Дочь Хранителя - Шевченко Ирина (книга жизни .txt) 📗
В любом случае, Эн-Ферро вернется только завтра…
Дверь в комнату распахнулась, едва не ударив его по плечу.
— Что здесь творится? — услышал Иоллар раздраженный голос карда, заставивший его отступить от девушки на шаг назад.
— Ничего, — нашел в себе силы ответить он. — Мы из города вернулись, с праздника.
— А тихо вы вернуться не могли? — пробурчал Эн-Ферро. — Обязательно дверями хлопать, будить?
— Мы не знали, что ты дома. Думали, утром приедешь.
— А я вечером приехал, а утром опять уезжаю. Так что будьте людьми, эльфами, или кто вы там еще, и дайте выспаться!
Оттолкнув Иоллара, Галла нетвердой походкой прошла в комнату. Над ее головой тут же вспыхнул зажженный магом шар света. Чувствительный нос карда с шумом втянул воздух.
— Галчонок, ты что, пила?
— Нет, блин, ванную с шампанским принимала!
— Ил, а ты-то куда смотрел? — спросил Лайс с укором.
— А он на меня вообще не смотрит, — криво усмехнулась девушка. — Я не в его вкусе. Не соответствую, видите ли, обостренному чувству прекрасного, — припомнила она его давние, брошенные в запале ссоры слова, прежде чем громко хлопнуть дверью своей комнаты.
— О, небо! — схватился за голову Лайс. — Да когда ж вы перестанете вести себя, как маленькие дети!
И по примеру Галлы захлопнул за собой дверь.
Если бы у Иоллара была комната и дверь в нее, он бы тоже ею хлопнул, отводя душу, а так просто завалился на диван, не раздеваясь и не расстилая постель, пробурчав обиженно:
— А по-взрослому у нас не получается.
Глава 11
Мир драконов
Гвейн нашел Джайлу у пруда рядом с ее пещерой. Драконица лежала на песчаном берегу, вытянувшись под теплыми лучами полуденного солнца, словно ленивая кошка. Когда-то она предпочитала пребывать в человеческом облике, блистая изысканной красотой в самых высоких обществах сопредельных миров. Но молодость прошла, за ней и возраст зрелости, и теперь, когда к ней подобралась неизбежная и затяжная драконья старость, Джайла практически перестала оборачиваться и покидать мир драконов. Моделировать облик она считала ниже своего достоинства, а созерцание в зеркалах и витринах раздавшихся форм и испещренного морщинками лица, еще хранящего следы былой привлекательности, приводило ее в уныние.
— Добрый день, Гвейн, — приветствовала она его, не поднимая век.
Третья в совете была Видящей Суть, и чтобы заметить подошедшего дракона, ей не обязательно было открывать глаза.
— Добрый день, Джайла. Я не слишком тебя отвлеку — хотел бы поговорить.
— Говори, — разрешила она. — Я не так уж и занята.
Гвейн присел рядом, по-стариковски кряхтя, потянулся, разминая ноющие к скорому дождю суставы и топорща колючий гребень.
— Ты помнишь Кира? — спросил он.
— Я помню Кира.
— А ту историю с ребенком, что так возмутила Кадма и Дивера?
Она кивнула.
— А что бы ты сказала, если бы узнала, что девочка жива?
— Девочка? — Драконица открыла глаза лишь для того, чтобы в следующий миг хитро сощуриться. — Если ты наверняка знаешь о том, что это девочка, значит, она наверняка жива.
— И что скажешь?
— Я все уже сказала на том совете, двадцать семь лет назад.
— Я рад, что ты не изменила мнения.
— А я рада, что спустя столько лет ты все же решил рассказать мне правду.
— Я сам узнал обо всем лишь недавно, — признался Гвейн.
Драконица недоверчиво вскинула голову, но после как будто ухватилась за какую-то мысль и улыбнулась своей догадке:
— Рошан?
— Рошан, Эн-Ферро. Все как в старые добрые времена.
— Но ты ведь проверял их, и неоднократно.
— У них хватило ума не держать малышку при себе. Как я понял, она жила в семье, где-то на Земле, и сама об этих двоих не слышала до тех пор, пока в ней не проснулась сила открывающей…
— Открывающая?
— Не только. У девочки мощнейший дар истинной магии. Но, правда, человеческой. Драконья кровь в ней практически не ощущается, если не знать, то сразу и не поймешь. Но это она, точно.
— Постой-ка, Гвейн, — оборвала старика Джайла. — Но ведь Эн-Ферро сейчас у тебя на Таре, и, как я слышала, не один. Значит, девушка, о которой настойчиво расспрашивал Кадм… О небо! А недавно он еще и Иоллара перетащил. Так это твоих лап дело?
