Что-то остается - Кузнецова Ярослава (чтение книг TXT) 📗
— Актер!
Ардароно снова усмехнулся.
— Тот еще актер.
Пауза. Я кусала губы. Стуро выкручивал себе пальцы и молчал. Мы говорили на лиранате, но он не требовал перевода. Данка, кстати, тоже отмалчивалась.
— А что же Ирги с ними не поделил? — пробормотала я наконец.
Я думала, Ардароно пожмет плечами или скажет: «Не знаю». Однако он многозначительно хмыкнул.
— Ирги. Ваш Ирги, госпожа Треверра, от рождения наречен был Анаором Эуло. И приходился Железному Лоутару старшим сыном.
Я забыла, как дышать, и раскашлялась. Стуро выпал из созерцательного состояния. Он двинул меня меж лопаток и, похоже, спас мне жизнь. Я отдышалась, вытерла слезы. Господин Ардароно смотрел на меня сочувственно.
— Лет пять назад… Да, точно, без малого пять лет назад, в октябре, Железный Лоутар скончался. Молодой Анаор Эуло был введен в Права и стал Главой Семьи. Однако, наутро после церемонии он исчез. Бесследно. Вернее, через некоторое время след его обнаружился в одном из кальнских храмов. Молодой Эуло побывал там в ночь побега и сменил имя. Вы, конечно, понимаете, что это означает для найлара?
— Он официально отказался от семьи?
— Да, госпожа Треверра. Анаор Эуло прекратил существование. Вместо него на свет появился Ирги Иргиаро, основатель нового рода. Фамилия Иргиаро, как нетрудно догадаться, образована от имени Ирги.
Я с трудом переваривала услышанное. Сыч-охотник, нелюдимый косноязычный дикарь… Параноик с мечом из ирейского черного зеркала… Побратим крылатого вампира, мой соавтор…
Нгамерт, перечеркнувший свое прошлое.
— Ирги — тильское имя, — подала голос Данка из угла.
— Да, — господин Ардароно кивнул, — Это тильское имя. Мать вашего друга была из Тилата, из рода Косматых Варт. Тилатские контрабандисты, один из самых уважаемых родов.
Все-то он знает, бывший кальнский судья, и про нгамертов, и про тилатских контрабандистов… И взяток не берет… И Алаг этот… На него, на Алага-арварана вся надежда. Нужен хоть один из слуг этой распроклятой семьи. А уж вытрясти из него, куда подевали Ирги… вытрясем, не беспокойтесь. У Этарды не запираются. И никакие барабанчики не помогут.
— Вот такая история, — подытожил Ардароно. — А ваш Ирги… что ж, выучка у него первоклассная. Иначе Энидар давно бы до него добрался.
— Что за Энидар?
— Энидар Эуло, младший сын Железного Лоутара. Сам до Железного малость не дотягивает. Но — короля играет свита.
Помолчали. Вот, значит, как. Семья, значит. Нгамертская. Чертополох и веревка. Вспомнила:
«— Мне кажется, ты дневная птица.
Усмехается.
— Это какая же?
— Сорокопут. Маленький, серенький, да непростой. Мышек да пичужек на иглы терновые насаживает. Словно и не птица вовсе. Смеется, а глаза будто мглою заволокло.
— Не птица, верно. Кошка.»
Ах, Ирги. Скрывайся, маски меняй, прячь кошачью шкуру под мягким совиным пером… себя, может, и обманешь, а кровь свою, печать несмываемую, клеймо жгучее… Что-то остается. Всегда что-то остается, Ирги.
В этот момент смирно сидящий прежде Стуро вскочил, чуть не опрокинув меня вместе с табуретом. Грохнула входная дверь, за ней распахнулась дверь в комнату. Два стремительных мохнатых клубка, молча, без лая — я даже ахнуть не успела — уже теснили, отталкивали к выходу и Стуро, и меня.
— Редда! Ун! Что вы делаете?! Ну-ка, прекратите! Сейчас же прекратите!
Я схватилась за косяк. Редда зарычала.
— Госпожа Треверра! Не мешайте им, делайте что велят.
Ардароно поднялся, опустив и чуть разведя ладони. Данка скорчилась на своем табурете, подтянула колени к груди. Словно мышь увидала.
— А что они велят?
— Не вздумайте от них отбиваться! Собаки, видимо, получили приказ. Нам придется покинуть сие гостеприимное жилище.
Стуро взял меня за руку.
— Надо выйти, — сказал он.
Мы повиновались. Ардароно и Данка вышли за нами следом. Остановились посреди полянки — собаки заставляли держать дистанцию шага в три, при попытке сблизиться недвусмысленно зарычали.
