Зеркало за стеклом (СИ) - Кайто Юлия (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Ложечка звякнула о край розетки, а я судорожным движением прижала руки к груди. Князь сердито нахмурился.
— Йен, твои шутки о моей жене уже перестали быть смешными. Если ещё хотя бы раз услышу что-то подобное, и посчитаю твои слова оскорблением.
— И что же ты сделаешь? — Он спокойно отхлебнул из своей чашечки, поморщился и бросил в коричневую жидкость кусочек сахара из пузатой фарфоровой сахарницы. — Сдашь меня Сэту-Арэну?
Долгую минуту князь сверлил взглядом йеново ухо, пока тот неторопливо потягивал содержимое чашечки, потом выдохнул сквозь стиснутые зубы:
— Нет. Я этого не сделаю. Я помню свою клятву.
— А твоя жена?
— Архави во всём меня слушается.
— Отлично. — Йен оскалился в улыбке для меня. — Ешь, дорогуша, порукой твоему благополучию нерушимое слово князя Деверелла, управителя Тарвендера и прилегающих территорий.
— Ничего не бойтесь, леди. Это действительно просто десерт.
При таком повороте событий мне не оставалось ничего другого, кроме как храбро отправить в рот полную ложку белой массы со странным сладковатым запахом.
— Как Вам? Это действительно тот самый загадочный «Перширати»? — князь жадно уставился на моё лицо, а я сидела, поджав язык к нёбу, опустив челюсть как можно ниже и отчаянно соображая, как бы и куда бы поделикатнее сплюнуть ту гадость, которая в данный момент находилась у меня во рту. Вкус странно пахнущего десерта оказался не просто противным. Это, абсолютно точно, было самое мерзкое из того, что мне довелось попробовать в своей жизни. Даже репчатый лук, который бабка Миринея имела обыкновение варить в супе целиком, а потом пыталась скармливать мне со словами: «Полезное не всегда вкусно, ешь и без разговоров!», по сравнению с этим «лакомством» был вполне съедобен. Хотя в обычных условиях вызывал у меня мгновенную тошноту.
— На, не мучайся. — Йен протянул мне матерчатую салфетку, и я с благодарностью во взгляде сплюнула в неё приторную дрянь. Ещё и язык втихомолку краешком вытерла.
— Свет Всемогущий, неужели это настолько отвратительно? — брови князя сошлись на переносице, он, похоже, уже кипел от негодования. — Я всыплю плетей лентяям. Будут знать, как присылать к столу то, что невозможно есть!
— Подождите! — Я оторвалась от залпом осушенного до дна бокала с водой и деликатно промокнула губы второй протянутой салфеткой. — Из чего сделан этот десерт? В смысле, я имею в виду, точно ли взяты все ингредиенты?
— Сейчас мы это узнаем, — пышущий гневом князь яростно потряс колокольчиком, и через несколько минут пред наши очи предстал добродушный мужчина средних лет с брюшком, обтянутым белоснежным фартуком. Колпак на голове ясно свидетельствовал о должностной принадлежности вошедшего.
— Филгет, расскажи леди, из чего ты состряпал эту гадость? — Судя по тону Деверелла, из чего бы несчастный повар её ни состряпал, плетей ему дадут в любом случае.
— Всё, как в рецепте было, — дрогнувшим голосом, неуверенно пробасил Филгет, комкая в руках колпак, при снятии которого обнаружилась солидных размеров лысина, окружённая венчиком седеющих волос. — Молоко тёплое, сахар, с яйцом взбитый, да сало топлёное свиное. Леди не пришлось по вкусу, что ли что? — Совсем расстроено закончил он, в то время как леди ещё при словах о взбитом сыром яйце стало не по себе, а после упоминания топлёного сала и вовсе поплохело настолько, что в ход пошла уже третья салфетка.
Йен только скорчил брезгливо-терпеливую гримасу, зато у князя с поваром глаза буквально полезли на лоб. У первого ещё наверняка ни разу дважды за вечер за ужином не тошнило благородную леди, а второй представил, что с ним могут сделать за то, что своим кулинарными изысками довёл эту самую леди до такого плачевного и позорящего её состояния.
— Но ведь это ж, говорят, ваше национальное блюдо, милостивая госпожа, — неловко оправдываясь, забормотал Филгет, — я ж в точности, как написано было, сделал. Сам ещё удивился, что такие ингредиенты чудные. Вы уж не серчайте, госпожа, я ж первый раз этакое чудо готовил!
Мне стало очень жаль благообразного повара, тем более, что его вины в том, что я не переношу топлёного сала с яйцом и сахаром, не было абсолютно. Поэтому я выдавила из себя мученическую улыбку и произнесла как можно доброжелательнее:
— Я не сержусь. Просто у нас в Рияни для приготовления этого лакомства используется сало специально выведенной породы свиней. Оно имеет совершенно особенный вкус, не идущий ни в какое сравнение с привычным для Вас. Поэтому я благодарю Вас за старания, но съесть Ваше творение — увы! — не могу. Не сердитесь и Вы.