— Не понимаю, о чем ты. Да, девочка с Лайсом на Таре, учится в одной из школ. Я же сказал тебе, у нее есть способности. А что до эльфа, то он сам просил Эн-Ферро вывести его с Эльмара: извечные проблемы отцов и детей, ты должна знать…
— Не заговаривай мне зубы, сказочник, — прорычала Видящая Суть. — Ребенок дракона и человека — само по себе немало. А то, что вместе с ней в твоем мире обосновался единственный в Сопределье проводник, да еще и последний из магов Пилаг, и один очень интересный эльф… Или хочешь уверить меня, что тебе безразлично, что Иоллар Т’арэ несет в себе еще и кровь орков? Причем тоже весьма примечательную кровь. Ты собрал в своем мире самую необычную компанию в Сопределье и говоришь, что это случайность?
— И тем не менее это так. Ты вольна думать все, что тебе угодно, Джайла, но никого из них я на Тар не заманивал. И удерживать не собираюсь. Когда девочка выучится, сможет уйти куда угодно. От предназначения все равно не уйдет.
Гвейн тяжело поднялся.
— Я рассказал тебе все, что хотел. А с Аланом поговорю позже. В нем я уверен, но нужно решить, как поступить с Кадмом и Дивером. Боюсь, если не остановить их сейчас, они могут многое испортить.
В этом Джайла была с ним согласна.
— И как ты думаешь от них избавиться? Не морщься, Гвейн, я называю вещи своими именами. Ведь под «остановить» ты подразумевал именно «избавиться». Ребенок жив, и я полагаю, Кадм тебе больше не нужен.
— Да, — признался он. — Но думаю, достаточно будет исключить их из совета.
— Для этого нужны веские основания. И два подходящих кандидата. Места в Совете Великого Круга не должны пустовать.
— Знаю, — кивнул Гвейн. — Причины есть, сейчас я как раз занимаюсь поиском доказательств того, что Дивер продолжает использование устройства, ущемляющего права идущих, открывающих, да и самих Хранителей тоже. А Кадм его покрывает.
— А кандидаты? В последнее время трудно найти дракона, сохранившего в себе осколки Изначальной силы. У тебя есть на примете Хранитель, обладающий Качеством?
— Да. Я еще не уверен, но думаю, он Разрушитель Границ.
— Интересно, — улыбнулась Видящая Суть. — Очень редкое Качество. И я, кажется, догадываюсь, кого ты имеешь в виду. Ты проявляешь удивительную сентиментальность, Гвейн, ставя на него. До сих пор не можешь забыть о Кире?
— Чушь, я просто не вижу других достойных. Расскажи лучше о своем кандидате.
— Кандидатке.
— Еще одна женщина в совете? — ужаснулся Гвейн. — Лучше я спрошу мнение Палача, возможно, и он присмотрел кого-то.
— Алан не станет возражать против моей избранной, — усмехнувшись, оборвала его драконица. — Речь идет о Селасте. Ты же не думаешь, что второй в совете будет иметь что-то против собственной дочери? Селаста — Не имеющая Тени. Не самое плохое Качество для того, что ты задумал, как считаешь?
— Хорошо, — согласился он. — Я поддержу твою кандидатку. Осталось только найти доказательства темных делишек этой парочки.
— И это все? — возмутилась Джайла. — Ты даже не расскажешь мне о дочери Кира?
— Ты же не удовлетворишься рассказом, — хмыкнул Хранящий Слово. — Завтра у тебя будет пять минут, можешь взглянуть на нее. Школа в Марони. Девочку узнаешь сразу. Ее зовут Галла.
Галла
Лайс, наверное, уже уехал. Не так уж я много вчера выпила, чтобы не помнить сказанных кардом слов. Утром уехал. А сейчас полдень. И я давно проснулась. Лежу теперь, глядя в беленый потолок, и думаю, думаю…
Боги пресветлые, что же со мной творится? Еще недавно, кажется, век бы его не видала, а теперь… Даже ночью вставала, чтобы на него посмотреть. Это когда уже наплакалась, когда убедилась, что времени прошло достаточно и он наверняка уже спит, вышла на цыпочках в гостиную. Шторы он не задернул, а ночь была такая ясная, что без труда можно было рассмотреть его лицо. И так хотелось в ту минуту подойти, провести рукой по высокому гладкому лбу, убирая наверх спутавшиеся волосы, и просто поцеловать. В губы, в щеки, в тот же лоб. В слабо пульсирующую на открытой шее жилку…
