесь, — разрешила я. — Злодейские планы — мое кредо.
Он сложил исписанный лист и спрятал его в карман, достал из ящика другой.
— Если бы вы все-таки воспользовались саламандрами, дона догаресса…
— Никогда! Я Саламандер-Арденте, моя семья занимается разведением этих чудесных ящериц уже несколько поколений. Огненные саламандры — наш хлеб, наш символ, наше благосостояние. Использовать одну из них для убийства — непростительный грех.
— Ваши питомцы часто впадают в безумие?
— Это самые покладистые и дружелюбные создания во всех обитаемых мирах.
— И все же.
— Иногда. Самцы. В период брачных игр. — Я говорила, а волосы на моей голове шевелились от подступающего ужаса.
Каминная саламандра в спальне матушки была самцом. Чикко пришла с ним поиграть, видимо, развлечение ей наскучило, и кавалер попытался следовать за ветреной подружкой. Саламандры не могут покинуть огонь самостоятельно, но этот, наверное, смог.
— Отчего они могут взорваться?
А ведь был взрыв. Я его слышала, но приняла за фейерверк. Предположим, кто-то накачал ящерицу взрывчатым веществом…
Прокурор повторил вопрос.
— Помолчите! — прикрикнула я. — Вы мешаете думать.
Так-так… Ну хорошо, чисто теоретически, я надеваю перчатки, достаю из камина саламандру, опускаю ее в футляр, та засыпает. Левой рукой я разжимаю ей челюсти, правой — сыплю в глотку… ну, например, порох. Ба-бах! Осколки футляра летят мне в лицо. Порох воспламенился от внутреннего жара саламандры.
— Это невозможно, — сообщила я прокурору. — Если был взрыв в камине, взрывчатку подложили непосредственно в него.
— Каким образом? Злоумышленник тогда подорвался бы одним из первых.
— Она могла находиться внутри полена, — предположила я. — В выдолбленном углублении. Дерево прогорело не моментально, вещество вступило в контакт с огнем, взрыв, но преступник слышит его уже с безопасного расстояния.
Карандаш быстро скрипел по бумаге, синьор Лакорте бормотал «чудесно» и «великолепно», слегка раздвоенный кончик его носа подергивался.
Болван. Устроил мне допрос, когда Чезаре нужна поддержка и помощь. Дож раздавлен, он потерял мать. Моя скорбь в сравнении с его ничтожна. Мы выясним личность преступника, осудим его и покараем.
Малышка Чикко, выжила ли при взрыве она? Спросить? Нет. Пока допрос касался лишь каминных саламандр, о том, что маджента во время взрыва была с синьорой Маддаленой, Совету десяти, кажется, неизвестно.
Прокурор продолжал спрашивать. Теперь его интересовал наш с супругом визит к тишайшей свекрови.
— То есть, дона Филомена, когда вы покидали спальню, синьора Муэрто находилась в кровати?
Я отвечала, что да, в постели, но собиралась вставать, чтоб переодеться к предстоящей прогулке в компании его серенити и моей. Что мы с тишайшим Муэрто отправились в его гардеробную, и что весть об ужасном событии принес нам секретарь дожа синьор Копальди.
Лакорте серьезно кивал, но пометок не делал. По моим внутренним ощущениям, я находилась в кабинете уже более двух часов. У меня болела спина и затекли конечности, а голос стал хриплым и ломким. Мне еще несколько раз приносили попить, но дела это не поправило. Я кашляла и сипела.
Наконец прокурор сообщил, что решение о моей дальнейшей судьбе примет его серенити лично, свернул в трубочку свои записи, встал, поклонился и вышел.
Что? Решение о судьбе? Я не ослышалась?
Дверь оказалась заперта, мебель — приколочена к полу гвоздями, окон попросту не было. Можно было извлечь ящик письменного стола и колотить им до посинения, но я рухнула на свой стул и расплакалась.
Поздно, дурочка, рыдать нужно было при синьоре Лакорте, требовать встречи с супругом, изображать обморок и нервный припадок. А ты отчего-то решила демонстрировать стойкость. Вот и сиди теперь, жди неизвестно чего.
Наверное, я, обессилев, задремала, или, скорее, впала в тяжелую сонную одурь. Когда повернулся ключ в замке, я испуганно вскочила.
— Дона Филомена, — церемонно проговорил появившийся на пороге синьор Копальди, — вас ждет его серенити.
Гвардейцы посторонились, пропуская нас вперед.
— Артуро, — спросила я, — что происходит? Как чувствует себя его серенити? Вы нашли преступника?
Он посмотрел через плечо на стражников и прошептал:
— Мне очень жаль, Филомена. Чезаре попытается свести ваши потери к минимуму, но вам придется покинуть дворец.
— Что?! Почему?
Синьор Копальди поморщился от моего возгласа:
— Его серенити считает, что в гибели синьоры Муэрто повинна ваша маджента.
— Какая чушь!
— Прекратите кричать, — Артуро с силой сжал мой локоть, — вы лишь усугубите свое положение. Чезаре понимает, что не вы науськали саламандру против его матушки, но факт остается фактом: ящерица принадлежала вам. Не возражайте. Вы сами рассказывали, что все качества Чикко никому не известны и что она каждый раз удивляет вас новыми талантами. Его серенити не обвиняет вас в убийстве, лишь в преступной неосторожности.
— Я потребую у дожа возможности оправдаться в суде.
— Не вздумайте! Нам стоило колоссальных усилий вывести вас из-под разбирательства. О мадженте знают лишь трое — вы, я и Чезаре. Мы с его серенити будем молчать, вам советую сделать то же самое.
— Но Чикко не могла…
— Мы об этом не знаем.
Возражения мои иссякли. Действительно, никто не знает, на что была способна моя волшебная саламандра, я сама, нисколько не задумываясь, использовала ее. Кто мне теперь поможет? Ученые мужи, призванные с материка для консультации? А вдруг во взрыве повинна именно Чикко? Я столь горячо отрицаю эту возможность, но мне нечем подкрепить свою позицию. Да и уверена ли я в ней? А Чезаре? Боже мой, бедный Чезаре! Как больно ему сейчас будет видеть меня, виновную, пусть косвенно, в смерти его матушки.
