Цепные псы (СИ) - Февральская Валерия (полная версия книги .txt) 📗
Сегодня дождя не было. Было просто хмуро и сыро. Я наблюдала за тем, как меняется патруль, солдаты с опаской оглядывались. Мы больше не попадались им на глаза. Старались не нервировать и не провоцировать. Странно конечно то, что для охраны такой стратегический важной клиники выбрали столь эмоционально не устойчивых солдат, это немного напрягало. Хотя, в принципе, здесь все было логично. Если бы они были действительно отличными воинами, нас бы здесь не было. Ведь правда, если на эту клинику нападут «Кровные Узы», то они и защитится-то не смогут. И, понятное дело, мне это не нравилось. Фаворитов воспитывали люди в приютах, а еще фавориты второго поколения, выжившие. Мы с малых лет воспитывались по определенному алгоритму и так уж получалось, что собаки не кусают своих хозяев. И тем не менее, люди посчитали, что на случай бунта, нужно знать, как себя обезопасить. Обычное оружие ранило нас так же, как и людей, но оно не могло повлиять на силу лейдармала. Поэтому, люди искали способ сражаться с теми, кто не только обладает высоким уровнем физической силы, но еще и обладают нечеловеческими способностями, которых у людей и вовсе нет. Действительно, способности же нечеловеческие, откуда им взяться у людей?
И люди нашли способ. Я даже думать не хочу, как проводились эксперименты, но на костях фаворитов первого поколения было создано то, что могло спасти человека от нападения фаворита. И спустя несколько лет экспериментов, был выведен сплав, который не просто мог ранить фаворита, но и ослаблял его контроль над лейдармалом. Сплав назвали — герайрум, «кровавое серебро». Как был получен этот сплав — не известно, но ходят слухи, что на самом деле в нем не только металлы, но и кровь фаворитов. И если это правда, то получается, что даже здесь они использовали фаворитов, чтоб сражаться с фаворитами. Ничего сами сделать не способны.
После изобретения герайрума, из него стали изготавливать оружие и этим оружием оснащали специальные боевые отряды. Анти-фаворитские отряды. Среди людей это были самые сильные боевые групировки. Они были как мы, только без лейдармалов, а с оружием, которое способно убить фаворита одним выстрелом. Долгое время, это были бесполезные отряды, которые существовали для формальности, так сказать, на всякий случай. Мне известно только то, что лишь однажды, 17 лет назад такой отряд был задействован для поимки беглых фаворитов. Больше я ничего не слышала о том, чтоб анти-фаворитские отряды принимали какое-то активное участие в жизни регулярной армии Минора, они просто были и все. Но пять лет назад все изменилось. Во время инцидента в округе Ширан, анти-фаворитские отряды стали более активны. Теперь они были везде, почти на каждом стратегическом объекте, в каждом административном здании. Парами, группами, целыми отрядами. Но они были. А здесь не было. Сюда привезли нас. И это меня немного настораживало.
Вечером я таки спускаюсь на наш этаж, в коридоре слышу возню и замираю на лестничном пролете. Некрасиво подслушивать, но все же, прижимаюсь спиной к стене и, осторожно заглядываю за угол. На губах невольно появляется ухмылка. На лестничной площадке стоят Верона и Лео. Он что-то бурно ей говорит, размахивая руками. Она импульсивно ему отвечает, так же бурно жестикулируя. Лео хватает ее за руку и прижимает к холодной стене. Я наблюдаю за ними в отражение огромного стеклянного шкафа с медикаментами, прям как по ТВ, романтика. Он сжимает оба ее запястья, нависает над ней. Не вижу его взгляда, но представляю. А вот ее глаза мне видны, хоть и в отражении, но я вижу, как она растеряна, и счастлива, и напугана. Он склоняется над ней. Верона невнятно и тонко мычит, я понимаю, что он поцеловал ее. Она затихает, слышно лишь тихое постанывание. Май отрывается от нее, у него тяжелое дыхание, она же смотрит в пол. Он отпускает ее руки. Верона тут же срывается с места и убегает. Ее шаги гулко отдаются эхом в пустом коридоре. Я остаюсь стоять на месте, прижимаясь спиной к белой стене. Мне грустно? Наверное. Хотя, я все уже давно знаю. Очень давно для того, чтоб успеть смирится.
Тихо, чтоб он не услышал, возвращаюсь на лестничную площадку и громко имитирую свои приближающиеся шаги. Выходит нелепо, но буду надеяться, что прокатит. Выхожу в коридор и подхожу к напарнику. Он вяло оборачивается и смотрит на меня.
