Сорок апрельских дней (СИ) - Савенков Сергей (книги бесплатно без .TXT) 📗

Эйприл начала рыться в памяти Маяка…

Психология, этология… Микроколлективы, агрессия…

Агрессия. Средство установления иерархии. Она неизбежно накапливается в любом человеческом существе и сбрасывается на нижестоящего.

Или на камни…

«Но я ведь — не человек! Мне нет дела до иерархий!»

По спине побежали мурашки.

«Дракон! Вместе с собственным прошлым, я нахваталась человеческих чувств!»

Раздражение моментально исчезло, сменившись жалостью к другу.

Он ни в чём не виноват. Он такой, какой есть.

«Да, такой. Жалкий, ничтожный. А строит… Стоп! Опять!»

Она остановилась.

— Подожди. Отдохнём пять минут.

Эйприл села и сосредоточилась. Анализ не был её сильной чертой, и она не могла разбираться в себе на ходу.

«Я стараюсь проникнуться отвращением к Кириллу! Но, для чего?»

Заглянув в память Маяка, она сложила одно с другим.

«Отвращение выключает блок, запрещающий убивать!»

Она посмотрела на сидящего рядом мальчишку. Улыбнулась. Кир вздрогнул и натянуто улыбнулся в ответ.

«Так значит — убить?»

Её передёрнуло.

«Змей! Я его поняла, приняла. Его чувства вошли в мою плоть, стали частью меня… Его мысли и эмоции без конца повторяются, пытаясь стать мной. Нужно их отделить, не то, станет поздно. Но сделать это, получится только во сне».

— Мне нужно поспать!

Кир снова вздрогнул. Испуганно пробормотал:

— Нет…

— Кир!

— Нужно идти! — он встал и, не оборачиваясь, зашагал вперёд, не оставив девушке выбора. Она догнала и взяла его руку.

— Кир! До ночи мы не успеем.

— Будем идти в темноте. Есть фонарь.

— Я не смогу… Прости…

— Тогда, я тебя понесу.

Кир не мог объяснить откуда, но он точно знал: терять время нельзя, надо идти. Это самое главное, важнее нет ничего.

— Ты не встречала дракона?

— Его больше нет, — Эйприл достала из кармашка сияющий Коготь.

— Нет? Ты его убила?

— Ага.

— Но… Как?

— Пристрелила из пистолетика.

— Ты снова мне врёшь?

— Не без того…

Кир вздохнул.

«С ней ничего не поделать…»

Эйприл спрятала Коготь в карман.

— Это за ним охотилась Тень. Не хотела, чтобы я его тебе отдала.

— Ну так отдай!

— Нет. У меня он будет сохраннее.

— Но ведь Тень боится меня, не тебя!

— Кир, он не твой. Всему своё время.

На мир опустилась тьма. Лишь звёзды, да лунный свет.

Но у Эйприл внутри было гораздо темней.

— Осторожно! — луч выхватил из темноты упавший ветряк. Разломившаяся надвое башня лежала рядом с трассой, а одна из лопастей перегородила путь.

Они нагнулись и пролезли под ней.

— Хорошо хоть, не повредила дорогу. Пришлось бы шагать по степи…

Эйприл уже с трудом понимала слова. Из последних сил она боролась с собой. Обогнав мальчишку, и встав на пути, она зашептала:

— Кир… Давай часик поспим, и пойдём… Только часок!

Он, наконец-то, заметил её состояние.

— И как мы проснёмся?

— Меня разбудит Маяк.

— Ты точно меня не обманешь? Ведь ты постоянно врёшь!

— Я не подведу…

— А Тень?

— Спящих она не учует.

— Ладно. Только тут ветер… Какая холодная ночь!

Они вернулись к упавшему ветряку и спустились по лопасти. Зашли в другой, и заснули, прижавшись друг к дружке у холодной железной стены.

Зоопарк

Свет…

Свет из безоблачного яркого неба.

И вместе с тем, всё теперь — Тьма.

Рассматриваю чувствующее и размышляющее тело, что ходит среди вольеров. Наблюдаю, как возникают и тают мысли. Ведь я — снова Я. Пустота в пустоте, я шагаю по облакам. Люди считают, что только безумцы говорят о себе в третьем лице, но я теперь знаю: истинное безумие — говорить о себе в первом.

Зоопарк Диэлли — самый большой в Галактике. Мыши, кролики, тараканы. Клоны свиней, коров, лошадей. Есть даже ягуар. Хотя, "Ягуар«Ò— скорее коммерческое название. Это ведь геноморф, с построенным из уцелевших последовательностей нуклеотидов геномом, и вряд ли у него много общего с хищником, пожиравшим людей тысячелетия назад.

