Клинок мертвеца - Скалл Люк (лучшие книги .txt) 📗
В памяти ее возникла служительница Белой Госпожи — ее доверенное лицо? — в пещере адептов культа Безымянного. Смятение в ее чертах. Не в ту ли минуту лорд–маг города поняла весь ужас совершенных ею преступлений? Стремилась ли она облегчить бремя вины перед свадьбой? Или любовь, которую она, по–видимому, открыла заново, восстановила нечто сломанное внутри нее? Отчего–то Саша и себя почувствовала виноватой. Она огляделась в поисках Коула, но даже усиленное зрение не помогло обнаружить его в толпе.
— Вам, мои подданные, я приношу свои извинения, — продолжала Белая Госпожа. — Извинения и обещание лучшего будущего. Магического барьера вокруг города больше нет. Когда завтра взойдет солнце, Телассу откроют для торговли с Сонливией, и с Раздробленными государствами к югу, и с Ничейными землями к востоку. Вместе мы сделаем Телассу самым процветающим городом на севере. Но сначала нужно разобраться с огромной несправедливостью. — Из фиолетовых глаз лорда–мага потекли слезы. Она повернулась к шеренгам Нерожденных. — Вы достаточно вытерпели, — объявила она.
Я освобождаю вас из неволи.
Служительницы начали рассыпаться. Они распадались одна за другой, превращаясь в тончайшую пыль, которая поднималась в воздух и плыла в нем над проспектом, поблескивая в лучах солнца. Была уничтожена первая шеренга Нерожденных, затем вторая, потом третья, пока наконец лорд–маг Телассы не осталась в одиночестве, полчище ее служительниц обратилось в пыль, и лишь огромное золотистое облако над городом напоминало об их существовании.
Лорд–маг опустила руки. Последовала напряженная тишина, а потом облако упало сверху и накрыло толпу на проспекте, вызвав сначала возгласы ужаса, а затем — приятного изумления, когда стало ясно, что оно не причиняет людям никакого вреда.
Саша стерла пригоршню пыли с обритой головы и посмотрела на ладонь. Ей казалось, что пыль будет неприятной на ощупь, но она напоминала лишь тончайший золотистый песок, который сначала светился, а затем стал улетучиваться, утратив магию.
— Вскоре к вам вернутся воспоминания, что я похитила у вас, — объявила Белая Госпожа. — Сейчас я не буду больше ничего объяснять, скажу лишь, что приму ваш гнев. Но не приму осуждения, ибо никто, кроме тех, на кого возложена ответственность вести свой народ в мире без богов, не сможет понять моего бремени. Я оставляю вас сейчас, наслаждайтесь праздником. Завтра мы начнем все сначала. Наступит новая эпоха для человечества.
С этими словами Белая Госпожа развернулась и умчалась во дворец. Саша потрясла головой, избавляясь от оставшейся пыли. Столько сюрпризов сегодня, а ведь еще и полдень не наступил. Она встретилась взглядом с женщиной, стоявшей напротив, членом Совета низшего уровня. Саша улыбнулась ей, стараясь проявить дружелюбие, но получила в ответ лишь отсутствующий, безучастный взгляд. Лицо женщины казалось странно безжизненным.
Саша ушла с проспекта, чтобы опять поискать Коула, но через минуту споткнулась, ее голову наполнили незнакомые мысли и воспоминания, хаотичный, ничего для нее не значивший набор образов. Они быстро исчезли, но поразили ее до глубины души. Подобное случалось с ней довольно часто в последнее время, но днем — впервые.
— Надеюсь, имплантаты тебя не беспокоят.
Повернувшись, Саша уставилась в лицо знакомого Исчезнувшего. Его темно–синий плащ был небрежно перекинут через плечо. Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.
— Айзек! — воскликнула девушка.
— Рад встрече. Я боялся опоздать на свадьбу.
— Не волнуйся. Танатес еще не появился. Что ты тут делаешь?
Судья поднял руку, прикрыв лицо от солнца.
— Принц Обрахим задерживается, поэтому я прибыл вместо него. Он занят подготовкой к свадебной церемонии брата. Савериан и моя сестра, завершив работу в Сонливии, вскоре прибудут в Новую Малагу. Казалось правильным, чтобы по крайней мере один представитель моей расы присутствовал на свадьбе наших новых союзников.
Айзек заметил у себя на щеке пятнышки золотистой пыли. Стерев ее, он посмотрел на пальцы с кривой усмешкой.
