Инсайдер - Латынина Юлия Леонидовна (читать хорошую книгу .txt) 📗
Ашиник натянул поверх пижамы драный комбинезон, подошел к окну и замотал начало ленты за оконный шпингалет. Коротко взмолился: «Помоги, Белый Старец», — и перелез через окно.
Спускаться было нелегко. Лента была липкая, но в меру, и сама постепенно отматывалась под тяжестью повисшего на ней Ашиника. Однако иногда она застревала, и тогда приходилось судорожно отдирать проклеенное место, повиснув на одной руке.
Через пять минут Ашиник спрыгнул на заасфальтированный поребрик и бросился со всех ног по тугому, гулкому термобетону. Этот сектор космодрома был сравнительно пуст: у самой кромки стояло два вертолета да вдалеке грузился разлапистый трансгалактический лайнер. Ашиник, раскрыв рот, несколько мгновений глядел на вплывающие в грузовой люк контейнеры. А что, если пробраться на корабль и улететь к черту с этой планеты? Там его, по крайней мере, не убьют и не предадут.
Ашиник свернул к пятому сектору, пробрался сквозь дыру в заборе наружу и побежал по серебрящейся в лунном свете проселочной дороге туда, где, приткнувшись у обочины, стоял небольшой грузовичок. Еще днем Ашиник попросил одного из своих рабочих поставить грузовичок в этом месте.
Ашиник впрыгнул в джип и сунул руку под водительское сиденье. Слава богу — ключи зажигания были там, где условливались, завернутые в грязную тряпку.
Ашиник завел машину, и тут виска его коснулся холодный ствол, и кто-то тихо проговорил:
— Езжай прямо, детка, только не вздумай рыпаться.
Ашиник скосил глаза: говоривший был виден в зеркале заднего вида. Ашиник узнал в нем личного охранника Шаваша, одного из тех пяти, которым Шаваш, по слухам, безусловно доверял.
— Езжай-езжай!
Грузовичок медленно тронулся. Охранник достал рацию и тихо сказал:
— Рыбка поймалась. Встречайте нас за мостом. Ашиник стиснул зубы.
— Погодите, — пробормотал он, — вот хозяин узнает, что вы меня схватили, будет вам выволочка! Охранник рассмеялся.
— Во-первых, — проговорил он, — Бемишу было б трудно узнать, что мы тебя заловили, поскольку сбежал ты сам. Но если уж так тебя интересует, господин Бемиш сам сдал тебя нам. Сказал, где будет стоять грузовичок и предложил тебя покараулить.
Внутри у Ашиника все оборвалось.
— Врешь! Хозяин так не делает!
— Э-э, милый мой, хозяин так не делал, пока у него была надежда помириться с сектой. А теперь у него одна надежда — узнать, где будет Собрание Избирающих и всех их выжечь, хоть лазером, хоть дустом. Узнать это можно у тебя, так? Конечно, господин Бемиш и сам мог бы содрать с тебя шкурку, однако Бемиш землянин и чистоплюй. Зачем самому мараться, когда рядом есть другие? Вот он и сдал тебя, Ашиник.
Ашиник ехал молча. Рядом, за бетонной стеной космодрома, шипели на продувке дюзы и мигали сигнальные огни. Проселочная дорога наконец кончилась, грузовичок взобрался на шестирядное шоссе и покатил в сторону моста через Ланах.
— Так где вы собрались?
— Не знаю.
Машина мчалась по эстакаде у восточных ворот космодрома, внизу мелькнули огни какой-то легковушки.
— Ашиник, зачем ты упрямишься? Неужели ты не понимаешь, что в списках на уничтожение ты стоишь третьим, после Бемиша и моего шефа? Ведь ты же нормальный человек. Ведь ты же не веришь, что Ядан родился из золотого яйца? Скажи — где, и тебя отпустят, потому что мои хозяева нормальные люди, а твои — психи!
Ашиник резко вывернул руль вправо. Машина ударилась о бетонный поребрик, подпрыгнула и влетела носом в ограждение. Раздался выстрел — пуля опалила волосы Ашиника и сделала аккуратную дырку в стекле.
— А-а! Что же ты делаешь, гад!
Решетка подалась, выламываясь. Ашиник распахнул дверцу и вывалился наружу. Он успел ухватиться за встопыренные прутья, торчащие с края эстакады.
Развороченные звенья решетки брызнули вниз, и вслед за ними, кувыркаясь, полетела машина. Через секунду раздался грохот падения, и потом — глухой взрыв.
Ашиник вскарабкался на эстакаду и побежал что есть силы вперед.
Было утро следующего дня, когда босой Ашиник в крестьянской одежде и с узелком за плечами сошел с рейсового автобуса в трехстах километрах от Ассалаха.
Еще через полчаса он вошел в деревенскую харчевню, расположенную на берегу Мерского озера.
В харчевне сидело пятеро человек в самой простой одежде. Все они, казалось, не обратили на вошедшего Ашиника никакого внимания, словно не человек вошел, а муха влетела. «Зачем я пришел, — отчаянно заметалось в голове Ашиника, — зачем я пришел? Они убьют меня, как Белого Старца». Ашиник сел на свободный стул. Теперь все шесть мест за столом были заняты.
— Рашан мертв, — тихо промолвил один из сидящих. — Он убит потому, что желал помириться с бесами, и смерть его — на том, кто посоветовал ему это сделать.
Рашан — было имя Белого Старца, и всем это имя было запрещено произносить, пока он занимал этот пост. Раз имя было названо, — значит, уже избрали нового Белого Старца, и сердце Ашиника вздрогнуло, когда он понял, что это делали без него.
Все пятеро повернулись и стали глядеть на Ашиника.
— Душе Рашана тяжко одной — те, кто ее погубили, должны отправиться вослед, — сказал Даш, сидевший ближе всех к Ашинику.
В комнату вошли два маленьких мальчика, лет семи, и стали обносить присутствующих двумя кубками, черным и белым. Каждый из шести по очереди опустил руку и в тот и в другой кубок.
Даш тоже опустил руку сначала в белый кубок, а потом в черный. В руке его был зажат сухой боб — этот боб он должен был бросить в один из кубков, — никто не мог видеть, в какой именно. Однако Ашинику было нетрудно угадать, что боб Даш бросил в черный кубок.
Мальчики обошли всех шестерых и потом высыпали свои кубки на стол. В белом горшке ничего не было. В черном было пять бобов. Пятеро из шести сидящих проголосовали за его, Ашиника, смерть. Кто-то шестой воздержался.
Ашиник с холодным любопытством наблюдал за собой. Мозг его как бы разделился на две половинки, и каждая независимо смотрела на происходящее. Одна половинка была Ашиник — вице-президент Ассалахской компании, самый молодой из менеджеров Вей, человек, который зарабатывал вдесятеро больше, чем все здесь присутствующие, вместе взятые. Другая была — Ашиник-сектант, ставивший приказы старшего гораздо выше собственной жизни. Что, в конце концов, одна жизнь, когда их так много? Лучше умереть достойно и родиться в следующей жизни в хорошей семье, нежели умереть трусом и возродиться пауком.
