Инсайдер - Латынина Юлия Леонидовна (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
– Почему?
– Почему?! Ты еще спрашиваешь почему? Да ты посмотри, кого ты набрал в союзники?! Ты загубишь свою шею и свою страну! Ты назови хоть одного чиновника на своей стороне, хоть одного человека, который знает, что такое бюджет и что такое платежный баланс! Твои союзники – идиоты, которые считают иномирцев бесами! Ведь Ашиник может рассуждать об искоренении протекционизма и равных правилах игры для всех ровно до той секунды, пока сам не пришел к власти! А когда он придет к власти, то либо будет делать то, что хочет его партия, либо его сожрут с потрохами. Ты думаешь, с такими союзниками можно устроить что-нибудь, кроме театрального бенефиса? Ты думаешь, с тобой кто-нибудь будет разговаривать? А заложники? А убитые?
Верхняя губа Киссура поползла вверх, обнажая белые, похожие на клыки резцы.
– Я отпущу заложников, – сказал Киссур.
– Пассажиров? А персонал? Черт возьми, если ты отпустишь персонал, здесь все просто взлетит на воздух! Или ты вейского сектанта посадишь за терминал управления ВиС?
– Я отпущу всех заложников-иномирцев, – повторил Киссур, – тот персонал, который останется, – это подданные империи. Уверяю тебя, что все журналисты-иномирцы будут говорить, что я отпустил заложников, потому что они только иномирцев считают заложниками. А что до чиновников империи, то им все равно: заложники, не заложники – это мы издавна не считали грехом.
Бемиш вздрогнул и даже зажмурил глаза. Действительно. Если Киссур говорит правду, это конец. То, что партия народной свободы имела в своей власти пять тысяч чужестранцев и тут же их отпустила, будет выгодно контрастировать с воровством и боеголовками, найденными в результате ее отчаянного акта. Да уж, все слухи, распространявшиеся правительством насчет партии – например, что она иномирцев считает бесами, от этакого благородного поведения выглядели враньем… Умно. Умно и… непохоже на Киссура.
И тут в проеме кабинета обрисовался еще один человек. Он был тоже с оружием и в черной форме, но даже жесткая бронеткань не могла скрыть его хрупкой изящной фигуры, и длинные его пальцы нервно мяли веерник, словно дверь, к которой он не мог подобрать ключа.
– Вот мы и опять встретились, хозяин.
Бемиш повернул голову.
– Это мне тебя, Ашиник, благодарить, – спросил он, – за стратегию и тактику связей с общественностью?
Молодой человек усмехнулся. Лицо, обрамленное черными кудрями, казалось неестественно бледным, и огромные синие глаза бегали из стороны в сторону, так, как никогда не бегают глаза победителей и всегда бегают глаза проигравших.
– Наверно, хозяин, проклинаете тот день, когда не позволили Киссуру застрелить меня?
– Да, – сказал Бемиш. – Потому что тогда Инис была бы жива.
– Не трожь это имя, убийца! – взвился Ашиник.
– Что ты несешь?
Палец Ашиника лег на курок, как тонущий вцепляется в спасательный круг. Бемиш с некоторым облегчением заметил, что, по крайней мере, Ашиник забыл снять веерник с предохранителя.
– Ты бы и меня тогда убил, если б я не сбежал!
– Вздор! Ее убили по приказу Ядана! Чтобы поссорить тебя со мной! Точно так же, как по приказу Ядана убили его предшественника! Зачем мне было ее убивать?
– Из ревности.
– Из какой, дурак! Я ее тебе отдал! А она – она в тот день просила взять ее обратно!
– Отдал? Взять? – прошептал белый как мел Ашиник, – или вейские женщины товар, который отдают и берут?
– Вы долго будете браниться? – полюбопытствовал Киссур.
Ашиник замолчал. Кадык его нервно ходил вверх-вниз.
– Ашиник еще не сказал самого главного, – саркастически заметил Бемиш, – а именно на каком дереве он собирается повесить убийцу неверной наложницы, каковое убийство, кстати, по старинным законам, за которые он столь ратует, вовсе не является наказуемым преступлением.
Ашиник резко вздернул голову. Он уже вполне овладел собой, и глаза его стали стеклянными и спокойными.