— Знаешь, это напоминает мне ритуал, который мы практикуем по завершении нашей церемонии соединения жизней. Традиция восходит к Прежним Временам наших предков. Записей о той эпохе почти не осталось, но даже крупицы известного показывают, как поразительно много отзвуков Старой Терры обнаруживается в здешних землях.
— Возможно, именно потому ваши Пилигримы и выбрали это место для поселения, — заметила Саша. — Оно оказалось им знакомым.
— Возможно, — согласился Айзек. — Или, быть может, эти земли и те, что принадлежали моим предкам, имеют общего Создателя. В Прежние Времена у него было несколько имен, но все они сейчас позабыты.
— Такова судьба всего на свете, — сказала Саша. — Быть забытым.
— Мрачная мысль для столь замечательного дня, — шутливо ответил Айзек.
Выражение его лица внезапно изменилось, теперь он выглядел огорченным.
— Мне бы хотелось разделить его с одним человеком.
— Одним человеком?
— Да, — ответил Айзек. — С Полумагом. Я искал его в Сонливии, думал привезти его сюда, чтобы он посмотрел на свадьбу. Но я опоздал. Он исчез.
— С Полумагом? — повторила Саша. — Так это он заставил тебя изменить мнение? О том, что человечество неисправимо?
— Да, это был он.
— Почему? — спросила девушка.
Слова фехда звучали невероятно, ведь ей Полумаг показался какой–то горькой оболочкой человека.
Айзек помолчал минуту, прежде чем ответить.
— Я увидел в нем правду о людях. Что самые уродливые среди вас способны на поразительную красоту души. Что как бы ваша короткая жизнь ни ломала вас, в лучших из людей есть нечто, что не разбивается. Он показал мне, что герой подчас скрывается под самой негероической внешностью. Что можно принять любое несовершенство, ведь главное — доброе сердце.
Саша слушала Айзека, и с каждым его словом волнение ее нарастало. Она увидела, как Бродар Кейн обнял сына и повел его во дворец.
— Извини, — сказала она фехду и направилась в сторону гавани, где исчез Коул, погруженный в глубины своих кошмаров.
— Ты уходишь? — долетел до нее голос Айзека. — А как же свадьба?
— Они справятся без меня, — ответила она. — Мне нужно кое–кого найти.
Кейну никогда не приходилось видеть ничего подобного дворцу Белой Госпожи. Его роскошь затмевала Великую Резиденцию Сердечного Камня, сверкающий мрамор и золотые скульптуры посрамляли заплесневелые меха и потускневшие доспехи, гордо выставленные в королевском зале приемов. Восседавшая в центре своего тронного зала Белая Госпожа походила на богиню во плоти. Танатес рядом с ней выглядел весьма потрепанным, несмотря на то что на нем был новый плащ и он решил прикрыть глазницы черной шелковой повязкой. Солнечный свет, проникавший в окна в сводчатом потолке над троном, окутывал теплым сиянием двух магов и собравшихся гостей, которые сидели на скамьях перед тронным возвышением.
Этот город и его дворец, как и «Искатель», делали мелким все, что Бродар Кейн некогда считал грандиозным. Случись подобное раньше, должно быть, это выбило бы его из колеи, заставило бы подвергнуть сомнению свое место в мире. А сейчас он обнаружил, что такие вещи его не волновали. Все, что ему было нужно, находилось рядом.
— Ты в порядке, сын? — спросил он в третий раз.
Кейну стоило невероятных усилий уговорить Магнара присоединиться к группе горцев — гостей праздника, но в конечном счете ему это удалось. Магнар отнюдь не выглядел довольным, но сам факт, что он сделал такой большой шаг вперед, означал: он находится на пути к восстановлению. Гордость наполняла сердце Меча Севера, стоило ему просто посмотреть на сидевшего рядом сына.
— Сколько еще это продлится? — прошептал Магнар.
Кейн усмехнулся, разделяя чувства сына. Сначала они высидели бесконечное жужжание министра Совета, который перечислял условия заключения брака. Затем двум чародеям представили на подписание уйму листов пергамента. Танатесу понадобилось, чтобы кто–то зачитал ему документы. Среди горцев было не много грамотных людей, но Брэндвин вызвался помочь. Куда подевались юный Даварус Коул и Саша, подумал Кейн. Вполне вероятно, снова поссорились и теперь где–нибудь остывали.
