Большое приключение. Пепел (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Раскалывался вековой ледяной щит, визжали петли уже давно забывшие что такое масляная смазка. Хрустело то, что некогда называлось брусчатным полом, сейчас же это больше походило на пол какой‑то пещеры. Из темных, спящих недр вырвался поток разгневанного ветра. Он поднял пургу и заставил людей согнуться в попытке защитить лицо от острых снежных кинжалов, изорвавших плащи и шерстяные накидки.
— Замечательно, — прохрипел Мервин в который раз сокрушаясь над своей несчастной бородой. — Что может быть ху…
— Не каркай! — хором грохнул отряд, но было поздно.
Огромные сосульки не выдержали подобного обращения и с треском надломились у основания. Больше похожие на заточенные тараны, наросты со свистом ухнули вниз. Эш ударил посохом о землю и на краткий миг отряд закрыла огненная сфера. Спустя меньше чем удар сердца пней окатил прохладный душ.
— З — з-заме — ч-чательно, — зубы Мервина клацали будто пасть оголодавшего вампира. — Ч — ч‑то…
И не успел он договорить, как Эш еще раз ударил посохом и "Пни" вскрикнули от сжавших их горячих объятий. Из одежд тут же выпарилась вся влага, а вместе с ней и остатки хорошего настроения. Эш чувствовал себя неуютно под разгневанными взглядами однополчан, но тем, в итоге, оказалось нечего предъявить.
— Пойдемте, — прошипела Мери и приключенцы двинулись внутрь.
Магик наколдовал сферу волшебного огня и та, обогнав шедшего впереди Мервина, стала освещать ребятам путь. Тусклый, рябой свет не мог полностью отогнать тьму и вскоре путь через зал превратился в театр теней.
Древние колонны, уходящие куда‑то под необозримо далекий свод, больше похожий на лоскут безлунного ночного неба, искрились ледяными узорами, змеящимися по некогда прекрасному мрамору. Тени, убегая от волшебного огня, прятались в щелях, таились в углах и плясали на щербинках, пугая впечатлительных путешественников. То что мироздание предопределило как безобидный обломок кладки или кусочек старой, как мир, легенды, театр преображал в нечто страшное и неотвратимо смертельное.
Тишина, ласково и бережно взращенная тысячелетиями забвения, еле ощутимо вздрагивала от зубовного скрежета и лязга оружия по металлическим скобам ножен. Больше всех пугалась Алиса. Жрица, похожая на безобидного олененека, жалась к Лари и мечник, пусть и сам оказался не рад экспансии, вынужденно храбрился не давая подруге усомнится в своей отваги. Боялся и сам волшебник.
Некогда, еще сидя на балконе во дворце Мистрита, тогда еще будущий генерал взял в руки сборник старых легенд. Некотрые истории, записанные и бережно переданные потомком, покрылись столь толстым слоем пыли, что даже сотня гномов не смогла бы докопаться до дна. Листая страницы детской книги, чье чтение не подобало высокому чину ученика Первого Придворного Архимага, Эш наткнулся на удивительной красоты историю.
В воображении юноши расцветали неподражаемые образы старых преданий. Конечно все они сводились к избитым "любви", "сострадании", "чести", "верности" и прочим тогда еще непонятным для магика терминам, но от того не становились менее притягательными и красивыми. И среди множества былин и баллад, Эшу запомнилась одна — "Легенда о Короле". Именно в ней сохранились предания о подвигах и славных приключениях Лиона — первого короля — мага. Рожденный в день, когда его деревню сожгли, буквально вывалившийся из умершей утробы, он должен был бы стать самым страшным злом, но судьба уготовила Лиону иной путь.
Вертихвостка, никогда и никому не дающая своей полной благосклонности, провела будущую легенду по тысячам дорог, кидала и швыряла по множеству морей и штормов, даровала и проклятья и прощение, друзей и врагов, любовь и смерть, пока не посадила на престол. И не было ни до ни после времен, когда народ жил бы лучше чем при правлении безродного Лиона. Причем не важно будь ты крон — герцог с родословной уходящей к корню древа эпох или вшивый пастушок, недавно выточивший свою первую свирель, Король — Маг одинаково ревностно заботился обо всех. Но, как говорит любой рассказчик, чей хлеб — его собственные истории, "в любой истории важны лишь начало и конец".
