Драконья ненависть, или Дело врачей - Малинин Евгений Николаевич (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Долгую секунду над двором висел тонкий изумрудный луч, словно некое грозное предупреждение, а затем и он исчез, втянувшись в магический камень.
Я спрятал жезл в кармашек на левом предплечье доспехов и, повернувшись к замершим гвардейцам, хрипло рявкнул:
– Мне что, повторить свой приказ?!!
Мечи, луки, колчаны со стрелами, кинжалы посыпались на землю. Затем посреди двора вдруг выросли темные фигуры дана Хорлоха и Дули. Они начали по двое, по трое отводить безвольных людей в темно-коричневой форме за дом, в предназначенный для них подвал. А я шагнул к жене дана Тона. Когда я наклонился над безвольно сидевшей фигурой, из коляски выметнулась стремительная, темная тень, и короткий тонкий клинок взвился над моей головой!.. Но сухо стукнула арбалетная тетива, и звякнул о плечо доспехов обессиленный клинок, а к моим ногам скатился темный бесформенный ком, в который превратилась старуха-камеристка.
Хват отлично знал свое дело и не расслаблялся до конца… хотя чем мог угрожать моим доспехам короткий клинок в старческой руке?..
Я медленно вытащил из ножен свой кинжал и кончиком клинка приподнял подбородок даны Хольны… подбородок белокурой красавицы, только что жаждавшей моей смерти.
«Одно короткое движение, и с ней будет навсегда покончено!» – Мелькнуло в моей голове, и я не понял, была ли это моя мысль, или мне подсказал ее призрак дана Тона.
– Одно короткое движение, – сведенными судорогой губами едва слышно повторил я, и моя рука начала это движение… во всяком случае, я отчетливо видел, как острие короткого клинка дернулось вперед под мило очерченным подбородком. Но… я удержал свою руку.
«Ее надо добить!» – Напористо прозвучало в моей голове, и теперь уже я точно расслышал интонации Блуждающей Ипостаси.
– Нет, – я покачал головой, – не хватает еще, чтобы я убивал беспомощных женщин!..
«Когда она придет в себя, она убьет тебя! – Рявкнула Блуждающая Ипостась, – и правильно сделает!»
– Нет! – Повторил я тверже, – я не буду ее убивать… И ей не дам такой возможности…
Я убрал кинжал в ножны, выпрямился и огляделся.
Во дворе все было кончено. Гвардейцев даны Хольны не только разоружили, но уже успели отвести в подвал и надежно там запереть. Двух ее юных камеристок сотник черных извергов поместил в одну из спален. А дану Хольну я на руках отнес в тот самый погреб, в котором меня самого продержали почти сутки. Теперь и она могла насладиться прелестями жизни без магии!
После этого я ушел на второй этаж дома и завалился спать в первой попавшейся спальне, полностью полагаясь на своих черных извергов.
И не было сновидений, ни цветных, ни черно-белых… И не было ни покоя, ни тревоги. А была тишина и темнота… Долго-долго была полная тишина и полная темнота! А потом темнота начала размываться, и тишину спугнул странный звук за светлеющим пятном окна… И я не сразу понял, что этот звук – слабая попытка невидимой птицы поприветствовать наступающее утро.
Я открыл глаза и понял, что лежу на кровати поверх покрывала, что на мне кровавые доспехи, и их забрало опущено, словно перед поединком, и только оружие сложено рядом, на ковре, покрывавшем пол. С трудом сгибая ноги и поворачивая тело, я соскользнул с кровати и выпрямился перед окном, за которым в серых рассветных сумерках лежал серый истоптанный двор усадьбы. И брошенная коляска даны Хольны, уложив оглобли на серую землю, проступала сквозь утренний туман. Рядом с коляской, похожая на кучу промокшего в тумане тряпья, лежала старуха-камеристка, а в двух шагах от нее раскинул руки сотник коричневых гвардейцев сияющей даны… И черная стрела торчала из его лба, словно знак ударения…
Я тряхнул головой и отвернулся от окна. Мне пора было уезжать из этого негостеприимного дома, в котором за последние двое суток приняли смерть почти все мои враги… все, до которых я смог дотянуться!
Подняв оружие и разместив его в ножнах, я шагнул к двери, и она распахнулась мне навстречу. На пороге комнаты возник вольный дан Хорлох.