— Чего невеселый, Майский? — весело спрашиваю я.
— А то сама не знаешь, — он скептично приподнимает одну бровь, — все ведь сама видела.
— Таки засек, — закатываю я глаза.
— Твое дыхание, пульс. Я узнаю их из тысячи и почувствую за мили от себя, — Леонард пожимает плечами. Чего и следовало ожидать, я была замечена еще в тот самый момент, когда спустилась на этаж.
Вместе с Лео мы возвращаемся в комнату. Я падаю на кровать и закрываю глаза. Он садится на свою кровать. Тучи за окном все так же безмятежно плыли в неведомые дали, он провожал их взглядом. Когда-то, еще в приюте, я так же застукала Лео и Верону за выяснением отношений. Верона тогда тоже убежала.
— Ты в последнее время почти не говоришь со мной, — говорит он, не глядя на меня, — я волнуюсь.
— Все в порядке, ты ведь знаешь, мне интересней проводить время в бодрствовании, — отмахиваюсь я, — если ты не против, я пойду, душ поищу. Здесь он ведь должен где-то быть.
Лео молчит. А я решаю, что лучше переодеться. Снимаю с себя свою кофту, джинсы. Я не стесняюсь его. Как я уже упоминала, в нас искореняли чувство стыда. Это конечно было глупо, но продумано. Парадоксально. Нас пытались растить живым оружием, пока не осознали, что не каждый лейдармал годен для сражения. Тогда нас стали просто воспитывать, дрессировать и формировать из нас боевые группы, где каждый взаимосвязан. Я не стесняюсь Лео. Пытаюсь расстегнуть свой бюстгальтер, он смотрит в окно. В какой-то момент я замираю, прижимая ладони к груди.
— Что случилось между вами? Тогда в библиотеке… — спрашиваю я, глядя в сторону.
— Да ничего… она просто не приняла мои чувства, — отвечает мне Леонард и оборачивается ко мне. На какое-то мгновение его щеки краснеют, — эй, ты чего это?
— Да переодеваюсь я просто, — отмахиваюсь от него, — реагируешь так, словно в первый раз видишь меня в одних трусах.
— Вот уж, дурочка, — Лео прикрывает глаза ладонью, но стоит мне отвернуться, его руки обхватывают меня сзади.
— Что творишь? — дергаюсь я, но он зажимает мне рот ладонью и целует в шею. Его теплые губы проходят по моей коже, до плеча. Пытаюсь вырваться, но понимаю, что все это такая дешевая показуха… Май поднимает меня на руки, прижимает меня к холодной стене, в палате она ничуть не теплее, чем в коридоре. В одно мгновение мы становимся одним целым. Ногой случайно задеваю шкафчик. На пол падает ваза, а звон битого стекла так кстати, заглушает мой вырвавшийся стон…
— Что у вас здесь происходит? — Верона осторожно заглядывает к нам в комнату. Я подбираю осколки, Лео стоит у окна.
— Остатки роскоши убираем, — не оборачиваясь, отвечает Лео.
— Тоже мне роскошь, — недовольно отзываюсь я, — не такая она уже была и красивая. И вообще, нечего тут занимать мое пространство каким-то шкафами.
Верона злобненько усмехается и смотрит на меня сверху вниз.
— Ну да, конечно, королеве нужны хоромы.
— А Кукловоду не мешало бы мозгов, — быстро отвечаю я, не поднимая головы. Сощурившись, Верона выходит, хлопая дверью. Лео смотрит на меня, рубашка на нем застегнута косо, мой бюст он наскоро пнул под кровать. На мне наскоро накинутая рубашка, длинная, почти до колен. Хорошо, что Верона надолго не задержалась. Смущает ли меня то, что произошло? Ничуть. Не в первый раз. Это ведь всего лишь удовлетворение физиологической потребности, так ведь? Лео одиноко. Одиноко и мне. Это наше одиночество. Мы разделяем его так, по-своему.
***
— Общий душ, какая прелесть, — сощуриваю я глаза, глядя на большую комнату, всю выложенную мраморными плитам. Это скорей всего не душ, а купальня. Большая, теплая и красивая. Ванная больше смахивает на бассейн. Я погружаюсь в воду с головой. Закрываю глаза. Выныриваю. Прямо перед моим носом обнаженное тело Вероны.
