Северная буря - МакКенна Джульет Энн (книги онлайн txt) 📗

— Я пришла понять, предлагал ли тебе Отрик или кто-нибудь еще рассмотреть возможности для женщины твоего ума и одаренности за пределами Хадрумале. — Мелита выглянула в окно на безмятежную площадь. — Я больше половины жизни провела здесь. Составила состояние, утолила свои желания, как сочла уместным, вырастила четверых здоровых и счастливых детей, теперь они покинули меня и ведут такую жизнь, какую предпочли, волшебнорожденные они или нет.

— Не думаю, что я гожусь обхаживать продажных городских советников, чтобы заключать выгодные договора и зарабатывать здесь и там. — Велиндре расправила платье, возвращаясь к своему месту.

— Я тоже такого о тебе не думаю, — Мелита оперла подбородок на руку, изучая Велиндре. — Я думаю, ты намеревалась вернуться на Хадрумале с каким-нибудь ошеломляющим открытием, основанным на самых безумных идеях Отрика, чтобы заставить Планира и остальных пожалеть, что не возвысили тебя до Владычицы Облаков. Мне кажется, ты наткнулась на что-то совершенно неожиданное. И явно от кого-то скрываешься. Или от всех? Как ты полагаешь, почему я затратила столько сил, чтобы посетить тебя? Я не могла связаться с тобой ни через какие чары, а, пусть я не играю в хадрумальские игры, можешь быть уверена, никто не сравнится со мной в ясновидении.

Велиндре не удержалась от взгляда на запертую дверь спальни, где зеркало было окутано тяжелой шалью, а кувшин и таз стояли насухо вытертыми.

— Ты неважно выглядишь, Велиндре, — продолжала Мелита после нескольких минут напряженного молчания. — Ты всегда была худой, но теперь выглядишь просто осунувшейся, а это нелестно для женщины, миновавшей цветение молодости.

Велиндре опять ничего не сказала. Мелита встала и порылась в сетчатом кошельке, висевшем на плетеном поясе отлично скроенного платья.

— Загляни ко мне, если почувствуешь настроение поговорить. Я скажу слугам, что для тебя я всегда дома. — Она положила рядом с собой на столик сложенный и запечатанный кусок неровной бумаги. — Не хочешь разговаривать, просто приходи пообедать. — Она подобрала сверток и веер и блаженно поплыла к двери. — Я дам тебе совет, который не повредит. Я частенько говорила моим детям, что, если разобьешь коленку, старайся ее не трогать. Тронешь — дольше будет заживать. Это касается и уязвленной гордости.

— Если я поговорю с тобой… — заставила себя произнести Велиндре, — ты сохранишь это в тайне?

— Да, — Мелита стояла неподвижно, положив ладонь на ручку двери. — Я сказала тебе: я не играю в хадрумальские игры.

— Мне надо с кем-то поговорить, — начав, Велиндре об этом пожалела. Одновременно она подумала, а сможет ли остановиться. — С волшебнорожденным, кто мог бы просто понять. Или я сойду с ума.

— Нам это ни к чему, моя дорогая, — и Мелита быстро вернулась к креслу.

— Ты когда-нибудь знавала Азазира? — Велиндре воззрилась в окно на чарующее голубое небо.

— Слышала о нем, и только, — осторожно призналась та. — Говорили, он обезумел.

— Гораздо хуже, — Велиндре задрожала и при этом опять начала потеть. — Он ушел за пределы безумия. Он полностью потерялся в своей стихии.

— Такое случается, — голос Мелиты был холоден. — Как я догадываюсь, ты его видела?

Велиндре порывисто кивнула.

— И думаешь, ты могла бы тоже споткнуться на той же кочке? — тихо спросила гостья.

Велиндре вздрогнула и поглядела на нее:

— Нет.

— Хорошо. — Глаза Мелиты кололи, точно стальные. — Ибо уж такое-то я не вправе была бы таить от Хадрумале. А кое-что поменьше… — Она пожала плечами. — Это никого не касается.

Не вполне успокоившись, Велиндре выглянула в окно.

— Азазир умеет призывать драконов. Ты об этом знала?

— И он, и Отрик, — кивнула собеседница. — Именно этим ты и намеревалась поразить Совет?

— У меня имелась подобная мысль, — призналась Велиндре, пробежав дрожащей рукой по туго заплетенным волосам. — У тебя есть какие-то представления о том, как это делается?

Мелита покачала головой:

— Я никогда не была настолько любопытна, чтобы вызвать существо, которое способно откусить мне голову.

