Я стану твоим врагом (СИ) - Погожева Ольга Олеговна (прочитать книгу .txt) 📗
— Он ещё здесь? — дёрнул щекой Нестор, спускаясь по лестнице.
Валлийский капитан, прибывший вместе с ним, низко опустил голову, признавая свою ошибку.
— Он долго собирался, отказываясь выйти из своих покоев. Мы не решились ломать двери.
Ликонт кивнул, переводя взгляд на съёжившегося перед ним человека. Кензил Добокс бросал на него умоляющие взгляды, запуганно поглядывая на окруживших его валлийских рыцарей.
— Вы… не имеете права… — пискнул граф, прижимая к себе кожаную сумку. — Я послан сюда её величеством…
— Кем-кем? — сделал вид, что не расслышал, герцог.
— И-императрицей Сев-вериной, — заикнулся под сверлящим его взглядом Кензил. — Я…
— Не помню такую, — лениво оборвал его Ликонт. — Авероном правит император Таир, и его распоряжение ты видел. Будь моя воля, я бы с тобой не церемонился. Слыхал, граф, какими сказками про валлийских варваров пугают ваших детей? Так вот, — герцог склонился вперёд, глядя в глаза имперскому регенту, — это всё правда…
По знаку командующего Кензила выволокли под локти из зала, и вышвырнули из широко распахнутых дверей. Ойкнув, регент скатился по высоким каменным ступеням, плюхнувшись на гранитные плиты внутреннего двора. Сумку, тем не менее, он из рук не выпустил, и Нестор, уже повернувшийся, чтобы уйти, внезапно заинтересовался.
— Что у тебя там?
Кензил сильнее прижал к себе сумку, расширенными от ужаса глазами глядя на стремительно приближавшегося герцога. Нестор не упрашивал: двинул сапогом по лицу, отбирая сумку, перевернул, вытряхивая содержимое на каменные плиты.
Зазвенели монеты, полетели распечатанные письма, и тяжело упал массивный драгоценный орден — высший знак отличия Аверона, присвоенный герою войны, Синему барону, командующему Магнусу, — посмертно…
Нестор потемнел лицом, но сдержался, не говоря ни слову побледневшему вору. Нагнулся, подбирая первое попавшееся письмо, развернул.
«Ты не отвечаешь, и я волнуюсь с каждым днём всё больше. Всё сильнее хочу увидеть тебя. Услышать твой голос, увидеть спокойные глаза и поверить, что мир не меняется, что вот она — ты, с тобой никогда не случится ничего плохого, а значит, всё остальное не имеет значения…».
Он узнал почерк Януша, и не стал читать дальше. Аккуратно свернул, бросая взгляд на замершего Кензила. Регент всё ещё надеялся уйти от него целым и невредимым, но с каждой минутой Нестору становилось всё сложнее выполнить пожелание Марион — сохранить ему жизнь.
Командующий нагнулся ещё раз — подобрать письмо, на которое едва не наступил. Развернул, тотчас узнавая почерк любимой сестрёнки.
«Мне очень не хватает вас, леди Марион. Уж вы-то точно знали бы, как себя вести. Аверонский двор принял меня настороженно, но её величество оказалась добра ко мне. Мне столько хотелось бы рассказать вам, леди Марион, того, что я не смею доверять бумаге! Надеюсь, у вас тоже всё хорошо…»
Нестор свернул бумагу, пытаясь унять яростную дрожь в пальцах. Паршивая крыса, подлый шпион! Это общеизвестная практика — вскрывать чужие письма, не донося их до адресата, и он сам порой не гнушался тем же… но Марион, его Марион! Её жизнь, её мысли, мысли его друзей и родных — всё оказалось залапано грязными руками жалкого подонка…
— На конюшню его, — коротко велел командующий.
Кензил взвизгнул, когда его вздёрнули под локти и поволокли на задний двор, и Нестор надеялся только, что он своими воплями не разбудит всех обитателей замка.
— Соберите, — кивнул на ворованные вещи Ликонт.
Один из его людей молча принялся выполнять указание, и герцог прошёл вслед за вопящим и извивающимся регентом. Воины бросили его прямо на пол, в лужу конского навоза, и герцог кивнул капитану, доставшему из-за пояса кнут.
— Не до смерти, — негромко проронил командующий, прислоняясь плечом к косяку.
