Под маской зверя (СИ) - Сердитый Коротыш (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
— Хольда. — Тут же загнул большой палец Арким. — Симур, Тонг. Это из тех, что целителями работают, у них лавки на Большой улице. А из подпольщиков… Вайрана, но… — он покачал головой. — Если я его к ней приведу, меня там же и зарежут. Она под Большим Отцом ходит, а тот не любит чтобы в его владениях чужаки появлялись.
— И все?
— Есть еще Безумец. — Припомнил мальчишка.
— Что за Безумец? — спросил Вулфруд. — Не припомню такого.
— Это наш старый сиделец. — Пояснил мальчишка. — В отдельной камере. Я ему жратву всегда ношу, когда на смену заступаю.
— Вот как? — удивился не меньше Аркима смотритель и тут же стал перебирать в своей памяти всех узников Башни. — Так-так, это Гувар что ли? Всклокоченный такой старик, вонючий, в шестнадцатой обитает?
— Ну да. — Мальчишка кивнул. — Настоящего его имени я не знаю, его все Безумцем кличут.
— Почему же я не знаю, что он лечить может? — спросил сам себя писарь, но Арким принял вопрос на свой счет.
— Так никто его и не спрашивал, что он умеет. Говорит странно, иногда хохочет как сумасшедший, но иногда и нормальным делается. Он уже давно сидит, считай при поза-, поза-, поза-, поза, — … - начал загибать пальцы подросток.
— Достаточно, понятно. — Прервал его Вулфруд. — А за что его посадили, не знаешь? Раз уж ты про такие подробности осведомлен, что Гувар — целитель, может он тебе рассказывал в редкое время просветления?
— Он на площади что-то там про возвращение Хаоса кричал, проповедовал, что всем скоро конец придет, о кымской жадности и алчности орал, — припомнил Арким, — что он есть его посланник и чтобы готовились к приходу кого-то там. — Мальчишка пошевелил пальцами в воздухе. — Какого-то бога, я в подробностях не знаю, я еще не родился, а те, кто слышал — уже все давно подзабыли, да от себя придумали. А мне это Безумец сам рассказал, но и верить ему… Короче, тогдашнему владетелю не понравилось, что он на площади орет и он его навечно в Башню засадил. Иногда выпускал, говорят, во внутренний двор, правда, чтобы повеселиться, даже сам несколько раз приходил. И постановил его за счет города кормить, как шута держать. Это мне так Безумец рассказал. Что в его словах правда, а что ложь — не поймешь. Но то что он лечить может — это точно.
— Как узнал?
— Я коленку сильно расцарапал, да и потом Левша меня ножиком в жо… э-э, в задницу пырнул, — Арким замолчал, кончики его ушей покраснели, это было даже заметно при свете свечи, — а тут моя смена в Башне. Я к знахарю, а тот посмеялся и сказал, мол, само заживет, порез не глубокий. А жоп… э-э, задница-то болит, — Близнецы ухмыльнулись, — тут еще арестантов кормить — сам-то кое-как хожу. Ну я пока до Безумца доковылял, то всю себе ж… задницу и разбередил. Еле-еле ноги переставлял. А тот как глянул, так сразу с угла руками взмахнул вот так, — Арким замахал, как будто белье полоскал, — и у меня сразу же все прошло. Я на ж… задницу свою посмотрел — кожа розовая и шрама нет. Он мне даже коленку починил. А Безумец палец к губам приложил, мол, не говори никому, это наша с тобой тайна, подмигнул так хитро, ну я и… — парень потупился.
— Понятно, молчал. — Кивнул Вулфруд. — И пользовался. Если он одним махом рук раны заживлять может с такого-то расстояния, то умертвить кого ему достаточно щелчков пальцев. — Писарь задумался. — Хм, странно, чего же он у нас тогда сидит? Давно бы уже вышел и след из трупов за собой оставил. Странно все это. Надо бы к нему присмотреться, но это потом. Он что-нибудь говорил по этому поводу?
— Не. — Мотнул головой паренек. — Да я и не спрашивал. Он редко говорит, молчит больше. Но когда рот раскроет, то хоть стой, хоть падай — такую чушь несет! Хаос близко, враги повсюду, свет скоро погаснет и прочая лабуда. Такую каждый день на ярмарке от всяких пророков слышишь.