— Я узнала, как это сделать, — призналась Велиндре, — и с радостью забыла бы. Но я отправилась добывать знание, чтобы кое-кому помочь. Если я ему не скажу, он, вероятнее всего, погибнет. Но он вполне может накликать свою гибель, и если… — слова застряли у нее в горле. Мелита поднялась и принесла им обеим вина.

— О ком мы говорим?

— О Деве, — Велиндре пригубила питье и почувствовала, что оно ее подкрепляет. — Ты его когда-либо встречала?

— И не раз, — хихикнула гостья. — Вот еще один, рожденный отнюдь не на Хадрумале, несмотря на свое волшебство.

— Он сейчас на самом дальнем юге Архипелага, — Велиндре пропустила еще глоток вина. — Он помогал одному вождю сражаться против каких-то дикарских колдунов, явившихся в минувший год с юга из-за океана. Он думал, они все уже мертвы, но в этом году явился дракон, значит, предположительно остался хотя бы один колдунишка.

— Или недавно прибыл оттуда, откуда приплыли прежние? — Мелита подняла безупречные брови.

— Так или иначе, Дев хотел знать, каким образом ему вызвать своего дракона, — и Велиндре умолкла.

— Чтобы напустить на того, — подсказала Мелита. — Как в старых сказаниях об охотниках у Мыса Ветров?

— Он понятия не имел, о чем просит, — Велиндре осушила рюмку.

— Огонь, пущенный против огня, — Мелита со значением посмотрела на нее.

— В этом случае еще и буквально, — Велиндре даже не смогла улыбнуться удачной шутке. — Что позволило бы ему убить двух зайцев, — продолжала она живо и страстно. Первое: он получит доступ к силе, какую себе и представить не в состоянии; не знаю, хорошо ли ты знакома с Девом, но уж я бы ему такое не доверила. Он легко мог бы соскользнуть на дорожку Азазира. Ибо аура дракона заманчива до невероятия, Мелита. Чего я только не вижу теперь из того, что еще недавно было за пределами волшебных возможностей, и кажется, вот-вот ухвачу что угодно, лишь только зайду чуть дальше. А когда оказывается, что не ухватываю, то говорю себе: не важно, это непременно удастся в следующий раз; мощь, которую теперь ощущаю, чище и отраднее всего, что знала. — Она заговорила медленней. — Любила ли ты когда-нибудь кого-то, кто дарил бы тебе такое счастье, что ты только и желала, что чувствовать на себе его руки, и каждый миг разлуки казался потерянным, пусть даже миновал первый прилив страсти?

— Давным-давно, — сухо произнесла Мелита.

Велиндре поглядела на нее.

— И ты поняла в конце концов, что как бы сладка ни была любовь, но жизнь-то больше, чем упоение кем-то в постели?

— В конце концов, — на щеках Мелиты выступили ямочки, молодость на какой-то миг вдруг вернулась в ее глаза. — А затем решила, что лучше всего совмещать то и другое.

— Вот именно! — Велиндре невольно рассмеялась. — А уж если хотя бы раз такое получишь, то уже не чувствуешь склонности соглашаться когда-нибудь на меньшее.

— Верно, — Мелита испытующе поглядела на нее. — Но какое отношение к драконам имеет твоя жизнь с Отриком или моя с кем-то еще?

Улыбка Велиндре угасла.

— Трудно подумать о чем-то более желанном, чем первозданная дрожь драконьей ауры. Тратишь целые дни, перебирая причины, по которым имеет смысл его вызвать: ради блага чародейства, ради хорошего урока обывателям, ради того, чтобы изгнать дикое чародейство с юга Архипелага.

— А Дев всегда отличался тягой к крепкому хмельному и одурманивающему дыму, — задумчиво припомнила Мелита. — Но ты сказала, что он убьет сразу двух зайцев. Что же он получит, помимо нового опасного увлечения?

— Дракона, — Велиндре прижала к лицу ладони. — Не только волшебную ауру, но и само чудовище. Чистую стихию, Мелита. Вылепленную и связанную волшебством и невинную. Да, она невероятно опасна, и я бы, конечно, не доверила Деву ничего подобного в полное распоряжение, если даже допустить, что он сможет подчинить такое существо своей воле. Но в этом существе нет зла. Оно живет чутьем, и все его чувства и порывы по природе чародейские. У меня вызывает отвращение мысль о вызове из небытия подобного создания, чтобы спускать его на кого-то, точно дворового пса, чтобы оно страдало от боли и умерло, даже не зная, почему оно здесь очутилось. Это извращение всего благого и почетного в нашем деле, — горестно призналась она. — Я говорю как глупая ученица с глазами на мокром месте, знаю, мне пора бы стать умней.