— Я? Сердиться? Добрая госпожа, да я не позволил бы себе этого, даже если бы Вы швырнули мне этой розеткой в лицо! — Расчувствовался повар, сообразив, что угроза миновала. — Любой Ваш кулинарный каприз я готов выполнить, если это будет в моих силах!
— Пирог с яблоками, — наугад велела я, понимая, что признательный повар просто так от меня не отстанет, а какой-либо ещё экзотики мой желудок сейчас просто не примет.
— Обычный пирог с я…? — растерянно замолчал на полуслове Филгет.
— Именно. И никакого свиного сала. — Я подтвердила сказанное решительным кивком.
— Как пожелает леди, — повар распростёрся в неуклюжем поклоне и, дождавшись нетерпеливой отмашки Деверелла, усеменил исполнять неоригинальный каприз чужеземной гостьи.
— Вы гораздо великодушнее, чем Ваш спутник, — медленно произнёс князь и я, забывшись, посмотрела ему в глаза.
— Ваш повар просто не виноват в том, чего не мог знать. Плетьми надо сечь того, кто писал ту злополучную книгу. Наверняка там ещё много неубедительного вранья о моём народе.
Князь неопределённо хмыкнул, а я обернулась к Йену. Тот открыто смотрел на меня, кривя губы в усмешке, и единственным услышанным мною комментарием было:
— Пей крафен, пока не остыл. Холодный он не вкуснее топлёного сала.
Неосторожное движение взметнуло облачко пыли, я чихнула, и чуть не сверзилась с подозрительно качнувшейся шестиступенчатой деревянной лестницы. Похоже, книгу, которую я наугад со всей осторожностью вытащила из общего ряда за ветхий корешок, не доставали с этой полки годами.
Время уже было позднее, за окном стемнело, и тесное помещение княжеской библиотеки освещали всего три толстые оплывшие свечи на высоком канделябре посреди стола в центре. Свободного места на нём как раз осталось разве что для основания канделябра, всё остальное пространство было завалено книгами, исписанными свитками и испорченными кляксами рукописями. Чернила выдыхались в открытой чернильнице, ни одного пера поблизости не наблюдалось, зато имелась целая россыпь цветных карандашей и покосившаяся горка кусочков белого мела. Зачем в библиотеке мел, и кто такой умный догадался оставить открытый огонь в насквозь пропылённой комнате, под завязку набитой сухой бумагой, было для меня неразрешимой головоломкой.
Неловко зажав подмышкой вытащенную книгу, я со всей осторожностью спустилась задом по лестнице. Одна из ступенек подозрительно хрустнула под ногой, но — хвала Свету! — не сломалась. Обложка у книги оказалась очень старой и истёртой настолько, что в скудном освещении было не разобрать изрядно облупившуюся надпись золотом. Я повертела фолиант в руках, поднесла его поближе к свету и раскрыла наугад. Строки и строки непонятных символов, испещрявших страницы доставляли эстетическое удовольствие своей витиеватостью, но для меня лично были полной бессмыслицей. С вялым любопытством я пролистнула несколько страниц, нашла какую-то картинку, изображающую то ли плуг, то ли бог знает что, закрыла книгу и поискала глазами место, куда бы её можно было пристроить в общем беспорядке. Снова карабкаться по лестнице, которая во второй раз вряд ли ограничится предупредительным хрустом, я не собиралась. Надо будет, кстати, предупредить князя, а то ещё упадёт кто-нибудь, покалечится ненароком.
Я широко зевнула, по привычке прикрыв рот ладонью. Пыль с пальцев противно защекотала нос, но до повторного чиха дело не дошло. Как было бы хорошо сейчас нежиться в той огромной кровати, один вид которой вызывал непреодолимое желание бросить всё и блаженно растянуться поперёк спального места невиданных размеров. Но Йен, куда-то уходя после ужина, небрежно бросил мне «не ложись спать» (и, хотя перед этим стояло слово «пожалуйста», уж я-то на его счёт не обманулась), поэтому, от греха подальше, не пошла в свои апартаменты — прямиком в объятия искушения. Вместо этого странная гостья из далёкой северной страны, более не утруждающая себя ношением покрывала, битый час бесцельно слонялась по коридорам замка без чьего-либо пригляда, пока, в конце концов, не набрела на душную комнатку без окон и с неплотно прикрытой дверью. Сначала я нерешительно замерла на пороге, постеснявшись войти, ведь внутри горел свет, значит, там кто-то должен был быть. Но из-за двери не доносилось никаких звуков присутствия, и печально известный всем чёрт принялся настойчиво меня дёргать. Так что в итоге я робко заглянула в приоткрытую пошире дверь, а потом и вовсе тихонечко нырнула внутрь.
