Голубой Ксилл - Ромов Анатолий Сергеевич (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
— Почему вы молчите? Расскажите все. Признайтесь. Упорствовать бесполезно. Ну?
Где ваш ракетолет?
— Дайте пить.
Сигэцу покачал головой:
— Ты этого не заслужил.
Некоторое время он покусывал нижнюю губу, кивнул Щуплому:
— Ладно, что его ждать. Пусть несут.
Щуплый вытер ладонью пот со лба, посмотрел на меня, выдохнул. Сказал жалобно:
— Ну вот, я же говорил. Сказали бы, а теперь уже поздно. — Отойдя к домикам, он крикнул:— Сид! Зеленый! Давайте!
Из ближней палатки вышли двое парней лет шестнадцати. — Подтащите сюда ящик!
Один из парней, прищурившись, посмотрел на товарища. Тот что-то сказал, кивнул.
Пригнувшись, он взяли стоящий у стены большой металлический ящик с ручками.
Переглянулись, подняли, сгибаясь от тяжести, подтащили к ракетолету. Опустили недалеко от меня, посмотрели на Сигэцу. Тот, будто не замечая их, отвернулся.
Выждав, «президент» сделал знак Верзиле. Верзила с готовностью кивнул, присел, откинул металлические створки: сверху лежали листья, мох, сухая трава. Некоторое время все было тихо; потом листья слабо зашевелились. Из-под них осторожно выползло серое щупальце. Трава, прикрывающая ящик, посыпалась на землю, Я увидел туловище, два выпуклых нароста. Один из бугорков вздрогнул. Сморщенная кожа медленно раздвинулась, открылся глаз. Зрачок был совершенно неподвижен, глаз будто застыл — только сморщенная кожа на бугорке вздрагивала. Сигэцу присел, посмотрел на меня:
— Знаешь, кто это? — Он ласково погладил чудовище по голове. Глаз, моргнув, повернул зрачок, закрылся. Сигэцу скинул остатки травы, прикрывавшие туловище, встал. — Мы называем это тихое создание «пант». Красиво, согласись? Пант — самое миролюбиво существо, когда-либо известное человеку.
Сигэцу, будто раздумывая о чем-то, отошел в сторону. Повернулся.
— Пант никогда ни на кого не нападает. Это идеальное домашнее животное. Его главная функция — растворять и усваивать протеин. Только это, больше ничего. Он усваивает белок в любом виде, лишь бы этот белок не сопротивлялся. Поэтому пант заранее исключил для поглощения все двигающееся. А вот неподвижное — только подавай. Особенно любит пант гнилую древесину. Когда пант добирается до гнилой древесины, он счастлив. И еще — у панта нет желудка. Вернее, есть, но этот желудок снаружи.
Сигэцу подошел к ящику, пальцем снял с кожи чудовища немного слизи, показал мне:
— Вот. Кожа панта и есть его желудок. Это желудочный сок. Он довольно легко растворяет белок. Постепенно белок сам становится слизью и всасывается в кровь.
На этот процесс панту требуется не так мало, около трех часов. Сигэцу брезгливо отер слизь о столб.
— Когда республика Иммета будет признана в Сообществе, панта узнают все. Он выбран нашим государственным символом.
Закрыв глаза, Сигэцу несколько секунд стоял в торжественном молчании. Вздохнув, медленно двинулся по тропинке. Я понял — он идет к дальнему, стоящему обособленно домику. Да, так и есть. При его приближении человек, сидящий на земле, вскочил. Задрал голову, взял автомат на караул. Подождал, пока «президент» войдет в палатку и закроет полог, и стал «вольно».
Верзила вздохнул:
— Смотри, мы тебя предупредили. У нас тут женщины, ребятишки. Да и нам видеть все это противно. Поэтому, когда стемнеет и все уснут, тебя привяжут к трухлявой колоде, а сверху положат панта. Как только пант убедится, что ты не можешь двигаться, он с удовольствием начнет переваривать твой протеин. Он ведь понимает — это лучше, чем сухие листья. Да и трухлявая колода под тобой — для него немало.
Почему так хочется пить? От жажды горят горло, кружится голова. Один из крепышей, стоящих рядом, толкнул меня в плечо, посмотрел на Верзилу, тот кивнул:
— Отведите, С ним все ясно.
Меня повели вокруг ракетолета, мимо врытых в землю столбов, по узкой тропинке.
Тропинка скоро привела в джунгли. Чуть подальше, за деревьями, открылась площадка для мусора: несколько ям, наполненных объедками, рваной бумагой, жестянками от консервов, полусгнившими плодами. За площадкой стоял сарай.
