Драконовы сны - Скирюк Дмитрий Игоревич (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
— Кто здесь? — послышался встревоженный голос Гертруды. И — мгновеньем позже — уже менее уверенно: — Ты, Жуга?
— Я, — травник осторожно опустил крышку подпола и придавил ее ногой.
— Как… — Герта заглянула в кухню. — Ты что тут делаешь?
Жуга замялся в поисках ответа. Поставил подсвечник на стол. По честному сказать, он и сам не знал, за каким чертом его сюда понесло.
— Осматриваюсь, — буркнул он наконец. — Не хотелось ждать тебя на улице, а дверь была открыта, я… — он поднял взгляд. — Ты не сердишься на меня?
— Сержусь? — Гертруда посмотрела на него как-то странно. Поставила на стол корзину с овощами, выложила хлеб. — Н-нет. Вовсе нет. Зачем ты пришел?
— Нам надо поговорить.
— Зажги огонь.
Жуга повиновался. Растопка вспыхнула, поленья в очаге занялись. Маленькое помещение наполнилось теплом и светом.
— Есть хочешь?
— Нет.
— Тогда, быть может, выпьешь вина? — Гертруда вынула из шкафчика кувшин. Взгляд ее упал на подсвечник. — Ты… поднимался наверх?
— Я слышал, ты собираешься плыть с нами, — медленно проговорил травник вместо ответа. — Это правда?
— Тебе Золтан сказал?
— Значит, правда… Зачем тебе это нужно?
— Долго объяснять.
Бокалов здесь, как видно, не было. Вино Гертруда разлила в две чайные фаянсовые кружки, покрытые голубоватой в трещинках глазурью. Рубиновая струйка чуть дрожала, стекая вниз из горлышка кувшина. Помедлив, гадалка взяла одну из них и осторожно села у камина.
— Это Тил? Это все из-за Тила?
— Не только, — уклончиво сказала та. — Причин здесь несколько. Одна из них, конечно, Тил, ты прав. Мы еще поговорим о нем. Мне небезразлично, что с ним будет. Другая — Рик. Я никогда не видела дракона, и мне ужасно интересно было бы понаблюдать за ним. И потом, есть ведь еще и АэнАрда.
— У Яльмара, — Жуга поднял голову, — семеро сошли на берег, когда он сказал, что поплывет на дальние острова. Ты слышишь, Герта? Семь опытных, на все готовых мореходов не захотели рисковать и остались в городе. А ты живешь как женщина, почти из дому не выходишь, ни разу в море не была. Нет, я не осуждаю и не порицаю, живи, как хочешь, но…
— Ну, договаривай, — подначила та. — «Женщина на корабле — к несчастью», это ты хотел сказать? Это тебя так тревожит? Думаешь, я буду лишней?
Жуга поставил на стол пустой бокал и с силой потер ладонью лоб.
— Нет, почему, толковый маг нам пригодился бы… — признал он. — Хотя по правде говоря, нам лучше обойтись вообще без магии. Нет, несчастья тут совсем не при чем, Гертруда, просто ты не сможешь плыть. У Яльмара торговый кнорр, без всякого удобства. Там нет кают, там спят вповалку под шатром из паруса. Там все обязаны грести, а вместо отхожего места дырка в палубе. Там у тебя даже побриться тайком не получится. Ну, можно исхитриться… но зачем? Из любопытства? Я не верю. Мы же взрослые люди, мы редко рискуем бесплатно. Так чего ради ты хочешь бросить все? А?
— Тебе не понять.
— А может все-таки пойму?
Гертруда медлила с ответом. Руки ее беспокойно теребили подол коричневого шерстяного платья, как будто счищая какое-то невидимое пятно. Огонь в очаге плясал и потрескивал. Наконец она встала, взяла кувшин, вновь наполнила кружки, взяла одну и отвернулась.
— Дело не в Телли, — глухо сказала она. — И не в Рике. Дело в тебе.
— Во… мне? — брови травника полезли вверх. — При чем тут я? Эй, успокойся, у тебя руки дрожат.
— Не умничай, — немного резко огрызнулась та. — Руки дрожат… — она пригубила вино и нервно усмехнулась. — Еще бы не дрожали! Нет, ты правда ничего не чувствуешь?
— Дураком я себя чувствую, — буркнул тот, — и мне это здорово надоело.
— Тогда послушай, что скажу. Я не ухожу из дома, не оставив предварительно ловушек. Для непрошеных гостей. А я никогда не жду гостей.
