Пещера Черного Льда - Джонс Джулия (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Эффи быстро отвела взгляд. Она не могла видеть эту трещину без того, чтобы не вспомнить о Райфе.
Амулет сказал ей, что он уедет, втолкнул в нее это знание через ладони.
Он должен уехать, сказал амулет. Эффи знала, что так будет, еще до того, как Райф вернулся с Дороги Бладдов. Порой ей хотелось рассказать об этом Дрею, чтобы облегчить его душу, но она не находила слов. Дрей сердился не только на Райфа, но и на Ангуса, что тот увез Райфа с собой. Он теперь не называл Ангуса дядей, а говорил «этот Ангус Лок». Эффи нахмурилась. Неделю назад она видела, как Дрей стоит у главной двери и смотрит на юг. Сначала она подумала, что он глядит, прошла ли буря, но потом поняла по его лицу, что он высматривает Райфа... хотя Рейна сказала ему, что Райф больше не вернется.
У Эффи все сжалось внутри, и рука поползла к платью с амулетом. Камень теперь стал холодный и безжизненный, как впавшая в спячку мышь. Так лучше — он ведь никогда не говорит ничего хорошего. Вдруг он скажет, что Дрей тоже уедет?
— Пойдем, малютка. — Дрей поднялся тяжело, не опираясь на священный камень. Прогулка с богами что-то отняла у него — он выглядел усталым, старым и еще более озабоченным, чем прежде.
Эффи нашла его руку в дыму.
— Дрей.
Брат и сестра, оглянувшись одновременно, увидели Инигара Сутулого, вышедшего из мрака по ту сторону камня. Лицо ведуна стало серым от пепла, опаленные в знак войны рукава и подол чернели. Темные глаза лишь мельком взглянули на Эффи, но она знала, что Инигар видит ее насквозь — он все знал про Севрансов.
— Инигар. — Дрей закрыл глаза и коснулся обоих век. — Корби говорит, ты храбро сражался и принял командование на себя, когда пал Кулл Байс.
Дрей промолчал. Эффи знала, что похвалы смущают его, но не этим объяснялась суровость его лица и взгляда. Когда это Инигар успел поговорить с Корби? Когда Эффи видела молотобойца последний раз, он требовал у Анвин еще пива.
— Ты должен оставить прошлое позади, — сказал Инигар. — Забыть все, что было. Клану нужны такие люди, как ты. Не позволяй горечи отнять у тебя силу. Что есть, то есть. Если будешь думать о том, что могло бы быть, призраки прошлого сожрут тебя. У них острые зубы, и ты ничего не почувствуешь, пока они не доберутся до мозга костей. Оставь их за собой. Медведи назад не оглядываются.
— Ты сам не знаешь, о чем говоришь.
Эффи затаила дыхание. Так с ведуном никто не разговаривал — никто. Инигар покачал головой, стряхнув с себя эти слова, точно дождевые капли с тулупа.
— Мой покровитель — ястреб, Дрей Севранс, и я вижу то, чего не видит медведь. Не думай, что я не знаю того, что случилось на Дороге Бладдов. Не думай, что я снимаю с тебя вину. Но знай: что сделано, то сделано, и меня заботит лишь то, что будет потом.
Дрей потер щеку и сказал устало:
— Мне надо идти. Не беспокойся обо мне, Инигар. Я знаю, что мое место в клане.
Инигар кивнул.
— Ты выбросил клятвенный камень?
Дрей повернулся спиной к ведуну и ответил:
— Да.
Эффи, идя к выходу из молельни, чувствовала, что Инигар смотрит на них. Дрей все время молчал, пока они ходили на кухню за хлебом и мясом. Однажды он поморщился, потревожив какое-то больное место, и не сразу переборол боль.
— Давай найдем какое-нибудь тихое местечко и поедим там, — сказал он.
— Можно пойти на огород. Там тихо, стены высокие, и ветер туда не задувает. — Дрей кивнул, и Эффи слегка заволновалась. Ей очень хотелось, чтобы Дрей одобрил ее выбор.
На огороде, маленьком клочке земли позади круглого дома, выращивались травы. Высокие стены круглый год перекрывали туда доступ холодным ветрам, и кто-то поставил там пару кирпичных скамеек, чтобы в этом уютном уголке можно было сидеть. Огород выходил во владения Анвин, и каждая снежинка, посмевшая залететь туда, выметалась, не успев осесть. Анвин стоило только взглянуть на Длинноголового, чтобы тот сразу побежал расчищать снег, — она на многих мужчин оказывала такое действие, как заметила Эффи.