— Послать собак мог только Ирги! — волновалась я, — Значит, он где-то рядом! Редда, Ун! Ищите хозяина! Где ваш хозяин?
— Собаки получили приказ, — терпеливо повторил господин Ардароно, — Они не тронутся с места, пока приказ не отменит тот, кто его отдал. Это обученные телохранители, госпожа Треверра.
— Пусть они идут за Ирги! Зачем они здесь?
— Советую не размахивать руками. Никуда они не пойдут, — он вздохнул. — Нам еще придется с этим что-то делать… Подождем Алага. Надеюсь, он сможет справиться с псами.
Я набрала в грудь побольше воздуха и завопила что есть мочи:
— И-ирги-и-и! Где ты-ы? Иди сюда-а-а! Данка, давай вместе. И-ирги-и-и!!! — заголосили мы на пару.
— Не кричите на ветру, госпожа Треверра. И вообще, скорее всего, ваш Ирги… Его, скорее всего, уже нет.
— Да что вы такое говорите! — возмутилась я, — Как это — нет? А собаки?
— Собаки получили приказ охранять вас. Не пускать в дом, — Ардароно взялся за подбородок. — Вероятно, он знал, что в доме засада, и понимал, что не успеет сам вас перехватить. Значит, он находился достаточно далеко. Интересно, каков состав второй тройки?
Стуро вдруг невнятно вскрикнул. Рванулся в сторону — Редда прыжком сшибла его, он грохнулся на колени.
— Там! Там! — он тыкал пальцем куда-то в самые дебри, в сторону перевала.
— Где? Что?
— Там! Он! Там!
Молодые сосенки качнули ветками, раздвинулись. Какая-то невероятная, огромная фигура протиснулась на полянку. Алаг. В руках он тащил громоздкий кулек.
Поймал! Кого-то поймал, ящер, чертяка!
— Алаг! Что у тебя?
Он задержался, с великой осторожностью перехватывая ношу.
— Не что, а кто.
Ун заскулил, перебирая лапами. Алаг шагал к нам, и я увидела, как из кулька капает часто и расплывается по снегу ржавый пунктир.
— Хорошо, звери. Молодцы.
Голос из кулька. Ирги?! Мы со Стуро, забыв про собак, кинулись вперед, но собаки кинулись вперед быстрее нас. Арваран уперся хвостом, чтобы его не своротили и приподнял кулек.
— Но, но. Ну-ка, брысь!
Кожаный лоскут — арвараний плащ — развернулся. Нет, это не Ирги. Лицо исполосованное кровью, бледное, безбородое. Слишком молодое, совершенно незнакомое.
Глаза. Глаза вишнево-карие, яростные. Но вспышек золота не видно — все пожрали расширенные, черные как сама пропасть, зрачки.
— Привет, ребята.
Чужое лицо, лишенное камуфляжа, улыбается под кровавой кашей. Ой, мама!
— Ирги! Ирги! Что они с тобой сделали?! Что они с тобой сделали, Ирги?!
— Где? Что? — это Дана, — Он ранен! Это опасно, да? Опасно? — она просунула голову между мной и Стуро.
— Данка… — Ирги перевел взгляд на нее, — Данка… Ты?
— Я, Сычик, я.
— Зачем, Данка?
Она растерянно хихикнула.
— Как это — зачем?
— Нгамерт я, Данка. Ясно?
— Да, да. Я знаю, Сычик, знаю, — она выпрямилась, взглянула на Алага, — В дом бы его, а?
— Слушайте, — сказал Ирги, — У меня мало времени.
— Да, — заспешила я, — Скорее в дом. Данка, беги, ставь котел на плиту. А ты, Ст… милый, лети в Бессмараг. Зови девочек. Зови мать Этарду. Пусть они…
— Стой, — Ирги ворохнулся в кульке, выпростал руку. — Козява. Ты мне нужен.
Стуро, уже сделавший движение прочь, качнулся к нему. Мгновенная задержка — и лицо Стуро странно застыло.
Я увидела рану на левом плече, в коросте лохмотьев, неприятного черного цвета, словно ей, ране, по меньшей мере дня четыре. А кровь — кровь текла не из нее. Из каких-то других ран, которые прятал арвараний плащ. А здесь кровь превратилась в деготь, в смолу, в вязкую мертвую грязь.
Это… это яд. Яд, отрава…
— Альса, убери руки!
— В Бессмараг! Стуро, скорее! Слышишь? Слышишь?
Я толкнула Стуро, он поскользнулся, схватился за Данку.
— Козява, стой. Хвостатый, хочу в дом, — Ирги поморщился. — Альса, прекрати орать. У меня нет времени.
— Алаг!
Алаг отстранив меня локтем, двинулся к дому.