Она нерешительно покусала губу, глотнула из бокала (зубы стукнули о кружку) и продолжила:
— Когда я поняла, что в доме кто-то есть, я думала… Ну, в общем, ты не должен был… Заклятие выверта на входе. «Мельница» на лестнице. Заклятие дезориентации вверху и в коридоре. «Аргус». «Сети Мерлина» на кухне. Слепота на нижних этажах… Никто не мог войти в мой дом. А ты их просто не заметил! Все, ты понимаешь? Все!
Она почти кричала. Травник хмыкнул в замешательстве, взъерошил волосы рукой.
— Может, ты про них забыла? — предположил он. Та покачала головой.
— Исключено. Я каждый раз их активировала, если уходила. А ты не просто их прошел, ты их уничтожил. Разломал. Впитал энергию как губка. Я понимаю, это не так страшно слушать, но… Как бы это объяснить… — Теперь уже она потерла лоб. — Представь себе, что ты поставил на врагов капкан и самострел, развесил сети, посадил на цепь собаку… А потом приходишь и видишь, что капкан погнут, изломан и валяется в углу, от сетей остались одни обрывки, собаку пристрелили из того же самострела, да еще и обглодали до костей. Ты войдешь после этого в этот дом?
Жуга молчал, ошеломленный.
— Это… действительно… выглядит так? — проговорил он наконец. Та не ответила. — Как это могло случиться?
— Послушай, Жуга, пойми меня правильно. Я вижу, что случилось, но это не значит, что я понимаю.
— Тогда зачем я тебе нужен?
— Каждый мастер должен оставить после себя ученика. Я не простила бы себе, если бы прошла мимо такого таланта, как ты.
Теплилась свеча. Густое красное вино в голубоватой глубине фаянсовых кружек казалось почти черным. В голове у травника слегка шумело и почему-то неистово чесалась левая ладонь. Поленья в очаге уже разгорелись как следует, Жуга наклонился, загремел ведерком и подбросил угля. Гертруда одобрительно кивнула, и после вынужденной паузы заговорила вновь. Ее негромкий, не мужской, не женский, а какой-то средний голос заполнил маленькую кухню.
— Ты очень сильный чародей, Жуга, я тебе это уже говорила, но твоя сила совершенно бесконтрольна. Возможно, причиной тому та путаница в цвете, а может, то, что я прочистила твою ауру… Зло причинить легко, даже не желая этого. Я хочу помочь убрать все лишнее, научить тебя, как ограничивать свои заклятия, как делать так, чтобы они не ударяли по тебе же. Вот почему я хочу плыть с вами.
— А Телли? — травник поднял взгляд. — У него ведь тоже есть магический талант. Почему бы тебе не взять в ученики его?
Зашуршав юбками, Гертруда обернулась. Лицо ее посветлело.
— Тил? — сказала она задумчиво. — Нет. Его я ничему не смогу обучить. Он Светлый, а магия эльфов, она… иная. Это часть их жизни, это для них так же естественно, как ходить или дышать. Скажем так: вот мы с тобой все видим в цвете… Ой, прости.
— Я не обиделся, — быстро сказал Жуга, — не бери в голову. Продолжай.
— Ну, все равно. Так вот. Мы видим мир цветным, а кто-нибудь другой, допустим, нет. Простейшим заклинанием я могу сделать так, чтобы и он сумел различать цвета. Но для него это будет чудом, а мы все видим и так. Подобным образом мы применяем магию в то время, как для эльфа это естественно само по себе. Взять к примеру то, как он общается со своим драконом… Ну, не важно. Поверь, я знаю о них много больше, чем другие, но все равно не знаю ничего. Он сам вспомнит все.
— Ладно, сдаюсь, — травник поднял руки. — Нельзя, так нельзя. Как ты только вообще догадалась, что он ситха… Я вот, например, ни сном, ни духом. Правда, Золтан тоже его распознал. По волосам, что ли?
— Золтан? Нисколько, знаешь ли, не удивляюсь. Двести лет тому назад мир был другим. Прошли времена, когда Светлых узнавали на улице. Да и людская кровь разбавилась, кого только нынче не встретишь… Он очень отличается от нас, и волосы тут не главное. Надбровные дуги. Форма носа и ушей. Движения. Зубы. Наконец, физиология.
— Физия… что?
— Ну, это сложно, я не буду сейчас объяснять. Они долгожители, у них более гибкие хрящи и кости, а мышцы работают экономнее, раны быстрее заживают, яды в организме распадаются… А еще, кстати, глаза, особенно — разрез и цвет. В старину среди ситхи существовал обычай красть детей и подбрасывать людям своих подменышей. Зачем — никто не знает. Чаще всего их отличали именно по глазам. Помнится, была даже такая колыбельная-страшилка:
