Укрощение строптивого (СИ) - Григорьева Юлия (читать книги .TXT) 📗
— Значит, Орингар был прав, — горгул поднялся со своего места и подошел ко мне. — Упырь?
— Что? — я тоже встала и теперь смотрела в широкую грудь нареченного. Пришлось задрать голову.
— Дорожные приключения сближают, да, княжна? — черные глаза гневно сверкнули. — Да, я не в восторге, что женюсь на человечине, навязанной мне отцом. Нет, помолвку мы не отменим, и завтра ты войдешь в мои покои. О чистых наследниках я озабочусь, можешь быть спокойна.
После этого развернулся и направился к дверям, но передумал и снова стремительно приблизился ко мне, нависнув сверху разгневанной громадиной.
— Даже при условии, что я хотел бы видеть своей женой горгулшу, это не меняет того, что ты была обещана мне, и принадлежишь мне уже пятнадцать лет. Ты посмела увлечься другим мужчиной, я расцениваю это, как измену. Я хотел быть с тобой мягким и терпеливым, но твои слова… Не жди жалости, Лиора.
— Договор…
— Забудь. Люди никогда не попадут на территорию королевства, чтобы проверить условия соблюдения договора. Нам не нужна жрица Пресветлой. — Отчеканил нареченный, хотел отойти, но опять повернулся и сжал мои плечи. — Не хочешь женой? Можешь стать моей любовницей. Для этого не надо ждать, можно прямо сейчас.
— Анидар! — воскликнула я. — Это недостойно благородного орсана!
Горгул отпустил меня и отошел на шаг, смеривая холодным оценивающим взглядом.
— Свадьба завтра, — уже спокойней произнес он. — Будешь вести себя, как умная женщина, возможно, я прощу тебя. Но вампир сдохнет.
— Нет! — выкрикнула я, бросаясь к нему.
— Вторая глупость, — холодно произнес Анидар. — Вернусь позже.
И после этого покинул покои. Элион! Пресветлая, защити его!
Она не пришла. Ни вечером, ни ночью, ни ранним утром. Не услышала, и не отозвалась. Я уже выла, кромсая руку снова и снова. Вспоминала все, чему меня успел обучить Жорез, но ничего не менялось. К молитвам Пресветлая осталась глуха, к призыву на крови тоже. Только Свет все интенсивней исцелял мои порезы. Он словно сидел в засаде, и не успевала я нанести себе новую рану, как она стремительно затягивалась. Свет пытался успокоить меня, он щедро разливался по венам, проникал в натянутые до предела нервы, но я все продолжала свои попытки достучаться до богини.
— Пресветлая, почему? — шептала я, размазывая по лицу кровь и слезы. — Спаси меня, спаси его, помоги нам, умоляю!
А может, и не было благословения? А может, и не охраняет меня невидимая божественная длань? Быть может, жрец все придумал, гонимый желанием навязать нашу веру крылатому племени? Подозревал ли об этом отец? Догадывался ли о таком исходе моего замужества, когда проставлял в договор пункты, которые никогда не будут выполнены? И теперь мне грозит участь всех горгульских жен?
Впрочем, нет, меня ожидает иная участь. Короткая жизнь среди всеобщего презрения к моему человеческому роду, жизнь без любви самого невероятного мужчины во всем мире Мрака, и жизнь без защиты того, кто в полдень назовет меня своей. Анидар так хорошо показал мне то, что меня ждет, если я не смирюсь.
Когда он покинул меня в отведенных мне покоях, и я металась по ним, словно обезумевший зверь, страшась той участи, что обещал моему вампиру нареченный, мне не оставили много времени на тревогу. Не прошло и получаса, как вернулись бабка и мать, а с ними несколько молодых горгулш. Они громко обсуждали меня, издевательски смеялись и даже посмели подойти и трогать то за шею, не такую мощную, как у них, то потрясти за плечо и веселиться, когда я не устояла на ногах от сильного толчка. И, что бесило, больше всего, они говорили на родном языке, который я так и не изучила, а потому не могла ничего ответить, только испепелять их взглядом исподлобья и запоминать лица тех, кто особо усердствовал.