— Нет! — в ужасе возопил Кензил, пытаясь выбраться из жидкой лужи. — Вы не посмеете! Нет! Я — граф Добокс! Имперский регент! Это произвол! Вы заплатите! Её величество… все узнают! Я расскажу…
— Кензил, — перебил его Ликонт негромко, но Добокс тотчас заткнулся, затравленно глядя на герцога. — Ты никому ничего не расскажешь. Выбирай: или после порки ты голый, но живой выметаешься на все четыре стороны, или всё то же самое, но в конце тебя убьют. Учти, Кензил: если доберёшься до своей патронессы живым и начнёшь трепать языком, всё повторится. У меня длинные руки, граф. Ты и представить себе не можешь, насколько.
Добокс сглотнул, нервно глядя на ожидавшего приказа капитана. Перевёл взгляд на командующего… и внезапно понял, что тот хочет его смерти. Ждёт малейшей зацепки, чтобы свернуть ему шею на месте, не дожидаясь, пока тот сам выберет свою судьбу. Дикий огонь в глубине синих глаз казался почти безумным: Ликонт хотел крови. Осознание этого оказалось настолько ярким, что граф не стал испытывать судьбу.
— Я ничего никому не скажу, — хрипло пообещал Кензил. — Только… не убивайте… прошу…
Нестор отвернулся, когда плеть свистнула в первый раз, и молча вышел, слушая вопли за спиной. Плотно затворил за собой двери, чтобы крики не разбудили ни прислугу, ни хозяев замка, и вернулся во внутренний двор.
— Всё готово, — доложил ожидавший его рыцарь. — Можем отправляться.
Нестор кивнул, запрыгивая в седло поданного ему скакуна, и первым выехал со двора. Дорога до озера, несмотря на ночной час, была прекрасно видна из-за полной луны и звёзд, таких ярких на аверонском небосклоне, каких никогда не бывало в северном пределе Валлии. Там небо всегда было затянуто серыми облаками, снега не сходили по нескольку месяцев в году, и тьма намертво покрывала землю с наступлением ночи.
— Это кто там? — завидев огонь костра, спросил Ликонт.
— Местные разбойнички гуляют, — отозвался сопровождавший его рыцарь. — Они на другом берегу озера, нас не увидят. Да и пьяные они, песни орут, наутро так вообще ничего не вспомнят.
Бросив ещё один взгляд в сторону гуляющей шайки, Ликонт направил коня к противоположному берегу. Их уже ждали — трое его рыцарей, молча ожидавших командующего, и связанная Августа с накинутым на голову мешком.
Она сидела прямо на земле, скорчившись, и уже давно выговорила весь запас своих проклятий и ругательств, обрушившихся на уши стороживших её рыцарей. Её не трогали — пока что. При звуке подъезжавших всадников она встрепенулась, вскидывая голову, но увидеть ничего не могла.
— Кто здесь? — приглушённо, дрожащим голосом выговорила она. — Это ты, Нестор?
Ликонт спрыгнул с коня, подошёл к пленнице, сдёргивая мешок с её головы. Августа шарахнулась от него, но тотчас взяла себя в руки, растягивая побелевшие губы в улыбке.
— Нестор, что это за шутки? Отпусти меня, дорогой… ну же…
Он присел перед ней на корточки, разглядывая бледное, исказившееся от тщетно подавляемого страха лицо. Кучера, слугу и камеристку отпустили живыми, выкрав из кареты лишь Нивелийскую леди, но те оказались слишком озабочены спасением собственных шкур, чтобы помочь госпоже. Его воины переоделись в простую одежду, опознать валлийцев в темноте, таким образом, никто не смог. И Августа знала это.
— Нестор, — снова попыталась взять нужную ноту она. — Давай решим всё мирно…
— Давай, — неожиданно заговорил герцог. — Я подарю тебе то, чего ты лишила Марион — право выбора. Вариант первый — ты в озере, вот так, как есть, со связанными руками и ногами, и мешком на голове. Выплывешь — так и быть, отпущу. Вариант второй — мы тебя раздеваем и дарим во-он той благородной компании, — Нестор махнул рукой в сторону оравших разухабистые песни разбойников на другом берегу. — Уверен, они окажутся рады женскому обществу.
— Нестор, — губы Августы дрогнули, она тщетно дёрнулась в связывавших её путах. — Ты же не имеешь в виду… всё это? Это всё неправда, Нестор? Ты пошутил?
— Какие уж тут шутки, — буднично отозвался герцог. — Нет ничего серьёзней, чем видеть любимую женщину поруганной. Нет ничего ужасней, чем увидеть слёзы в её глазах. И когда после всего случившегося она ещё и молчит — её молчание оглушает. Я оглох к просьбам, Августа! Поэтому давай закончим с этим побыстрее. Озеро или мужское общество?
