Мерзкая семерка - Джонстон Кэмерон (книги хорошего качества txt, fb2) 📗
Сто мертвецов она послала к собору с приказом уничтожить и сжечь его дотла. В ее глазах святилище было мерзостью. Остальные хлынули по городу перед ней, крестьяне, торговцы и священнослужители кричащей волной разбегались и падали у них под ногами. Немногочисленные солдаты, оставленные в столице Империи света, были стары или еще не обучены. Они лишь слабо сопротивлялись армии мертвецов, крича от ужаса, когда смертельные раны почти не замедляли продвижение трупов.
Дворец старой королевы лежал впереди, эмблемы Империи света в виде солнца с раскинутыми лучами украшали все стены, а флаги развевались над каждой башней. Мост был поднят, широкая полоса поблескивающей воды отделяла замок от города. На стенах выстроились лучники в кольчугах и инквизиторы в боевых доспехах. Внушительная сила, но Мейвен теперь превосходила их всех.
Она велела щитоносцам опустить ее наземь и подошла к кромке воды, на расстояние полета стрелы с самой высокой башни. Подняла руки и призвала силу небытия. Под вытянутыми пальцами некромантки в воздух потекла зеленая и черная некротическая энергия, изо рта, как пар, заклубился черный туман и быстро собрался в облако над ее головой.
С башен посыпались стрелы. Древки на лету сгнивали и рассыпались, поржавевшие наконечники падали в озеро. Черное смертоносное облако поднялось вверх и перетекло через стены крепости. У солдат лилась кровь из глаз, носов и ушей, они кашляли кровью и желчью и умирали в муках. Посвященные рыцари на стенах продержались не намного дольше – они шатались и падали, вцепляясь в горло, окруженные угасающим божественным светом.
А потом мертвецы внутри крепости встали и опустили подъемный мост, чтобы встретить свою госпожу.
Войдя в ворота, она полюбовалась тем, что совсем недавно было прекрасно, – увядшими цветами и побуревшим плющом, съеденными червями деревянными скамьями и трухлявыми гобеленами. Жаль, что так сложно целиться только в людей.
Она глубоко вздохнула и обратилась к мыслям недавно умерших. Эта часть некромантии не доставляла ей наслаждения. Люди погибли только что, но мозг уже разлагался, мысли рассыпались осколками, как разбитое зеркало. Найдя искомое, Мейвен вырвалась из липкой хватки самой ненасытной владычицы – смерти.
Толстая и тяжелая дверь главной башни рассыпалась перед ней. Некромантка вступила в большой зал, где когда-то восседал ее жалкий брат, окруженный придворными лизоблюдами, и свернула к узкой винтовой лестнице.
На площадке внизу ее безуспешно попытались остановить отчаянные жрецы и служители. Эти воющие фанатики лезли и бросались прямо смерти в лицо. Их последняя попытка сберечь Богиню кончилась в один миг. Восхитительно глупо.
Некромантка помедлила у дверей, ведущих в самую неприкосновенную часть часовни Светлейшей. Двери были покрыты искусной резьбой из переплетенных виноградных лоз и листвы, инкрустированы золотом и серебром и украшены изумрудами, рубинами и перламутром. Мейвен сделала глубокий вздох и рывком распахнула их.
Изнутри в простой комнате от стен розового мрамора отражался свет многочисленных медных ламп. Там не оказалось нарочитых красот, которыми изобиловала столица, ничего величественного, как в соборе, воздвигнутом в честь Светлейшей. Только множество цветов повсюду в настенных вазах, буйство ярко-желтых, бело-кремовых и бледно-розовых красок.
За распахнутой дверью с одной стороны виднелась кровать с балдахином, покрытая роскошным шелком и нежным мехом, с целой армией мягких игрушек, часть из них были старые и потрепанные. Раненое сердце Мейвен болезненно застучало в груди – она узнала одну из этих игрушек, одноглазую лошадку из мешковины с кучей заплаток, принадлежавшую ее сестре. Ее милой, нежной, наивной сестре. Возле дальней стены размещались стойки с прекрасными платьями, все размера Грейс, какой ее помнила Мейвен. Эти комнаты были в идеальном порядке, нежилые и больше похожие на гробницу.
Чуть подальше, перед мраморной статуей Светлейшей, изображенной в длинном летящем платье, с цветами в волосах, преклонила колена изящная женщина в зеленом шелковом одеянии. Длинные, до лодыжек, светлые волосы ореолом окружали босые ноги.