После были другие горгулши. Их было трое, все молодые. Две оказались похожи на Анидара, а третья отличалась цветом волос. Третья и шипела мне что-то злобное прямо в лицо, тыкая в грудь пальцем, отчего я несколько раз покачнулась, но сжала кулаки и упрямо посмотрела ей в глаза. Это вывело хамку из себя окончательно, и она дала мне пощечину, отчего я все-таки полетела на пол. Но вскочила, смерила ее ироничным взглядом и сплюнула на пол, выказывая все свое презрение. После отвернулась. За спиной послышались крики и какая-то возня. В отражении оконного стекла, я видела, как сестры горгула оттаскивают к дверям взбешенную грубиянку.
Не знаю, чем бы все это закончилось, но дверь открылась, и на пороге появился Анидар. Женщины моментально замолчали и склонили головы. Он что-то отрывисто сказал им, и троица потянулась на выход. Та, у которой волосы были не черными, а темно-каштановыми, полуобернулась к моему нареченному и посмотрела в глаза. Анидар едва заметно улыбнулся и снова что-то коротко произнес. Хамка бросила на меня через плечо торжествующий взгляд и вышла. Дверь тихо закрылась, а я развернулась и скрестила руки на груди. Щека все еще горела от длани горгулши.
— В твоем племени любовницам разрешено поднимать руки на жен? — спросила я, насмешливо глядя на него.
— На отвергнутых жен, — не менее насмешливо ответил жених.
— Сначала женись, потом отвергай, — усмехнулась я и прошла к стулу.
— Стоять, — холодно произнес горгул, когда я уже собралась сесть. — Женщина не может сесть без разрешения, когда в комнате находится ее мужчина.
— Ты еще не мой мужчина, — я пожала плечами и села на стул.
Ожидаемой вспышки не произошло. Анидар, молча, сел напротив. Он некоторое время рассматривал меня. Я выдержала взгляд, и не такие пугали.
— Мне здесь не нравится, — сказала я, глядя ему в глаза.
— Понимаю, — кивнул горгул. — Я попросил бабушку показать тебе, какой станет твоя жизнь, если ты не выкинешь дурь из головы.
Я склонила голову к правому плечу, ожидая продолжения.
— Ты станешь пустым местом, если я отвергну тебя. Каждый сможет безнаказанно издеваться над тобой. Думай, Лиора, смирение и почтение, или же обиды, издевки, тычки, боль и скорая смерть. Не думаю, что твоей силы хватит это выдержать, моя маленькая, слабенькая человеческая невеста.
Я прикрыла глаза, чтобы скрыть вспыхнувшую в них ненависть. Затем вспомнила, как Элион гипнотизировал меня там, в Изменчивом лесу. На что я среагировала? Мерцание вишневых огоньков в глубине его глаз и голос. Любопытно, а мне доступно подчинение? Заменим вишневые огоньки толикой Света. Голос… С голосом сложней, но попробовать можно. А может… Любопытно-любопытно, а почему бы не попробовать?
Я, неспешно, поднялась со стула одним плавным движением. Горгул все еще что-то говорил, возможно, выдавал правила поведения, но я его не слушала. Если все получится, то я вскоре окажусь за пределами горгульского государства. А там мой невозможный вампир. Шаг в подпространство, и нас не догонит даже ветер.
Анидар оборвал себя на полуслове, следя за моим приближением. В глазах читалось недоумение, быстро сменившееся любопытством. Остановившись перед горгулом, я прикрыла глаза, позволяя силе Пресветлой пробудиться.
— Смотри на меня, — ровным тоном велела я.
Плохо, не тот тембр, нет обволакивающих бархатистых ноток, как у вампира. Приказ вызвал на губах нареченного кривую усмешку, не та реакция. И все же он заворожено следил за мерцанием Света в моих глазах. Элион, как ты это делаешь?! Человек бы уже слушал меня, но сознание горгула сильней. Это я поняла, когда не смогла проникнуть в его память, это получалось само собой, стоило появиться тонкому лучику, соединявшим меня с допрашиваемым. Да, мой отец нашел применение и этому моему таланту.
— Анидар… — начала я, но голос оказался все так же сух.
Горгул ждал. Если бы на его месте был тот, к кому стремилась моя душа, если бы сейчас на меня смотрели темно-вишневые глаза с таким знакомым ехидным выражением или той затаенной нежностью, в которой я купалась всю прошедшую ночь. Если бы это был…
— Невероятный мой, — голос непроизвольно наполнился нежностью, небольшое усилие и… — Анидар. Слушай меня.