Жесткая кормовая капуста там больше не росла — Дагро Черный Град запретил сажать ее, обозвав дурнолистом. Эффи она нравилась, хотя жевать этот овощ и правда приходилось долго. Теперь Анвин растила там травы вроде лука-порея, полыни и белой горчицы. Все их к зиме убрали, и на грядках не осталось ничего, кроме перекопанной земли.
Эффи шла вдоль наружной стены круглого дома с бьющимся сердцем. Она старалась смотреть себе под ноги, но порой забывалась и взглядывала на север, где лежали Пустые Земли и Великая Глушь... пространства без конца и края. Только заперев за собой огородную калитку и ограничив свой мир до кусочка земли, который могла обойти за минуту, она почувствовала себя в безопасности.
Дрей сел на ближнюю скамью, а Эффи, еще не отдышавшись от быстрой ходьбы, заняла вторую, напротив него. Она следила, как брат оглядывает огород, пытаясь разгадать выражение его лица. Ива в дальнем углу проскрипела на ветру, как разболтанная ставня.
— В последний раз, побывав здесь, я получил трепку от Анвин. Я метал копье за конюшней, а ветер подхватил его и перенес через эту стену — оно и посшибало дюжину капустных голов. Райф постарался поправить дело — прилепил их обратно грязью, чтобы видно не было... — Дрей умолк, и его лицо опять посуровело. — Давно это было.
Эффи кивнула, не зная что сказать. Дрей внезапно подался вперед.
— Эффи, мы с тобой теперь остались одни и должны заботиться друг о друге. Должны держаться вместе. На обратном пути у меня было время подумать. Арлек потерял своего близнеца, Бык-Молот — названого брата... я не мастер говорить, да у нас в роду говорунов и не водилось, но я многое замечаю и вижу, как ты все больше и больше уходишь в себя. Я знал, что дело неладно, но говорил себе: ничего, все будет хорошо, Эффи хорошая девочка, и ничего плохого с ней не случится. Теперь ты должна рассказать мне, что с тобой происходит. С каждым разом, как я вижу тебя, ты худеешь все сильнее. Рейна говорит, что кормят тебя исправно, но она не знает, съедаешь ты все это или нет. Анвин сказала, что с той ночи, когда Рейна помолвилась с Мейсом, ты выходишь из своей каморки только чтобы навестить собак. Чего ты боишься? Тебя напугал кто-нибудь? Скажи, Эффи, я должен знать.
Эффи, смотревшая в карие глаза брата все время, пока он говорил, потупилась. Это была самая длинная речь, которую она слышала от Дрея. От этого ей сделалось грустно, и она не ответила.
— В тот день ты была с Рейной в лесу, правда? Когда она и Мейс... когда они заключили помолвку.
Эффи вздрогнула, продолжая молчать. Не будет она вспоминать тот день. Не хочет и не будет.
Дрей поднялся со своего места с трудом, держась за живот, и сел рядом с Эффи.
— Ты чего-то боишься, Эффи, я знаю. Я видел, как ты пряталась под лестницей в сенях. Ты не хотела, чтобы тебя видели. Последние месяцы были тяжелыми, и я знаю, как ты скучаешь по батюшке... и по Райфу. Но я думаю, тебя мучает еще что-то. Какой-то секрет.
При слове «секрет» Эффи подняла глаза.
— Пожалуйста, Эффи, скажи. Если с тобой что-то неладно, я должен знать.
— Секреты надо хранить.
— Только хорошие. Плохие не надо.
Эффи нащупала свой амулет.
— Плохие секреты теряют силу, если люди ими делятся.
— Делятся?
— Ну да. Вот как мы с тобой.
— Мы с тобой?
Дрей кивнул. В своем вареном кожаном панцире со стальными ребрами он казался совсем взрослым, как настоящий кланник. И сильно мучился — Эффи видела это по каплям пота у него на лбу и неровному дыханию. Ей не хотелось разочаровывать его и лгать ему. Но она боялась его потерять, как батюшку и Райфа.
Крепко стиснув в руке амулет, Эффи решилась. Она рассказала брату обо всем, что случилось в Старом лесу: как Рейна разбудила ее и взяла с собой проверять капканы, как приехал Мейс на взмыленном, заляпанном грязью коне и прогнал ее, чтобы поговорить с Рейной с глазу на глаз; как она взобралась на утес над ними и что видела и слышала потом. Рассказала, как Мейс пригрозил ей, и о мертвом взгляде Рейны. Рассказчица из Эффи была неважная, и она не знала, какими словами описать то, что произошло между Мейсом и Рейной, но она старалась передать все как можно лучше, ободренная молчанием Дрея, его терпением и не меняющимся выражением его лица.