Продолговатое строение без окон, обитое плохо обструганными досками. Покрыто листьями, связанными в жгуты. Три конвоира подвели меня к двери; шедший впереди снял доску, прикрывавшую вход:
— Давай. Я вошел, дверь за мной сразу же закрылась, послышался звук задвигаемой доски. Кажется, двое ушли. Да вот стихли их шаги. А оставшийся, судя по звукам, уселся, прислонившись спиной к двери. В сарае довольно светло, окон нет, свет проникает сквозь широкие щели. Полутопчан, в углу небольшая охапка сухой травы.
Плохо, руки связаны. И все-таки один часовой — это уже лучше. Если бы не жажда!
Может быть, попробовать пожевать траву? Я подошел к охапке, опустился на колени, лег навзничь. Взял губами травинку — бесполезно. Трава высохла, стебли колюче-жесткие, в них ни капли влаги. Я прижался к траве щекой. Так глупо попасться. Глупо, бездарно. Но теперь уже поздно сокрушаться. Нужно думать о другом. Прежде всего как сообщить о себе? Достать бы элементарную микрорацию.
Самую обычную, на простеньких микропроцессорах. Настроить на аварийную волну, эта волна у нас стандартная, девять и три сотых триллигерца, и положить где-то неподалеку. Просто положить, этого будет достаточно. По возникшему фону Щербаков и Иан услышат аварийный вызов и поймут, в чем дело. Засекут место и как минимум часа через полтора будут здесь. Химера. Где я возьму микрорацию? Я лежу со связанными руками где-то в джунглях, в сарае, у двери часовой. Интересно, кто убил Туна? Его задушили, именно задушили, а не застрелили и не сожгли излучателем. Сигэцу — актер. Плохой, но актер. И все-таки, судя по реакциям, он в этом случае не играет. Он искрение убежден, что Туна задушил я, именно я, и никто другой. Почему? Уже впадая в забытье, пытаясь понять, в чем дело, я подумал — резидент. Интересная мысль. Ясно, Туна задушил резидент. Задушил и исчез, скрылся. Тун болтался где-то около места нашей посадки, резидент заметил его и убрал. Зачем? Затем, чтобы вызвать к нам ненависть Сигэцу, сделать его своим сообщником…
Очнулся я от приятного ощущения : губы были влажными. Открыл глаза — кто-то водит по губам мокрой тряпкой. Повернулся; около меня сидит Щуплый. Увидев, что я проснулся, он убрал руку :
— Перевернитесь. Я выжму вам воду в рот. Трудно терпеть?
— Да.. — с трудом прохрипел я.
— Сигэцу сделал вам инъекцию.
Я перевернулся, задрал голову, открыл рот. Щуплый осторожно, по капле стал выжимать над моим ртом рубашку. Вода была теплой, с привкусом, но мне она показалась необыкновенно вкусной. Жажду я не утолил, но стало легче. Я сел.
— Какую инъекцию? Тут должно быть полно медикаментов, ведь их сбрасывают каждые полгода.
— Кто-то из ваших медик?
Щуплый покачал головой:
— Военная тайна.
Военная тайна. Ну и терминология. Впрочем, голос у него совершенно серьезный.
— Зачем вы помогаете мне?
— А вы сами подумайте. — Щуплый развернул свернутую в жгут рубашку и надел. — Я ведь не дурак. Известно, что Орбитой заправляете вы.
— Мы — это кто? — Сообщество, кто же еще.
— Вы так уверены, что я из Сообщества?
Щуплый пристально смотрел на меня. Он явно что-то знал обо мне, знал из какого-то источника, но говорить об этом не хотел.
— Хорошо. Это не имеет значения, откуда вы. Вы можете быть из Сообщества или человеком Компании. Но ясно одно: как только Договор кончится и Иммету передадут Сообществу или Компании, всем нам придется отвечать за вашу смерть. Поэтому я и хочу помочь вам.
Я протянул связанные кисти:
— Развяжите мне руки.
— Вы что? Никогда ! — Щуплый посмотрел на меня как на безумного. — Этим я подпишу свой приговор. Да и потом зачем? Вы что, думаете уйти?
— Вы говорите так, будто это невозможно.
— А куда вы уйдете? — Щуплый поднял ладони, будто что-то отодвигая. — Забудьте.
Поймите, даже думать об этом безумие… — Он на секунду запнулся. — Что вы сможете сделать в джунглях один, без приборов, без оружия? Да лес поглотит вас, не успеете помниться. Вы затеряетесь бесследно, не найдут даже костей.
