Волшебники Маджипура - Сильверберг Роберт (онлайн книга без TXT) 📗
— Если это верно, — сказал Септах Мелайн, — то он мог бы отправить послание и нам, чтобы хоть намеком сообщить о своих дальнейших планах.
Но никакого послания они не получили. Вместо него в замок Малдемар без предупреждения, словно мрачная туча в теплый солнечный полдень, прибыл собственной персоной Дантирия Самбайл в сопровождении всей орды своих охранников и прислуги и потребовал еды, вина и жилье для всех.
Прокуратор был как всегда великолепен в своем петушином стиле: на сей раз на нем был желтый камзол с высоким воротником, широчайшими рукавами и кружевными манжетами, темно-синие бархатные бриджи и высокие башмаки бирюзового цвета, украшенные желтыми шелковыми бантами.
Он встретился с Септахом Мелайном, Свором, Гиялорисом и братьями Престимиона в длинном зале, который обычно именовали оружейным кабинетом: там была собрана сотня богато изукрашенных старинных луков, которые коллекционировал Престимион, а белые гранитные стены украшало множество разнообразных стрел. За левым плечом прокуратора как всегда виднелось длинное лицо дегустатора яда Мандралиски.
Лакеи налили всем одного из лучших малдемарских вин. Дантирия Самбайл, дождавшись, пока слуга подтвердит, что питье безопасно, с жадностью осушил бокал.
— Что вы слышали в последнее время о моем кузене Престимионе? — заговорил он, переведя дух. — С ним хорошо обращаются? Есть ли у вас планы его освобождения?
— Никаких достоверных сведений у нас нет, — ответил Септах Мелайн, — только рассказы из вторых и третьих рук. Нам сообщили, что он в удовлетворительном состоянии, но этим, с позволения сказать, новостям уже несколько недель. В последнее время к нему никого не допускали.
Прокуратор тяжело облокотился на стол, подпирая кулаком свой розовый пухлый подбородок, а другой рукой медленно погладил свой высокий выпуклый сверкающий лоб. Затем он знаком попросил еще вина. Ему сразу же налили бокал до краев. Мандралиска отпил небольшой глоток; Дантирия Самбайл одним жадным большим глотком влил в себя остальное. На лицах братьев Престимиона без особого усилия можно было разглядеть неудовольствие и даже отвращение.
Наконец он все же соизволил заговорить.
— Вы трое — любимые из его приближенных, а вы трое, — он обвел кислым взглядом Тарадата, Абриганта и Теотаса, — его братья. И вы, все шестеро, сидите здесь, в замке Малдемар, ничего не предпринимая. Почему? Почему вы не отправились в Замок, чтобы наполнить его протестами по поводу отвратительных условий, в которых содержат принца Престимиона? Септах Мелайн, я никогда не слышал, чтобы кто-то обвинил вас в недостатке храбрости. Или хитрости, герцог Свор.
— Мы дожидались вас, — ответил Септах Мелайн. — Вы — недостающий кусок в нашей мозаике. Если бы мы отправились туда сами, то были бы закованы в кандалы быстрее, чем вы успели бы выпить бокал малдемарского вина, так как все мы, как вы верно заметили, лишь более или менее заметная часть окружения Престимиона. Но вы не входите в ничье окружение. Дело здесь не в храбрости и не в хитрости, Дантирия Самбайл, а в одной только силе. Лишь вы один обладаете силой, которая заставит Корсибара смягчиться. Я говорю о преданной вам армии в Зимроэле.
— Ах! — без выражения воскликнул прокуратор. — Так, значит, это моя задача? В общем-то я подозревал это. Но, по крайней мере, вы пойдете со мной?
— Если вы находите, что так будет лучше, то, конечно, пойдем, — ответил Септах Мелайн.
— Ну тогда собирайтесь, вы, трое, — скомандовал Дантирия Самбайл, указывая на Септаха Мелайна, Свора и Гиялориса.
— А мы? — с затаенной обидой в голосе спросил Абригант.
— Думаю, что это ни к чему. Ваше дело оберегать замок Малдемар и готовить его к возвращению вашего брата. Начинайте собирать людей вашего города и настраивайтесь на возможное сражение.
— Сражение? — в один голос возбужденно переспросили Септах Мелайн и Гиялорис. Свор промолчал, но его глаза под густыми бровями на мгновение подернулись задумчивой пеленой.