Эш не спорил — начало вышло чарующим, манящем и не оставляющим равнодушным. Что ж, конец получился не хуже. Любой опошлил бы историю, сказав что Короля предала его любимая; сделал бы легенду ложью, нагло утверждая, как некоторые иные, от кого, возможно, вы слышали это предание, будто Лиона погубил его лучший друг; очернил бы себя плебейской выдумкой сказав, что неспящие враги позарились на земли короля. Менестрель мог бы придумать и сказать что угодно, но никто доподлинно не знает кто же предал Короля — мага.
Судьба, в который раз показав свой дикий и необузданный норов, отвернулась от Лиона и тот пал. А его королевство…
Что‑то прозвенело, щедро разливая по замерзшим стенам гулкое эхо. Овеянные дыханием мрака и пляшущих теней, они отражали звон, преображая его и углубляя, придавая новое, тяготящее слух звучание.
— Тихо! — шикнула Мери выкидывая в воздух зажатый кулак.
"Пни" вздрогнули и остановились. Мервин поднял щит в безумной попытке защититься "ошметком" металла от полу — надуманного страха.
— Корона Лиона покатилась, — попытался пошутить Лари, но вышло не очень.
— Это же не столица Старого Королевства, — отмахнулся Мервин, через чур сильно подкованный в исторических вопросах. — Просто магический орден.
— Магический орден, в котором Лиона и убили, — шепотом добавил Эш, прижимая к себе посох.
— Не достоверно, — развел руками рыцарь. — Знатоков много и у каждого свое мнение. Некоторые вообще утверждают, что Лион лежит себе спокойно в Кургане Королей.
— В Кургане Королей ты не найдешь даже дохлой мыши, — к спору подключилась и Мери. Видимо так было проще — говорить, а не слушать гнетущую, таинственную тишину и вздрагивать от каждого шороха и слишком громкого вздоха. — Еще первые королевские терниты, почти шесть тысяч лет на лет назад все вычистили.
— Спорь не спорь, а могилу никто в глаза не видел, — подытожил защитник отряда.
— Король Лион, — чуть мечтательно протянула Алиса. — Почти как Король Эголей.
И эту историю помнил Эш. В ней прекрасного короля предал лучший друг и любимая жена. Причем предавали они его в одной постели.
— Только последнего не предавали, — хмыкнул Тулепс.
— Это как посмотреть, — возразил все тот же Мочалка. — Имена Гунивер и Ланалей тебе ни о чем не говорят?
— Ох уж эти заморочки южан, — покачал головой нордический лучник. — Все вы в собственность записываете. И меч у вас у героя именной, и конь бессмертный, и баба верная да послушная.
— Молчи презренный варвар! — засмеялся бородач.
— Сам ты варвар. Ну согрешила девка с рыцарем, и чего теперь? Яду они Королю не подсыпали, врагу тайны не выдавали. У нас на севере как — женщина свободный человек. Ложится с тем, кто ей люб, а кто не люб — тому от ворот в самый дальний поворот.
Эш, слушая привычный спор двух не самых глупых людей, постоянно озирался по сторонам. Лед, как и вода, не лучший сосед существу, носящему в груди Имя огня. Волшебство, греющее сердце юноши, то и дело поддавалось дыханию снежных гор и цветочник начал ощущать как леденеют пальцы. Изо рта вырвалось первое облачко пара.
— А как же брачная клятва? — вскинулась жрица, гневно сверля глазами Меткого.
— А что брачная клятва? Это у вас южан — клятвы. У нас, у северян, кто сильнее тот и достойнее. Эголей, конечно, как правитель вполне приятная личность, но с мечом некоторые и половчее управлялись.
— Логическая неувязка, дружище, — почти плотоядно улыбнулся Мервин. — Сам говоришь, что у вас девки с любым лягут, а теперь утверждаешь, что имеется право сильного.
— Во — первых не с каждым, — тут же набычился Меткий. — Не передергивай мои слова. А во — вторых все предельно логично. Если ты силен, отважен и не прослыл малодушным или жадным, то девушка на тебя глаз положит. А как положит тут и радуйся.
