Владычица магии - Эддингс Дэвид (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
– Капитан Грелдик – друг моего отца, – начал Гарион, желая по какой-то причине все объяснить подробно. – Отец хотел, чтобы я стал моряком, говорил, что такое занятие лучше, чем гнуть спину на ферме. Капитан Грелдик согласился взять меня в ученики, потому что я крепкий, никогда не страдаю от морской болезни, не боюсь взбираться по вантам на мачту и скоро смогу грести и...
– Как, говоришь, тебя зовут?
– Гарион... то есть, Дорун. Да, Дорун, и...
– Сколько тебе лет, Гарион?
– На прошлый Эрастайд исполнилось пятнадцать. Тетя Пол говорит, что люди, родившиеся на Эрастайд, всегда счастливы в жизни, только пока я этого не заметил...
– Кто это – тетя Пол?
– Моя тетка. Когда-то мы жили на ферме Фолдора, но пришел господин Волк и...
– Как называют ее другие люди?
– Король Фулрах обращался к ней «леди Полгара» – это когда капитан Брендиг привез нас в Сендар во дворец. Потом мы отправились к королю Энхегу в Вэл Олорн и...
– Кто такой господин Волк?
– Мой дедушка. Его имя – Белгарат. Раньше я этому не верил, но потом убедился, потому что он как-то раз...
– Почему вы покинули ферму Фолдора?
– Сначала я не знал, но потом услышал, что все произошло из-за Зидара, который похитил Око Олдура с рукоятки меча в тронном зале райвенского короля, и мы должны возвратить Око, пока Зидар не успел доставить его Тораку и разбудить его и...
– Это тот мальчик, который нам нужен, – просвистело сзади.
Гарион медленно повернулся. В комнате, казалось, чуть посветлело, словно крошечное пламя стало немного повыше. В углу, лениво свивая и развивая кольца, шевелилась огромная змея с чересчур плоской шеей и красными мерцающими глазами.
– Теперь можно вести его к Солмиссре, – прошипело чудовище и поползло к Гариону. Сухой холодный нос ткнулся в ногу. Внутри мальчика все задрожало, но он заставил себя стоять неподвижно, пока гадина медленно обвивала тело.
Треугольная голова закачалась перед глазами; дрожащий раздвоенный язык облизал лицо.
– Будь хорошим мальчиком, – просвистела рептилия, – очень-очень послушным.
Чешуйчатое тело всей тяжестью повисло на юноше, обдавая ледяным холодом.
– Сюда, мальчик, – велел Сэйди, поднимаясь.
– Мои деньги! – потребовал Иссас.
– А, это! – полупрезрительно бросил Сэйди. – Там на столе кошелек! Возьми!
И, повернувшись, повел Гариона из комнаты.
– Гарион! – раздался внезапно холодный голос, постоянно живший в душе юноши. – Слушай внимательно. Молчи и постарайся не выказывать удивления. Только слушай, что я скажу.
– К-кто ты? – пролепетал про себя Гарион, борясь с обволакивающим мозг туманом.
– Ты меня знаешь, – продолжал холодный голос. – Пойми, они дали тебе какое-то зелье, чтобы заставить говорить. Не пытайся протестовать. Расслабься и веди себя спокойно.
– Но... я сказал то, что не должен был открывать. Я...
– Это уже неважно. Главное, делай то, что я скажу. Если что-нибудь произойдет и появится опасность, не пытайся ничего предпринимать сам. Я обо всем позабочусь, но не смогу помочь, если ты будешь бороться. Поэтому не напрягайся, не сопротивляйся и все предоставь мне. Если обнаружишь внезапно, что совершаешь странные поступки или говоришь вещи, которых не понимаешь, не бойся и не удивляйся. Это моих рук дело.
Немного успокоенный безмолвным приказом, Гарион послушно последовал за евнухом Сэйди, с трудом вынося тяжесть обвившегося вокруг талии и плеч Мааса, голова которого прижималась к его щеке, словно в нежном поцелуе.
Они вошли в большую комнату, где все стены были завешаны плотной тканью, а с потолка на сверкающих серебряных цепях свисали хрустальные масляные лампы.
Исполинская каменная статуя, верх которой терялся в темноте, возвышалась, насколько мог видеть глаз, в одном углу комнаты; прямо перед ней стоял низкий каменный помост, покрытый коврами и заваленный подушками, а на нем располагалось что-то вроде полукресла-полудивана, очень тяжелого на вид.
На диване сидела женщина с волосами цвета воронова крыла, спускавшимися крупными кольцами на плечи и спину. Голову женщины украшала золотая корона тонкой работы, усыпанная драгоценностями. Белое платье, сшитое из прозрачного газа, совершенно не скрывало тела и, казалось, служило только для того, чтобы было куда прикалывать и нашивать бесчисленные украшения и сверкающие каменья.
Кожа под платьем казалась белой как мел, но лицо было необыкновенно прекрасно.
Бледные, почти бесцветные глаза глядели в большое зеркало в золотой раме, укрепленное сбоку от дивана, чтобы лениво растянувшаяся на подушках женщина могла беспрепятственно любоваться собой.
Дюжины две бритоголовых евнухов в пунцовых одеяниях стояли на коленях рядом с возвышением, с неприкрытым обожанием глядя на женщину и статую позади нее.
На разбросанных по помосту подушках, лежал молодой человек с капризно-высокомерным лицом. В отличие от других голова его не была выбрита, наоборот, длинные волосы были завиты в букли, щеки нарумянены, а глаза жирно подведены. Никакой одежды, кроме короткой набедренной повязки, на нем не было.
Глаза со скукой и раздражением смотрели в пространство. Женщина рассеянно гладила его по голове, не отрываясь от зеркала.
– Посетители к королеве! – поющим голосом объявил один из евнухов.
– Да-да, – подхватили евнухи, – посетители к королеве.
– Приветствую тебя, о Вечноживущая Солмиссра! – падая ниц перед троном, воскликнул Сэйди.
– Что тебе, Сэйди? – глубоким вибрирующим голосом спросила женщина.
– Мальчик, моя королева! – объявил тот, не поднимая головы.
– На колени перед королевой Змей! – прошипела змея в ухо Гариона, сжимая кольца все туже, лишая силы и воздуха.
Гарион, как подкошенный, опустился на пол.
– Сюда, Маас, – велела Солмиссра.
– Королева зовет свою любимую змею! – пропел евнух.
Омерзительная рептилия соскользнула с тела юноши и, извиваясь, поползла к дивану, поднялась на мгновение над полулежащей женщиной, но тут же зеленовато-серой пружиной окутала ее плечи, грудь, ноги... Треугольная голова закачалась на уровне глаз Солмиссры, та нежно поцеловала ее. В пасти мелькнул раздвоенный язык, коснулся щек и губ королевы, и Маас начал с присвистом нашептывать что-то в ухо Солмиссры. Та лежала в объятиях змеи, вслушиваясь в шипение и оглядывая Гариона из-под тяжелых полуприоткрытых век.