– Господин сияющий дан, ваш завтрак готов… – проговорил он своим спокойным деловым голосом. Ночь прошла без происшествий, Хват дежурит, Дуля отдыхает…
Я, выслушав этот короткий доклад, кивнул и негромко произнес:
– Ну что ж, сотник, пойдем завтракать.
На это раз стол а малой трапезной был накрыт на одну персону, и я не стал настаивать, чтобы сотник завтракал со мной. Прошедшая ночь, каким-то странным образом отделила меня от моих людей… Поставила над ними!.. Я не знал, каким образом это произошло, но я это чувствовал.
Завтрак мой был скромен и недолог. Съев два сваренных вкрутую яйца и ломтик ветчины с куском лепешки, я запил все это бокалом легкого вина и вытер губы положенной рядом с тарелкой салфеткой. Затем, встав из-за стола и направившись к выходу из дома, я проговорил, не поворачиваясь к дану Хорлоху: – Следуйте за мной!..
Мы вышли во двор. Я остановился возле крыльца, посмотрел на закрытые ворота, потом поднял взгляд к затянутому тучами небу и только после этого заговорил:
– Вольный дан Хорлох, сотник черных извергов, сегодня я возвращаюсь в Трольи горы.
Я поднял руку, останавливая готовый сорваться с губ сотника вопрос, а может быть возражение, и напористо повторил:
– Да, я возвращаюсь в Трольи горы, потому что не закончил там своих дел. А для вас у меня есть последнее задание или, если хотите… просьба. Вы вместе с Дулей и Хватом останетесь в этой усадьбе и будете стеречь пленников. Через три-четыре дня, а если сочтете нужным и раньше, вы направите одного из черных извергов в летнюю резиденцию высшего дана с донесением обо всем, что здесь произошло. Вы отдадите сияющую дану Хольну и ее гвардейцев на суд высшего дана Высокого данства и будете моими свидетелями на этом суде!
Внимательно посмотрев сотнику в лицо, я спросил:
– Вы все поняли?!
– Да господин сияющий дан, – кивнул тот, и поинтересовался, – а что мне делать с вольным кхметом Скрыгой и его товарищами?..
– Если они вам не нужны, отпустите их домой, в Гольц.
– Понял, господин сияющий дан.
Я снова поднял лицо к небу.
– Ну что ж, тогда прощайте, сотник… Удачи вам…
– И вам, господин сияющий дан, удачи…
Я повернулся и направился за главное здание усадьбы, во внутренний двор, к конюшням.
Пурпурная Дымка, словно зная о предстоящем отъезде, дожидалась меня. Я поднялся в седло, и моя магическая лошадка двинулась в сторону главных ворот усадьбы. Когда я выехал из-за угла главного здания, дан Хорлох уже распахнул одну створку ворот и дожидался около нее моего отъезда. Проезжая мимо сотника, я еще раз кивнул ему, и он не удержавшись, пробормотал мне в спину:
– Может быть господин сияющий дан возьмет с собой хотя бы Хвата?.. Мы вдвоем вполне справимся с вашим поручением!..
– Нет, вольный дан, там, куда я направляюсь, черный изверг Хват, вряд ли поможет мне, а вести его на верную гибель, согласитесь, не годится!
Пурпурная Дымка перешла на свою привычную неторопливую рысь, и проехав метров двести по обсаженной высокими деревьями аллее, я оглянулся. Высокая черная фигура дана Хорлоха неподвижно стояла в распахнутых воротах, сотник не отрываясь смотрел мне в след!
Аллея упиралась в раздолбанную грунтовку, по которой, казалось, только что прошла двадцатитысячная армия с артиллерией и обозом. Осклизлые колеи были наполнены непонятно откуда взявшейся, мутной, тухловатой водой, над которой вились облачка крошечных мушек. Увидев эту дорогу, я вдруг вспомнил, что не знаю, в какую сторону мне надо ехать. Пурпурная Дымка тоже остановилась словно бы в нерешительности.
Я оглядел окрестности. За дорогой расстилался кочковатый, похожий на подсохшее болото луг, за которым километрах в десяти темной полосой стоял лес. Справа коричневая, жирно поблескивающая полоса дороги поднималась на пологий склон холма и исчезала за его вершиной, слева та же дорога широкой дугой спускалась к густо-зеленой полосе кустарника и пряталась за ним. Мне подумалось, что за кустами должна протекать река или хотя бы ручей. Небо – весь его необъятный купол был затянут мутно-серой пеленой, по которой быстро неслись ошметки темных туч, так что определить стороны света не было никакой возможности… Хотя что мне это дало бы?..