— Да, сражение. Если Корсибар не выдаст нам Престимиона добровольно, то мы заберем его силой. Вы же знаете, что масло, в которое попадет искра, легко может загореться. — Прокуратор хищно усмехнулся. — Мне нужно тридцать сильных мужчин, умеющих держать оружие, из числа ваших людей, — сказал он Тарадату и Абриганту, — и я хочу, чтобы они оделись в те же ливреи, что и моя свита.
— Люди Малдемара в цветах Ни-мойи? — возмущенно ощетинился обычно задумчивый Тарадат. — Как мы можем допустить такое?
Рослый пылкий молодой Абригант тоже разгневанно вскочил с места.
Дантирия Самбайл махнул своей широкой, похожей на лопату рукой.
— Успокойтесь, кузены, успокойтесь. Я не собираюсь посягать на чьи-либо права. Я хочу всего лишь добиться освобождения вашего брата. Выслушайте меня: здесь со мной семьдесят шесть моих собственных людей. Вы даете мне еще тридцать, и отряд уже начинает производить впечатление внушительной силы, во всяком случае, становится таким, чтобы Корсибар не мог не заметить его. Но в моих цветах они будут просто моей свитой, той самой, которая сопровождала меня в Лабиринт на похороны Понтифекса. Это вполне невинно, так ведь? А если я появлюсь сейчас в Замке в сопровождении второго отряда, люди которого будут одеты в цвета Малдемара, то будет больше похоже, что мы собираем армию против короналя, причем в его собственном доме. А это такая угроза, с которой никогда не станет мириться ни один корональ. Вы понимаете меня, не так ли? Дополнительные люди будут полезны, но мы немного замаскируем их, чтобы избежать преждевременного начала военных действий. Но братья все еще, казалось, не были убеждены.
— Послушайте его, — обратился к ним Свор, — это хороший план. — И спросил, повернувшись к Дантирии Самбайлу; — Может быть, лучше будет взять пятьдесят, а не тридцать человек?
— Тридцати должно хватить, — ответил прокуратор, — во всяком случае, на первое время.
Свор не рассчитывал так скоро возвратиться в Замок. Но о споре с Дантирией Самбайлом не могло быть и речи, и потому он стоял сейчас рядом с прокуратором перед Корсибаром в старом тронном зале Стиамота, который новый корональ, похоже, начал в последнее время использовать для аудиенций вместо гораздо более внушительного помещения, выстроенного его отцом. Это был скромный небольшой зал, где стоял строгих очертаний невысокий лишенный каких-либо украшений трон из белого мрамора, перед ним располагались скамьи для министров короналя, а выложенный треугольными каменными плитками пол покрывал фиолетово-серый ковер макропросопосской работы, с узором, копировавшим старинные орнаменты.
По правую руку от Корсибара находился граф Фаркванор, а по левую — Санибак-Тастимун. Вторую группy образовывали Свор и Септах Мелайн, стоявшие справа от прокуратора, и дегустатор яда Мандралиска — слева. Гиялориса с ними не было; он заранее объявил, что ни в коем случае не согласится поклониться Корсибару и сделать перед ним знак Горящей Звезды, и потому остался с сотней людей в ливреях Дантирии Самбайла, сопровождавших дворян в Замок.
За те несколько недель, пока Свор отсутствовал в Замке, Корсибар как-то странно усох. Его, казалось, покинула часть неизменно присущей ему прежде всепобеждающей жизненной силы, он побледнел, кожа приобрела сероватый оттенок вместо привычного здорового загара. Его плечи заметно ссутулились, скулы резко выдавались. Нет, тому, кто его плохо знал, Корсибар мог показаться таким же крепким и сильным человеком, но он все время стискивал челюсти так, что на скулах играли желваки, окруженные иссиня-серыми тенями глаза часто останавливались, упирая отсутствующий взгляд в одну точку, словно он последнее время слишком щедро расходовал свою силу, чтобы снести бремя, непосильное даже для него. Свор подумал, что его, возможно, постоянно одолевают какие-то тяжелые мысли.
Именно на герцога Свора была возложена задача защитить пришедших к короналю от одурманивающего заклинания, при помощи которого Санибак-Тастимун в Лабиринте лишил разума всех присутствовавших, пока Корсибар похищал корону. Ибо, как заметил Дантирия Самбайл, пусть Свор и слабо владел магическим искусством, но все же знал достаточно для того, чтобы распознать колдовство; а кто предупрежден — тот защищен, усмехнулся прокуратор. И вот теперь Свор то и дело поднимал на су-сухириса мрачный взгляд, как бы предупреждая: «Я знаю о твоих уловках, так что не вздумай сегодня пустить их в ход! Если ты затеешь предательство, то меч Септаха Мелайна в любой момент лишит тебя обеих голов».