– Господин Бемиш, – сказал Ашиник, – мы, революционное обновленное правительство Империи Великого Света, не собираемся вас задерживать. Мы отпускаем вас и передаем с вами наши требования, требования восставшего народа. Они просты и равно отвечают интересам императора и интересам народа. Только продажные чиновники и алчные чужеземцы могут противиться им. Мы требуем отставки нынешнего правительства и суда над запятнавшими себя коррупцией чиновниками. Мы требуем, чтобы во главе империи, как и десять лет назад, встал Киссур Белый Кречет. Мы требуем, чтобы чужеземная идея выборов была вычеркнута из указов, как не соответствующая духу народа Веи. Та к как наша партия выиграла ваши вшивые выборы, вряд ли это требование можно назвать требованием меньшинства народа! Мы требуем безусловной национализации всех предприятий, принадлежащих чужеземцам, и проверки правильности действий других частных собственников. Мы не против предпринимателей: мы против плохих и алчных предпринимателей, которые сосут кровь народа, не заботясь о его благе! Плохих предпринимателей мы будем искоренять, хороших – поддерживать!
– Под плохими предпринимателями, – не выдержал Бемиш, – вы разумеете тех, кто дает взятки не вам, а под хорошими – тех, кто дает взятки вам?
– Молчать! – заорал Ашиник. – Не вам сегодня говорить о взятках, господин Бемиш! После того, как по вашим складам прошлись с телекамерой!
Глава четырнадцатая,
или премьер-министр в роли международного террориста
После этого разговора Бемиша впихнули в его собственный лимузин, и Ханадар с Ашиданом довезли его до последнего поста, располагавшегося напротив старой деревни. Деревня как вымерла. Над полем висела пыль, поднятая стайкой пролетевших военных скайеров.
Метров за двести от поста торчал спешно врытый шлагбаум, за ним – антенны, похожие на невиданно вымахавшие в длину лопухи, и целое стойбище военных джипов. А еще чуть подальше, в километре, – собственная усадьба Бемиша, подарок главы террористов и бывшего первого министра империи…
Двести метров. Двести метров от бывшего космодрома, захваченного террористами, до нормального мира, населенного продажными чиновниками и глупыми иномирцами. Двести метров для бывшего миллиардера Теренса Бемиша, несущего на шее портфель с требованием национализации Ассалаха и ключ от наручников, которые по-прежнему стягивали сзади его руки. Двести метров – по лицу Бемиша бегали солнечные зайчики и красные пятнышки лазерных прицелов.
Бемиш ступил за шлагбаум. Красные пятнышки погасли, и к нему кинулись люди в военной форме. Впрочем, были и гражданские: в первом подбежавшем человеке Бемиш узнал посла Федерации, Майкла Северина.
Через две секунды военный флайер с Теренсом Бемишем взлетел по направлению к усадьбе, и напротив Бемиша под стеклянным колпаком сидели двое, удивительно напомнившие Теренсу боевиков Киссура: в черных костюмах из бронеткани, с ребристым обручем под гермошлемом и длинной строчкой кодированных нашивок на рукаве, сообщавшей о ее владельце кучу подробностей, начиная от группы крови и кончая воинским званием. Впрочем, Бемиш этих нашивок читать не умел. Одного из своих спутников Теренс Бемиш узнал: это был тот самый Мохаммед Шагир, который когда-то приезжал на Вею в компании с покойным Джайлсом. Другой спутник представился как полковник Михаил Чен.
– Как туда попали боеголовки? – спросил Бемиша Мохаммед Шагир.
– Это надо спросить Шаваша, – огрызнулся Бемиш, – это его указание про его груз.
– Спросим, – процедил Шагир.
– Мы знаем, как туда попали боеголовки, – сказал полковник Чен, – они попали туда с базы Норд-вест. Это база на спутнике планеты Агая. На одном из космодромов Агаи работал старый приятель Киссура, анархист, он приезжал сюда шесть месяцев назад, а Киссур приезжал на Агаю в позапрошлом месяце. Через неделю после его приезда случилось следующее: этот анархист, Лоре, и пятеро его приятелей свалились в пропасть на крутом вираже. Несчастный случай. И в тот же день другой несчастный случай, за полтора световых года от Агаи: механик базы, Денни Хилл, улетевший за три дня до того в отпуск на Землю, утонул ни с того ни с сего на людном пляже. Та к что тут все ясно, откуда Киссур взял боеголовки. А вот как он всучил их вам, господин Бемиш…