— Ладно, тащите ящера к этому Безумцу, хуже не будет. — Принял решение Вулфруд. — Там же его и запереть можете. Если этот старый хрен его исцелит — хорошо, нам меньше проблем. Если не сможет и натворит с ним что-нибудь — мы здесь не причем. Так сложились звезды. Вернон, конечно, погорюет о потерянных деньгах, но, может, поумнеет. И не станет лезть туда, куда ее не просят. — Смотритель встал и повернулся к Аркиму. — А ты сейчас же беги и найди патруль стражников, что его сюда привел. Оружие они должны были подобрать и с собой таскают, раз до сих пор не сдали. Почему? — спросил сам себя Вулфруд. Он на мгновение задумался. — Ладно, потом разберемся. Если скажут, что темно было и не подобрали — пошаришь в Речном переулке, драка там случилась. Знаешь где это?
— Ага. — Кивнул подросток. — Между Сточной улицей и Причальной, что к пристани выходит. Самая первая от реки.
— Правильно. Все, беги. — Писарь похлопал парня по плечу. — И смотри там, без самодеятельности. Не станут отдавать — с ними потом позже поговорят. Не нравится мне все это. — Проворчал Вулфруд, садясь за стол, когда Когтя уже выводили из пристройки. — Разборки ночные, ножи зачарованные, хасы-слуги раненые. Куда катится этот мир? Не иначе как и правда к Хаосу?
На этот вопрос у ящера не было ответа. Да и если бы был, то вряд ли его кто-то стал бы слушать. Его подтолкнули в спину и Коготь прошел в дверь, откуда вышел Арким, который уже испарился из Башни. Стражи провели его по ярко освещенному коридору до лестницы, ведущей вниз. Чад от факелов уходил в специальные вентиляционные отверстия, спроектированные строителями. Внутри была такая же бесшовная кладка как и снаружи, а стены очень ровными. Коготь даже сделал движение рукой, чтобы провести ладонью по камню, как страж немедленно схватил его за запястье.
— Топай и руками не размахивай. — Мрачно прогудел один из близнецов.
Глупо было бы сопротивляться. Конвоиры спустились на два этажа вниз и провели его вдоль дверей камер, остановившись возле одной, расположенной недалеко от лестницы. Над дверью был выбит значок, наверное цифры. Они не были похожи на уже виденные Когтем, к тому же едва заметно светились. Ящер посмотрел на соседнюю дверь, пока один из стражей отпирал замок — там тоже цифра светилась.
— Это как? — спросил Коготь, не очень надеясь на ответ, но стоящий за спиной соизволил открыть рот.
— Древняя магия.
— Тут даже на стенах ничего рисовать нельзя — сразу все стирается само. — Добавил второй, открывая дверь. — Заходи.
— А пожрать дадут? — спросил ящер, делая шаг вперед. — А то я только в обед рыбкой перекусил, даже еще не ужинал.
— Перебьешься. — Ответил второй страж, захлопывая дверь. — Завтра утром получишь. — Прогудел он из-за преграды.
Ящер остался в темном помещении — для узников факелы не были предусмотрены. Однако стены чуть светились тем же светом, что и цифры над дверьми и ему этого хватало. Или это светился сам воздух? Коготь быстро адаптировался к полутьме и тут же заметил лежавшую на тюфяке в углу фигуру, которая зашевелилась при звуках голоса и скрипе дверных петель. Хорошо что амулет перевода не отобрали, подумал Коготь подходя к старику, который распахнул глаза во всю ширь, пытаясь рассмотреть нового соседа. Что-то в его облике ящеру не понравилось, какая-то неприятная темная сыпь, которая исчезала под лохматинами одежды. Дед, повозившись, сел, прислонившись к стене.
— Стена холодная, застудишься. — Произнес Коготь, чуть отступая.
Старик отпрянул, услышав хорошо знакомые нотки шипения в голосе нового узника, хотя амулет перевел слова точно.
— Изыди!! — возопил он, взмахнув рукой. — Исчадие Древних!! Пожиратель плоти и разгрызатель костей!!
— Да не блажи ты так, никто тебя не услышит. — Ящер все же отошел назад, опершись о стену, чтобы Безумец успокоился. — Давно тут сидишь?
— Да услышит меня Повелитель, — забормотал старик, — да оградит он меня от древней скверны, что в земле таится, от посланников ее, от их происков злонамеренных, от их желаний алчных, от болезней ими насылаемых, от чар их зловредных, от сглаза их змеиного и от когтя острого. — Начал он молитву. — Призовет на помощь мне детей своих, тех, что за Гранью существуют, что многие лета ждут шанса своего, дабы вернуть себе этот мир! — Безумец начал раскачиваться из стороны в сторону, его речь постепенно превратилась в бессвязное бормотание.