Их, геноморфов, тут тьма.

Я всматривался в звериные морды, в зеркала глаз — не додумывающие, а лишь отражающие — меняясь с узниками местами, вбирая их в себя, расширившегося до размеров Вселенной. Обращался в мышь, кролика, корову. В странных созданий, из-за просчётов генных инженеров, влачащих существование в мучениях. К истинной цели прогулки я подбирался с опаской — кругами, стараясь оттянуть свидание с лишённым жалости зверем.

Ягуаром.

И всё-таки, мне придётся встретится с ним опять, стать им, понять его чувства, преодолеть свой страх. Иначе, не выйдет двигаться дальше, не получится повзрослеть и стать человеком.

Поворачиваю к нему, на дорожку, покрытую пятнами света. Теперь — вперёд, сквозь частокол лучей пронзивших кроны деревьев. Мимо вольеров с рычащими, стонущими, воющими от нестерпимой боли геноморфами.

И вдруг, всё меняется.

Я снова внутри, я — Кирилл. Вместо Тьмы, вместо бесконечной Вселенной — обычный маленький человек.

Что теперь? Сбежать?

Нет. Значит, так надо. И я продолжаю идти.

Вот он, в огромном вольере, установленном в центре парка на возвышении — лапы на уровне глаз. Так — страшнее.

Люди неотрывно смотрят на хищника. В какой-то момент начинает казаться, что это — одно большое животное, уставившееся само на себя.

Продираюсь сквозь толпу к решётке — видимо, силовые поля сочли ненадёжными. Народ бурчит, возмущённо толкает локтями.

Теперь ягуар совсем рядом со мной — возле прутьев, в тридцати сантиметрах. Я ощущаю запах — резкий, с трудом выносимый.

Почуяв раздражение толпы, хищник встаёт, лупит хвостом и рычит — утробно и гулко, окатив меня вонью дыхания. Мои зубы стучат, руки покрываются «гусиной кожей», а волоски встают — жалкая попытка казаться больше.

Нет! Мне ничего не угрожает. Я не на Дзете, а это — не ягуар с фюзеляжа, забравший Облако.

И я поднимаю глаза.

«Будто горные массивы, в ином мире, на другой планете. Узлы, отроги, цепи»

Всё замирает. Я утрачиваю чувство реальности. Не слышу, как галдят дети в толпе, как одежда касается кожи. По жилам, вместо горячей крови, струится морозная жижа, превращая тело в бесчувственную глыбу льда.

Есть только эти глаза. Я отчаянно пробую пробиться сквозь непроницаемое стекло роговицы вовнутрь, в душу хищника. Но, ничего не выходит. Я по-прежнему здесь, внизу, перед клеткой, дрожащий и жалкий. Он — по ту сторону прутьев, столь же непостижимый и жуткий, как сама смерть.

Смерть…

Вдруг, я понимаю, кто он такой.

Смерть!

Неотвратимая и чудовищная. Отбирающая родных и друзей, да и сам смысл жизни. Показывающая правду. Превращающая тебя из покорителя Вселенной в перепуганное животное, а то и попросту в вещь — дряхлеющую и разваливающуюся.

Он — то, с чем я пока не смирился. То, что я отталкиваю, не в силах принять.

Теперь мне понятно, что нужно сделать — не бегать в ужасе от чёрной воды, а окунуться в этот растворяющий тебя океан с головой. Исчезнуть сейчас, до срока.

А вот и она, тут как тут — беспроглядная, тяжёлая, свинцово-чёрная воронка, с оглушительным рёвом вращается надо мной. Я сам её позвал, всё решено. Пройдена точка невозврата — не убежать, не скрыться.

Тьма обрушивается на меня, а я погружаюсь во Тьму. Она входит вовнутрь, сминая и выжигая пространство и время, будущее и прошлое, воспоминания и надежды — уничтожая меня целиком…

Наконец, я отрываюсь от жёлтых лунных глаз.

Вот и всё. Так просто!

Мир сияет. Мир, в котором меня больше нет, и — как я теперь знаю, никогда не было.

Ягуар приветственно рычит, показывая прозрачные клыки — сверхтвёрдый пластик, торговая марка: «Горный хрусталь». Очередной инженерный просчёт — грозный хищник появился на свет без зубов. Ошибку легко устранили, только меняют зубы раз в год.