Мейвен огляделась, больше в комнатах не было никого. Никаких жрецов или рыцарей. Только ее маленькая сестра, ожидающая освобождения. Грязный путь изысканий, предательств и черных дел, по которому Мейвен шла последние сорок лет, наконец привел ее к цели.
– Грейс?
Сестра только чуть повернула лицо, подбородок и контур носа были в точности теми, что Мейвен видела в снах. Она совсем чуть-чуть стала старше – вероятно, преимущество жизни в священной часовне. Грейс не отвечала.
Мейвен медленно подошла ближе, стараясь ее не пугать. Это длилось так долго.
– Грейс, это я. Твоя сестра Мейвен.
Она робко положила руку на узенькое плечо.
Грейс обернулась. Нож в руке сестры вонзился некромантке под ребра. Голубые глаза, когда-то невинные, смотрели на нее с дикой яростью.
– Грейс моя, тебе нас не разлучить, – сказал голос ее сестры, наполненный злобой брата.
Мейвен в ужасе отшатнулась. С помощью магических знаний она заглянула в сестру и нашла внутри лишь вселившуюся туда душу Амаддена.
Грейс внезапно засияла ярко-белым божественным светом.
– Этот мир должен быть очищен во имя Светлейшей, – произнес ее брат губами сестры. – Ее нужно защищать от зла и порока. Ты считаешь, что остановила меня у Тарнбрука, но я соберу другие армии верных и готовых идти в поход.
Сестра Мейвен, обожаемая и невинная, ушла навсегда, человеческая душа была смыта потоком веры, хлынувшим в ее тело. Амадден всегда боготворил сестру и сделал из нее идеал, совершенное божество – опустевшую оболочку, исполняющую его волю.
– Ты ее уничтожил, – задыхаясь от рыданий, сказала Мейвен. – Ты сам это знаешь, и это сводит тебя с ума.
Голова Светлейшей яростно дернулась из стороны в сторону в знак отрицания.
– Ложь! Она вознеслась к более высокому уровню бытия, чтобы вечно беречь меня.
Ужас некромантки сменился холодной яростью. Грейс всегда была безупречно добра, и нередко во вред себе. Она была славной девочкой со скромными желаниями и потребностями. Амадден – ее полная противоположность. Его обладание телом Грейс превращало в насмешку всю ее жизнь. Мейвен этого вынести не могла.
Пламя с молниями взвивалось вокруг нее, но теряло силу, едва коснувшись обсидианового клинка. Мейвен погрузила нож в грудь Светлейшей, и глаза Амаддена – она отказывалась видеть в них глаза Грейс – широко распахнулись.
Мощь Богини, которой поклонялась половина континента, была выше разумения смертных. Даже смертоносное оружие Мейвен оказалось не в силах с ней справиться. Лезвие раскололось внутри божественной плоти. Сила божества и массовость веры жестоко сопротивлялись, но в итоге ничто не смогло остановить саму воплощенную смерть. И все умерло. Даже боги.
И Светлейшая… Амадден, а вернее, его воплощение в теле сестры, был полностью уничтожен. Пустой труп рухнул под ноги Мейвен, с губ сорвался слабый последний вздох. Некромантка опустилась на колени в крови сестры и заплакала.
Бог умер у ее ног в тот день, вместе с ним и то, что еще оставалось от сердца Мейвен. Она подняла тело сестры и понесла вверх по лестнице, прочь из замка, на солнечный свет. Грейс заслужила отдых среди цветов и деревьев, под открытым небом, среди того, что любила. Мейвен оставила за собой горящий, как погребальный костер, город с руинами собора. Больше в ней милосердия не осталось.
Мейвен вырыла могилу под вишней – она знала, Грейс была бы рада ее цветению, – и насыпала сверху гору камней для защиты от падальщиков. А потом сидела на траве, плакала и баюкала осколок обсидиана – все, что осталось от ее ножа. В нем уже не было могущественных чар, но вулканическое стекло по-прежнему оставалось острым как бритва, а жить ей больше незачем. Некромантка осмотрела вены на запястьях и приставила край обсидиана к коже.
Но ее рука отказалась двигаться, а камень – резать. Мейвен снова и снова пыталась, но безуспешно. И тогда она поняла.
